В обычной волшебной истории, вечной и старой,
живёт стрекоза, что умнее с годами не стала.
Она не взлетает, хотя, вероятно, могла бы:
она не ломает ни планы ничьи, ни уклады,
и рук не ломает, а также – комедий и судеб.
А только поёт и танцует, поёт и танцует.

Да-да, я всё знаю: герой у Крылова – кузнечик.
Мне только дышать без тебя исключительно нечем
и трудно, как в гору карабкаться, жить вполовину…
Но я тут не буду о доле слепой муравьиной.
И я не взлетаю, не еду на лётное поле,
не рвусь за кордоны и всех оставляю в покое.

Пускай у Крылова кузнечик, мне ближе стрекозы.
Они большеглазы и даже немного раскосы,
и вечно трепещут – чувствительность эта знакома:
два дня без звонка довести меня могут до комы!
Нет места за печкой, в чужих муравейниках, в ульях…
Сижу на цветке и качаюсь. Пою и танцую.

Ника Невыразимова