А за окном то дождь, то снег... Мой нос сопит, и никак не уснуть... Все тот же двор, все тот же смех,
и лишь тебя не хватает чуть-чуть...

Простите за издевательство над песней. Но это именно то, что сейчас лучше всего передает мое настроение.
Простуда вкупе со слякотной погодой засадили меня под домашний арест. А я хочу видеть своих любимых людей! Хочу в ближний скверик, где каждый раз "за руку" здороваюсь с громадными елками! Мне бывает довольно пустяка (довольно того, чтобы "твой плащ висел на гвозде" - если вспомнить Новеллу Матвееву), но эти пустяки желательно, чтобы были реальными - из плоти и крови.

В четырех стенах я чувствую себя лампочкой, в которой не хватает напряжения, и она горит совсем тускло.
Но... можно ведь "поднять накал" с помощью воображения и воспоминаний! С помощью стихов, наконец. У меня теперь есть дневник, а значит, все, о чем я подумаю и сумею записать, становится явью. Есть такая магия у материализованного слова.
Вот я иду сейчас к книжной полке, беру книжку Николая Рыленкова "Сказка моего детства" и открываю страницу 190. Мне никогда не надоедает это (для многих старомодное) стихотворение. Если так получится, что кто-то из новых друзей прочитает его вместе со мной - будет совсем хорошо!
Если нет, я и одна прочитаю. И кончится домашний арест, и вернется любовь ко всему, что дожидается меня там, за окнами, за снегом и дождем...

В юности мы спрашивали часто:
На какой тропе искать нам счастья?
И постигли, побродив по свету,
Что особых троп у счастья нету.

Где б ни шли мы - счастье с нами рядом,
Только надо видеть зорким взглядом,
Только слышать чутким ухом надо,
Чтоб узнать его, моя отрада.

Счастье - непредвиденный заране
Костерок, мерцающий в тумане,
В знойный полдень родничок студеный,
Путь далекий, до конца пройденный.

Сладкий вздох перегоревшей муки,
Верность, сохраненная в разлуке,
Встреча у отцовского порога,
А наутро - новая дорога,

Новые тревоги и заботы,
Новых троп крутые повороты,
Что всегда ведут к родному краю, -
А иного счастья я не знаю.