Песни из популярных советских фильмов в нашей стране до сих пор знают наизусть. Иной раз музыкальное сопровождение становилось даже более известным, чем само кино. Спросите у своих знакомых разного возраста, видели ли они совсем еще молоденького Никиту Михалкова в картине «Я шагаю по Москве» – вы, вероятно, увидите сомнение в глазах. Но если спросите, знают ли они одноименную песню, то наверняка получите положительный ответ. Придумали ее Андрей Петров, композитор, и Геннадий Шпаликов, поэт и сценарист ленты. В разные годы ее пели многие артисты, но именно Михалков носит гордое звание первого исполнителя.
Таких историй авторы, поэты, композиторы, актеры и режиссеры могут рассказать много. Поиск идеальной музыки порой приводил к ссорам, скандалам и был без преувеличения мучительным для всей творческой группы. Но результат стоил потраченных сил. Любовь зрителей спустя десятилетия – главный показатель удачно сделанного выбора, чего бы он ни стоил. Итак, пришло время вспомнить легенды о сложной судьбе песен из культового советского кино.
Массу изменений претерпела эта композиция, прежде чем выйти в массы. Написал ее Леонид Дербенев, облек в музыкальную форму народный артист России Александр Зацепин. Задачу режиссер Леонид Гайдай поставил понятную – чтобы было смешно, жизнерадостно, легко и приятно на слух. Но удачного техзадания оказалось мало. В итоге героиня поет о холодах и упругих ливнях, стоя на берегу моря жарким летом. Ну да ладно, не самое страшное.
Худшее началось потом. Актриса Наталья Селезнева как певица не выделялась, надо было искать другую. Первую версию записали с вокалом Софии Ротару, но режиссеру готовый материал не понравился. Он ни с образом Селезневой не сочетался, ни по настроению картины не подходил. После долгих поисков была найдена Нина Бродская. Зацепин ей песню давать не хотел, так как был недоволен исполнением хита про белых медведей в «Кавказской пленнице», но все же позвонил.
На этот раз попали в точку. Голос Бродской и артистизм Селезневой соединились удивительно гармонично. Запись благополучно завершилась после третьего дубля. Более того, режиссер Леонид Гайдай позже попросил актрису позаимствовать жесты и другие особенности манеры Бродской на съемочной площадке. То есть буквально скопировать образ. Так что совпадения, если вы их заметили, неслучайны.
Работа Владимира Меньшова над картиной уже близилась к завершению, а хорошей песни, которая прошила бы сюжет и стала его символом, не вышло. После длительных поисков автора режиссер встретился с бардом Сергеем Никитиным. «Заказали» ему две композиции
На тот момент тот работал в НИИ, однако уже был популярным бардом, собирающим полные залы. Более того, он уже поработал в "Иронии судьбы...", где был очень органичен. Несмотря на сжатые сроки, Никитин согласился. К делу подключили поэта Дмитрия Сухарева, который закончил труд через несколько дней. Меньшов был удивлен: посвящен он был не главной героине ленты Катерине, а Александре, ее дочери. Но Сухарев убедил оставить как есть, ведь его идея заключалась в связи поколений и образе Москвы в будущем. Когда стихи наконец утвердили, выяснилось, что не хватает одного куплета, а поэт уехал за границу. Нехватку восполнил бард Юрий Визбор, а заодно подправил имеющееся, на что Сухарев страшно обиделся. Во время монтажа в фильм пришлось поставить две версии – в начало и в конец – чтобы все остались довольны.
Эту искрометную ленту россияне смотрят на каждый Новый год. А замечательную песню, грустную и мелодичную, написал сам режиссер фильма Эльдар Рязанов. Очень переживал: если кому-нибудь из команды покажет, начнут хвалить не искренне, а чтоб угодить ему – другу, начальнику... Так что коллегам он показал свое произведение под видом творчества английского поэта Уильяма Блейка.
«Все стихотворение одобрили, кроме, пожалуй, Андрея Мягкова, который что-то пробурчал, такое невразумительное, сказал, что можно было бы и получше», – вспоминал Рязанов.
Затем произведение попало к композитору Андрею Петрову, ему тоже истинного автора на всякий случай не раскрыли. В 1978-м песня стала лауреатом фестиваля «Песня года». В фильме ее исполняла актриса Алиса Фрейндлих, на концерте это сделала Людмила Сенчина. А зрители очень скоро выучили наизусть стихи скромного поэта Рязанова.
Музыку для этой легендарной песни написал все тот де, не менее легендарный Александр Зацепин, а слова – Леонид Дербенев. Но если бы в далеком 1972-м запись сорвалась, советские зрители могли не узнать ее прекрасных строк и пробирающей до глубины души мелодии. Исполнитель главной роли в кино Олег Даль в назначенный день записываться не смог – был катастрофически пьян. Вместо него работу выполнил коллега Валерий Золотухин, принимающая ленту комиссия была удовлетворена, а вот команда голоса его не оценила.
Творческая группа бросилась к другому соратнику – Олегу Анофриеву. Артист поначалу отказывался наскоро записывать песню, но потом его уговорили. Весь процесс был организован тут же, в доме актера. Именно эта версия впоследствии вошла в окончательный монтаж «Земли Санникова».
Еще одна удивительная историю, в которую верят не сразу. Нет, великолепный барин Никита Михалков не имеет отношения к написанию этой песни, как бы ни подходил на эту роль. Автором стихов является знамениты англичанин Редьярд Киплинг, создатель знаменитой «Книги джунглей» и Маугли. В его варианте влюбленные идут не за «звездой кочевой» – это упрощение, осознанно допущенное переводчиком Георгием Кружковым.
В оригинале следовать надо было за цыганским паттераном – особой меткой, которую друг другу оставляют представители народа. Выглядит она как скрещенные или связанные прутья разных видов деревьев. Впрочем, в любой версии творение гениального Киплинга обеспечило фильм прекрасной музыкой. Написал ее уже знакомый вам композитор Андрей Петров.
Александр Зацепин и Леонид Дербенев стали соавторами музыки к одному из любимейших фильмов страны. Никулин, Миронов, Папанов, Мордюкова, Светличная – свет советского кино – их уже нет в живых. Благодаря ролям в «Бриллиантовой руке», в том числе, они остаются незабвенными звездами. Картина разобрана на цитаты, песни зрители знают наизусть. К слову, «Песня про зайцев» была написана специально для проекта, она была запланирована заранее на этапе написания сценария. К моменту, когда молодой поэт Дербенев сочинил текст, у Зацепина уже была наготове шустрая мелодия. Примечательно, что мотив композитор услышал во время бритья. Жужжание машинки, какая-то магия утра, и вот возникшие в мыслях ноты уже ложатся на бумагу.
Слова пронзительной песни, написанные Робертом Рождественским, были положены на музыку Микаэла Таривердиева. Пел ее в свое время Муслим Магомаев, но наиболее известным стало исполнение Иосифа Кобзона. Для Таривердиева она стала и триумфом, и проклятием. Дело в том, что после премьеры его обвинили в воровстве тех самых нот у французского композитора Франсиса Лея. Не только коллеги, но и друзья начали сомневаться в честности музыканта.
Ходили слухи, что и сам Лей присылал гневную телеграмму. Не сразу выяснилось, что история выдуманная, а француз никаких претензий к Таривердиеву не имеет. Впрочем, мелодии и правда похожи, но советскому композитору удалось доказать, что он не плагиатор. Есть мнение, что проблемы всесоюзного масштаба ему намеренно устроил некий знаменитый недоброжелатель. Имя его не было раскрыто.
Мотив, которому так и хочется подпевать, написал Гия Канчели, большой музыкант, автор симфоний и камерных сочинений не менее великих коллег – Башмета, Кремера и Ростроповича. Слава автора именно этой песенки вовсе не обрадовала маэстро. Он даже не музыкой ее называл, а триппером – «потому что быстро цепляется, и трудно отделаться». И когда Юрий Башмет в честь Канчели вместе с оркестром однажды исполнил «Чито-гврито» в Малом театре – это был не комплимент. Это был удар!
«Канчели выдержал, только сильно побледнел. И лишь потом, после церемонии и после банкета, у себя в номере, всегда выдержанный и вежливый композитор долго и громко матерился», – вспоминал режиссер Георгий Данелия.
Как бы ни матерился композитор, его «Птичка-невеличка», исполненная Вахтангом Кикабидзе, покорила Советский Союз. Сколько в стране грузинских ресторанов с названием «Мимино», трудно подсчитать. Цитаты из фильма знают так же хорошо, как и музыку, удивительный тандем Кикабидзе и Фрунзика Мкртчяна вошел в историю. Кто знает, может и Канчели однажды смягчился и принял свое сочинение.