Я не умею нежно, мне нужно – больно,
Тебя зашивать под сердце, под линии на ладонях,
Зубами кусать за шею с глухим ворчаньем,
Так по-кошачьи нежно, по-волчьи отчаянно.

Я не умею тихо, мне нужно – громко,
Ломаться, ломать, после зверем выть над обломками,
Зализывать раны до новой короткой встречи –
То, что мой волк не убил, моя кошка лечит.

Я не умею в спину, мне нужно – в сердце,
Зубами вцепиться крепко, влюбиться, влюбить, раздеться,
Прижаться всем телом, стащить с тихим рыком на пол:
Кошка – до первой крови, волк – до последней капли...



Напишите мне сказку, нарисуйте мне небо
Акварелью апреля на холстах наших мыслей.
Умоляю, раскрасьте то, что создано белым -
Пусть становится ярче, объемней, лучистей.
Вы солжете, а я назову это снами,
Назову это миром волшебных мечтаний.
Пусть ложатся дождинки на листья стихами,
Бледным отсветом звезд, отголосками знаний.
Напишите мне сказку со счастливым сюжетом
Про людей, про надежду, про добрых и мудрых…
Нарисуйте мне небо в румянах рассвета
И поставьте автограф: «влюбленное утро



В этой полночи что-то не так,
И луна так настойчиво злится.
Нарисую на глади листа
Черной ручкою рун вереницу.
Наколдую себе тихий сон,
Наколдую тебе исцеленье.
В древнем танце забытых племен
Позову я в свой дом очищенье.
Ворожу в эту майскую ночь,
Нарушая законы украдкой.
Что еще тебе сможет помочь?




Чем пахнет мужчина, знакомый едва?
Шампанским. Прогулкой. Цветочной пыльцой.
И кругом от этих мужчин голова,
Так пахнущих утром, зарей и росой.
Чем пахнет мужчина, идущий на штурм?
Идеями. Ужином. Клубом. Дарами.
Прибоем, несущим прохладу и шум,
Обещанным солнцем в нагрудном кармане.
Чем пахнет мужчина, согревший постель?
Доверием, силой и слабостью сразу.
Мелодией той, что играет свирель,
И ласковым сумраком в смеси с экстазом.
Чем пахнет мужчина, желанный тобой?
Бассейном из роз с тишиною на дне,
Надеждой, теплом, пеньем птиц и мечтой,
И страхом потери, пришедшим во сне.
Чем пахнет мужчина, достойный тебя?
Надежностью. Верностью. Пылом и страстью.
Любовью, разлитой за неба края,
И круглыми сутками полного счастья...


Я не помню, не знаю, не жду Тебя больше
В этой тихой стране под названием Вечность,
Серебро ковылей все светлее и горше,
Легкий шорох одежд , не земная беспечность.
Не танцую на грани в ожидании чуда,
Отвергая прощенье и смирение Света.
Для хранящих надежду – прокаженным я буду,
Для нашедших спасенье – только тенью ответа.
Я не вижу рассвета – лишь звездные дали,
Только память о солнце, только слово о Вере…
Чьи-то крылья стальные – к земле приковали,
Слишком острые кромки и тяжелые перья.
Не грущу… - это роскошь растраченной бездны,
Это злые оковы на белых запястьях.
Я не всилах понять суть любви - бесполезно…
И ошибочно тьму – почитаю за счастье…



Таких, как я, сжигали на кострах,
Но не сожгли дотла.
И ведьмин день вселяет в души страх,
И тень легла.
Но разве верят ведьмы в божий суд?
Ведь есть своя
Надежда, вера. И года несут,
Что скажет Мать-Земля.
Таких, как я, травили в городах,
Но тайно шли.
Пусть говорят, что сила наша – прах
И пыль вдали.
Наш танец мчит нас ночью колдовской,
Костер горит;
И наше право – грезить высотой,
Но до поры.
И наше право – верить не совам,
Не успевать.
Мы свои души дарим зеркалам,
Чтоб забирать.
Таким, как я, кричали: «Уходи!
Исчезни прочь!»
Улыбка глаз на промелькнувший миг,
И Матерь-Ночь
Зовет в объятья, утоляя боль,
Врачуя грусть.
Нас мало. Мы уходим в бой.
Но я вернусь.
Вернусь осеним ливнем в январе,
Грозой в пути,
Звездой огня в полуночном костре,
Тоской в груди.
Таких, как я, пытались убивать.
Отнюдь не всех.
Но ведьмин день умеет призывать
Наш зыбкий грех.
Таких, как я, пытались не любить
И гнали страсть.
Но я вернусь, не дам себя забыть.
Не отреклась
От веры дикой ведьминых небес.
О, Мать-Луна,
Услышь меня, узнай, я снова здесь,
И не одна.



На бархатных мягких лапках
ты пробегаешь шустро,
по комнате а которой
висит небольшая люстра

в тесной уютной,милой
где не бывает грустно

шелком на занавесках
фиалками
в старых горошочках
фарфором
который чайный
сервизом
на две персоны

гостя ты привечаешь
и тянутся разговоры


Ты поведай мне, демон, про любовь и про верность –
Есть они хоть на свете, или всё это вздор?
Может, это лишь поза, фатовство да манерность?
Да игра, да рисовка, да пустой разговор?

Расскажи про Тамару, про уста и про очи.
Ты любил ведь её, а она предала?
Она выбрала рай. А безумные ночи?
Неужели забыла? Неужели смогла?..

Как теперь ей в Эдеме? Иль и сам ты не знаешь?
Эмпиреи, блаженство, ни тоски, ни забот?
Отгорело уж всё? Иль ещё вспоминаешь?
Обмелел океан? Так, что можно и вброд?..

Ты прости, что я так вот, за вопросом вопрос.
Что угли ворошу да копаюсь в золе.
Это я напоследок. Ведь жизнь – под откос.
Пара строк на прощанье да пуля в стволе.

“На прощанье”… Смешно!.. Ну, и с кем мне прощаться?
Ни кола, ни двора, ни друзей, ни врагов.
Если б снова начать… А хотя, возвращаться –
Плохая примета. Так что нет! Я готов!

Так… записка… Ну что, ничего не забыли?
Вроде нет… Да и то! А чего забывать?
Мысли, хлопоты… В прошлом всё! Были, да сплыли.
Всех и дел в этой жизни – курочек нажать.

Всё!? Ну, с богом тогда!!.. Ах, пардон, в смысле, с бесом.
Мне ведь в ад прямиком же, в какой-то там круг.
По-над речкой сначала, потом по-над лесом…
Ну, а там уж недолго… А если?! А вдруг?!

Если – рай??!! Если – ввысь?! Небеса, а не сера?
Бог всё может! Захочет – возьмёт, и простит.
Как Тамару. Грешила! Но спасла ж её вера!?
Может, так и меня вот?.. В раю приютит?..

А, лукавый?.. Да ладно, чего ты хохочешь?
Да понятно, понятно!.. Шучу я, шучу!..
Просто весело мне! А чего же ты хочешь?..
Ну, стреляюсь, стреляюсь!.. Сейчас замолчу.

Или вот что! А ну, подожди-ка немножко!
Лично я не спешу. Уж не знаю, как ты.
Я послушаю, ты ж расскажи на дорожку…
Расскажи-расскажи! У последней черты.

Ты поведай мне, демон, про любовь и про верность –
Есть они хоть на свете, или всё это вздор?
Может, это лишь поза, фатовство да манерность?
Да игра, да рисовка, да пустой разговор?..






Вот бы где-нибудь в доме светил огонёк,
Вот бы кто-нибудь ждал меня там, вдалеке…
Я бы спрятал клыки и улегся у ног.
Я б тихонько притронулся к детской щеке.

Я бы верно служил, - и хранил, и берёг,
Просто так, за любовь! - улыбнувшихся мне…
…Но не ждут, и по-прежнему путь одинок,
И охота завыть, вскинув морду к луне.






Тонкий шёлк
Кружевного шарфа
Белым саваном
Мне на плечи,
Острый шип
Твоего зрачка
Так отчаянно
манит в вечность.
Жар изящной
лёгкой руки
Бьёт морозом меня
до дрожи,
Рыжий всполох
Волос твоих
Вспыхнул острострою шпагой
Из ножен.

Взмах точеных ресниц,
Как клинок -
Не закрыться,
И не увернуться.
Блеск июньских зарниц
Твоих глаз,
То ли манят они,
То ль смеются.
Льдинку - кубик
Моей любви.
Растоплю я
В бокале желанья.
Этот пламенный
жгучий коктейль
Будем пить вплоть
До утренней рани...


(Взмах...
Ре -
сниц
Не закрыться
И не увернуться.
Блеск ...
Зар-
ниц...
Твоих глаз,
Что манят и смеются.
Лёд...
о-
гня...
Растоплю я
В бокале желанья.
Не
до
сна
Будет нам вплоть
До утренней рани...)


Не дадут ответа,
Даже если спросим;
серым волком – лето,
рыжей рысью – осень…
Листья умирают
На кострах под вечер,
След звериной лапы
На песке у речки.
Лес чуть слышно стонет,
И молчит болото
памятью погони,
памятью охоты.
Кровь на медном блюде,
скорбный плач с рассветом,
радуйтесь, о люди,
вы убили лето!..
На ресницах – солью,
На губах – как горечь,
Но не станет болью
и не будет горем.
Я вернусь из смерти,
Пропою я братьям:
лето не убить вам,
осень не догнать вам!..
«В жизни нету толка!»
Знаете, а рядом
Ходят рыси, волки
С человечьим взглядом.
Помнят дождь да ветер,
оторви да брось им! –
серым волком – лето,
рыжей рысью – осень…
…А над зимней стужей
–Знать, судьба такая!
–белый ястреб кружит,
словно выжидая.


В черных знаках сплошные загадки.
Ворожу, заклинаю, молю:
Защитите нас, боги, от ночи.
Загоняя под ногти иглу,
Наша тьма так по-детски хохочет.
Наколдую спокойные сны
И свободу от боли на сердце.
На исходе сожженной весны
Мне от силы так некуда деться.
В эту ночь мне опять не до сна,
Я опять ворожу на удачу.
Злобно щурится в окна луна.
Спи, не_мой, не_любимый_мой мальчик.