(конец без конца)

Это случается нечасто, это случается иногда. В этот раз это случилось вчера. Симптомы появились еще раньше. Еще неделю назад я понял, что это уже скоро. Я стал как-то быстро уставать. Зрение ухудшалось, образы создаваемые им все меньше и меньше напоми-нали привычный мне мир - они двоились, расплывались, теряли свои цвета или исчезали вовсе. В ушах время от времени и все чаще стал раздаваться какой-то треск и хруст, как в радиоприемнике, потерявшем волну. Ноги отнимались, не желая идти; руки немели и стоило лишь немного ослабить усилие воли, как они тут же падали вниз и болтались по бокам туловища двумя ненужными деталями. Да и воли, как таковой уже не было. Все меньше чего-то хотелось, все больше не хотелось ничего. Время от времени я подходил к зеркалу и каждый раз обнаруживал на своем лице все новые и новые признаки дряхления. Кто-то трудился над моим лицом. Кто-то старательно зачеркивал и перечеркивал его морщинами. Кто-то стирал меня из этой жизни. И этот кто-то было Время. Так происходит всегда и так происходит со всеми. Сколько их всех и вас стерто из жизни. И только меня не удается стереть вот уже много веков. Не удастся и на этот раз. Не удастся и потом. Если только, конечно, я сам этого не захочу. А я не захочу. Пока еще мне нравится жить, нравится быть здесь, нравится знать, что все уйдут, а я останусь. И я знаю средство, чтобы остаться. Это средство - мое лекарство от Времени... Я проснулся вчера рано утром от нестерпимой жажды. Это был знак того, что уже пора. Очень хотелось пить, но только не воды. От воды мне смерть. Она войдет в меня и уйдет, забрав последние мои силы. А мне нужно другое. Мне нужно то, что войдет в меня, наполняя и исцеляя, то, что даст мне силы жить еще на один век вперед. Еще какое-то время я лежал, готовя себя и свое тело к назначенному. Надо соблюдать обряды. В моей жизни это случается в седьмой раз и за многие годы я привык к определенному ритуалу. Главное в этом ритуале – размеренность и последовательность. Главное не сбиться. Это похоже на то, как змея меняет кожу. Главное не торопиться и не делать резких движений. Иначе можно вообще остаться без кожи. Я лежал с закрытыми глазами и передо мною пролетали прожитые годы. Года и столетья. Я все это видел, я все это чувствовал, я все это знаю и забираю это все с собой в свой новый век. Детство, юность, первая любовь, вторая, третья… и люди, много людей, много лиц и много тел. Боже мой! скольких я знал и узнал, скольких касался, скольких обнимал и целовал. Где они все сейчас? и только я один здесь. Мои глаза вспоминали то что видели, а тело вспоминало то что чувствовало. Руки скользили по груди, по бедрам, по животу и каждое их прикосновение напоминало о чем-то. Вот так меня касался кто-то, а кто-то вот так, кто-то любил трогать меня здесь, а кто-то вон там. Я весь пропитан воспоминаниями, во мне остались одни лишь только воспоминания и больше ничего, но в то же время откуда-то изнутри всего этого и над всем этим росло и разрасталось то что удерживает меня здесь вот уже столько времени. Это росло и разросталось мое извечное желание все повторить. Пускай будут новые года, пусть будут новые люди, пусть будут новые слова, но пусть я снова буду таким же, как был, молодым и сильным, и пусть повторятся и исполнятся вновь все мои желания. А для того, чтобы все повторилось мне надо встать и сделать то, что я должен сделать. Надо встать и сделать. И я встал. Встал и оделся. Прошел на кухню. Хмурое весеннее утро смотрело на меня в окно. На подоконнике стоял давно приготовленный граненый стакан. Я взял его и сунул в карман куртки. Хлопнула дверь - я вышел на улицу. Больше я сюда не вернусь. У меня будет новое имя, новая квартира и новая жизнь. У меня вообще все будет новое, но это потом, а пока…