Это цитата сообщения Dmitry_Shvarts Оригинальное сообщение
[показать]Эжен Рубин
Ваш черный карлик целовал Вам ножки,
Он с Вами был так ласков и так мил.
Все Ваши кольца, Ваши серьги, брошки
Он собирал и в сундуке хранил…
Но в страшный миг печали и тревоги
Ваш карлик вдруг поднялся и подрос
Теперь ему Вы целовали ноги,
А он ушел и сундучок унес…
Сегодня я хочу напомнить некоторые стихи Тэффи, поэтессы, писательницы, которая уже в зрелом возрасте стремительно вошла в литературу как мастер юмористики,прозаической и стихотворной. Тэффи (Лохвицкая) Надежда Александровна родилась в 1872 году в дворянской семье.
Творческая атмосфера сопровождала все ее детство. Дедушка был литератором и философом, отец – известный адвокат, издатель, профессор . Мама – француженка, увлекалась поэзией и хорошо знала европейскую литературу. Кстати, старшая сестра Тэффи – известная поэтесса Мирра Лохвицкая – «русская Сафо», как называл ее Иван Бунин. Скорее всего именно поэтому она и взяла псевдоним, чтобы не путали ее с сестрой.
Мне сегодня как будто одиннадцать лет —
Так мне просто, так пусто, так весело!
На руке у меня из стекляшек браслет,
Я к нему два колечка привесила.
Вы звените, звените, колечки мои,
Тешьте сердце веселой забавою.
Я колечком одним обручилась любви,
А другим повенчалась со славою.
Засмеюсь, разобью свой стеклянный браслет,
Станут кольца мои расколдованы,
И раскатятся прочь,
И пусть сгинет их след —
Оттого, что душе моей имени нет
И что губы мои не целованы!
Вышла замуж за юриста поляка Владислава Бучинского, который своей галантностью и остроумием обворожил юную девушку. Но семейная жизнь после рождения троих детей стала трещать по швам. Тэффи не видела себя примерной женой и образцовой домохозяйкой. Ей хотелась писать, творить, общаться с себе подобными неординарными людьми. Выбор был сделан и в 1900 году она ущла от мужа.
Marell Caracciolo Agnelli
Я синеглаза, светлокудра
Я знаю — ты не для меня…
И я пройду смиренномудро,
Молчанье гордое храня.
И знаю я — есть жизнь другая,
Где я легка, тонка, смугла,
Где от любви изнемогая,
Сама у ног твоих легла…
И, замерев от сладкой муки,
Какой не знали соловьи,
Ты гладишь тоненькие руки
И косы черные мои.
И, здесь не внемлющий моленьям,
Как кроткий раб, ты служишь там
Моим несознанным хотеньям,
Моим несказанным словам.
И в жизни той живу, не зная,
Где правда, где моя мечта,
Какая жизнь моя, родная,—
Не знаю — эта, или та…
Она полностью окуналась в творчество. “Мне снился сон..” – это первое опубликованное стихотворение появилось в 1901 году в журнале “Север” и принесло ей известность.
Мне снился сон безумный и прекрасный,
Как будто я поверила тебе,
И жизнь звала настойчиво и страстно
Меня к труду, к свободе и к борьбе.
Josef Sudek
Проснулась я… Сомненье навевая,
Осенний день глядел в мое окно,
И дождь шумел по крыше, напевая,
Что жизнь прошла и что мечтать смешно!..
Тэффи была ведущим сотрудником журнала «Сатирикон», где собралась целая плеяда талантливых и даровитых поэтов, сатириков, юмористов. Популярности Тэффи в те времена трудно найти аналоги. Сам Николай II с удовольствием читал ее и переплетал книги Тэффи в бархат, уважал ее творчество и Керенский. У нее были свои читатели.
Любимый жанр Тэффи – комические миниатюры. Она пробовала сотрудничать в жанре политических фельетонов , но как метко заметил редактор газеты, в которой работала Тэффи, «на арабском коне воду возить нельзя».
В своих рассказах она умела сочетать печальное и смешное, она владела «тайной смеющихся слов», наконец, у нее был великолепный русский язык.
[показать]
Тэффи была очень популярна, вышли даже духи, названные в ее честь «Тэффи».
После революции 17 года она писала «Бывают пьяные дни в истории народов. Их надо пережить. Жить в них невозможно». В конце 1918 года она уехала в Киев. После скитаний по стране, не найдя себя в новой России, Тэффи оказалась в Париже. Хоть в памяти от Родины остались самые страшные впечатления – голод, тьма, хамство, плач, крик, стрельба, смерть, она не теряла надежды вернуться. Именно на чужбине появляются пронзительные ноты печали в ее стихах.
На острове моих воспоминаний
Есть серый дом. В окне цветы герани,
Ведут три каменных ступени на крыльцо…
В тяжелой двери медное кольцо.
Над дверью барельеф — меч и головка лани,
А рядом шнур, ведущий к фонарю…
На острове моих воспоминаний
я никогда ту дверь не отворю!
В Париже она много печатается, ведет активный образ жизни. Благодаря своему остроумию, умению легко и непринужденно вести себя в обществе, она желанный гость на всех светских мероприятиях.
В послеоктябрьском изгнании творческий диапозон Тэффи расширился. Каждую неделю ее рассказы появлялись в русской периодике. Ее любили благодаря позитивным эмоциям и улыбкам, которые вызывали ее статьи.
Но все чаще и чаще звучат ностальгические ноты, все грустнее ее стихи и рассказы.
«Я не здешняя, я издалека…»
Я не здешняя, я издалека,
Я от северных синих озер…
Я умею глубоко-глубоко
Затаить свой потупленный взор.
Только в миг незакатно единый
Мне почудился шорох крыла —
Мне послышался клик лебединый,
И я руки свои подняла…
Я умею глубоко-глубоко
Затаить свой потупленный взор,
Чтоб не знали, как плачет далеко
Лебедь северных синих озер…
Тэффи жила с Павлом Тикстоном. Тоже эмигрант, сбежавший в Париж, он любил и был счастлив с любимой женщиной. Но, когда во время мирового кризиса, пропали все его деньги, он не выдержал этого и тяжело заболел. Тэффи преданно ухаживала за угасающим человеком до конца его жизни и писала веселые рассказы, развлекая своих читателей.
Кстати, Тэффи очень не любила, когда ее называли юмористкой. . “Анекдоты смешны, только когда их рассказывают, — говорила она.— Когда же их переживают – это уже трагедия. Моя жизнь – анекдот, а значит – трагедия»
С возрастом все больше раскрывается ее душа. Все чаще она обращается к любви.
“Нежность — самый кроткий, робкий, божественный лик любви. Сестра нежности — жалость, и они всегда вместе… Любовь-нежность (жалость) — всё отдает и нет ей предела. И никогда она на себя не оглянется, потому что “не ищет своего” – так писала Тэффи.
В конце своего творческого пути Тэффи отказалась от холодности, язвительности, сарказма. Но трепетность, изысканность ее слога остались.
Основная нота ее последних рассказов – просветленность и смирение перед своей судьбой, сопереживание и эмоциональная отзывчивость.
Alexandra Nedzvetckaya
Он ночью приплывет на черных парусах,
Серебряный корабль с пурпурною каймою,
Но люди не поймут, что он пришел за мною,
И скажут: “Вот луна играет на волнах!”
Как черный серафим три парные крыла,
Он вскинет паруса над звездной тишиною,
Но люди не поймут, что он уплыл со мною,
И скажут: “Вот она сегодня умерла”…
8 октября в Париже в 1952 году на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа это стихотворение над открытой могилой Тэффи прочитал ее друг Григорий Алексинский.
Я сердцем кроткая была,
Я людям зла не принесла,
Я только улыбалась им
И тихим снам своим…
И не взяла чужого я
И травка бедная моя,
Что я срывала у ручья —
И та была — ничья…
Когда твой голос раздался
Я только задрожала вся,
Я только двери отперла…
За что я умерла?
У Надежды была старшая сестра Мария, известная поэтесса серебряного века, ее называют предшественницей Ахматовой и Цветаевой. Литературное имя Мирра Лохвицкая. Вот одно небольшое стиховорение:
Умей страдать
Когда в тебе клеймят и женщину, и мать -
За миг, один лишь миг, украденный у счастья,
Безмолвствуя, храни покой бесстрастья,
Умей молчать!
И если радостей короткой будет нить
И твой кумир тебя осудит скоро
На гнет тоски, и горя, и позора,-
Умей любить!
И если на тебе избрания печать,
Но суждено тебе влачить ярмо рабыни,
Неси свой крест с величием богини,-
Умей страдать!
Красивое одухотворенное лицо.
