"Очень хочется никому не принадлежать.
Оседать на пустой постели осадком, пылью.
Чтоб свободная, чтоб без присказки и ножа
Находила любое и делала его былью,

Находила б любого – и нет, не влюблялась БЫ,
Улыбаясь от всей души, проходила б мимо –
И не надо мне вслед мольбы, похвальбы, стрельбы –
Оттого ведь неуязвима, что нелюбима.

Очень надо бы никому не принадлежать,
И развеять двуликий миф, что все это горе —
Что мол некому чашку чая тебе подать,
И что не с кем поехать впервые увидеть море,

И что некого, некого, видишь ли, приручить,
И как следствие- не к кому, видимо, приручиться.
Я желаю себе стальные глаза и щит,
Чтобы было чем бить и было чем защититься.

Я желаю себе походов по сентябрю-
Неуверенных, первых с дрожащим в руке окурком,
Посиделок в кофейнях, упреков в том как я вру,
Извиваться в руках (здесь вычеркнуть) чернобуркой.

Очень хочется никому не принадлежать,
Чтобы мама потом сказала – «Глядела в воду»...

Чтобы липкий комок под ребрами- без ножа-
Осторожно, в ладонь.
Под стикер
«Ещё не продано».