К черту, в общем-то.

Никого не обходит, что ты — всего лишь кривой начерк левой рукой на этих же пяти линейках. Ноты, и те живее.

И если тебе нужно быть на сцене в положенное время и место, и перепугано выстрадывать из струнной деревяшки конским волосом то, что называют музыкой, то ты будешь там в положенное время и место. Вспомнить, как это — быть?

Заткнись, наконец-то. Заткнись, сука, твой голос выворачивает меня наизнанку. Засунь его поглубже в глотку, так, чтобы ободрало гланды и все твои тупые слова стекали кровью вниз, а свою блядскую надуманную боль повесь на разбитом фонаре за окном, который когда-то был вдохновителем милых сказок. Твои сломанные пальцы никого не волнуют.

Этого будет еще много, много, много — с периодическими смертями и временными воскресаниями.

Сам выбирал свой путь? — заткнись и ползи теперь по нему.

А все-таки не легче.