 [показать]
Адрианова пустынь, простор, тишина,
И тревога, понятная сердцу сполна,
И цена бестолковому веку...
Древний храм, и трава, и цветы вдоль тропы,
И отсутствие нашей привычной толпы,
Постоянно склоняющей к бегу.
Как живём? Да, наверно, порою никак,
Даже солнечный свет превращая во мрак
И в погоню себя обращая
За наживой безмерною, властью тупой
И над миром, и просто над этой толпой,
Нехорошую страсть ощущая.
-
Ну а здесь — не спеша до колодца идёшь,
Отступают гордыня, безверие, ложь,
Мысли о каждодневной потребе...
Тут коровки пасутся, там вьются шмели,
И сосновая роща восходит вдали,
И прозрачное облачко в небе.
-
Адрианова пустынь, святая юдоль,
Отгони же, смети мою тяжесть и боль,
Дай заблудшему сыну прозренье,
Приоткрой мне дорогу к пределам иным,
Где найду я не с веком греховным, чумным,
А с собою самим примиренье.
 [400x]
Храм
А храм надо строить,
Лепить, как сказанье,
Сквозь вымысел в небо смотреть,
И взглядом влюблённым,
И каждым касаньем
Каменья холодные греть.
-
Единственный,
Неповторимый на свете,
Как неповторима судьба,
Пусть в помощь придут вам
И солнце,
И ветер,
И гордая вера в себя.
-
А храм надо строить,
Работою грубой
И тонким душевным трудом,
И не убояться,
Что руки отрубят
Иль выколют очи потом.
[400x]
* * *
Сказали: «Жить в безверии».
И жили-поживали.
Взвопили: «Веру продали!»
Прошибла всех слеза.
Мы столько лет иконами
Кастрюли закрывали,
Теперь на них молиться бы,
Да стёрлись образа.
[400x]
Молитва
В праздник престольный опять
Мать собирается в церковь.
Как мне ее не понять –
Слабой надежды бесценность.
Что ей осталось теперь?
Грустная дань перед нею:
Тягостный список потерь
С каждым годочком длиннее.
Близких, родимых таких,
Коим уж не воротиться…
Не за себя, за других
Мать моя будет молиться.
Ведаю, и за мою
Душу печальную тоже:
«В горе, в безверье, в бою,
Дай ему силушки, Боже!»
Может быть, и одарит
Боль ее Милость святая…
Пусть надо мною горит,
Веру мою согревая,
В яростном дне и ночи,
В трудной дороге неблизкой
Пламя церковной свечи,
Пламя любви материнской.
[400x]
| |
|
|