“В городах и селениях Лангедока не было ни одного человека, который бы остался в стороне от отвратительных распутств. На дверях таверен висели пергаменты со списками смертных грехов. Всякий мог прочесть и предаться тому из них, коий еще не попробовал. Изысканные яства и вина стали дешевы, как солома. Люди обжирались до смерти, упивались до безумия. Женщины, дети и скот сделались общими. Всякий мог лечь со всякой. Противоестественные сношения сделались нормой. Стыд и целомудрие оказались забыты. Служителей церкви и тех праведных христиан, что пытались образумить несчастных, хватали и топили в навозе. Храмы поджигали. Золотыми цепями и серьгами украшали собак и мулов. По рекам плыли трупы самоубийц, удавленники висели на каждом дереве”.