Одна, одна, всегда одна
И с радостью своей и с горем,
Как бледноликая луна
В далёком призрачном просторе.

Душевных и телесных мук
Тяжёлый груз несу покорно
Одна, под маской милых муз
Печаль свою укрыв проворно.

Вокруг меня друзей, подруг,
Спасибо Господу, так много,
Но где же тот сердечный друг,
Что исцелит мою тревогу?

Как сердцу хочется тепла,
Любимых глаз заботы нежной,
Участья, помощи, добра,
Но всё как прежде, всё, как прежде...(c)
Тамара Романова


Не знаю, любимый, река это будет или же море,
Но непременно берег и непременно песчаный.
Я сяду у самой воды, обязательно в чем-то белом,
И вспомню тебя без боли.
Когда это будет, сказать не берусь.
Но непременно летом.
Смешно: я даже не знаю, какой у тебя почерк.
Я также не знаю, кладешь ли ты сахар в кофе...
Да мало ли что... Но про почерк смешно особо.
Ну вот, я буду смотреть на линию горизонта
И думать, что даже она бесконечно ближе,
Чем любая, любимый, из линий твоей ладони.
Но боли не будет. Останется только нежность.
Пока же, любимый, их разделить невозможно -
Прижались друг к другу и колют где-то под сердцем.
(Забавно, мне никогда не хватало духу
Сказать это слово "Любимый ". А так хотелось!)
Так значит, когда-нибудь летом...
Ну что ж, чудесно! Я в белом, закат, река или даже море...
Тогда, наконец, любимый, мне будет можно
Вполголоса сказать:
"Любимый! "