Долгие месяцы он сражался за мое сердце. Сантиметр за сантиметром отвоевывал желанную территорию, тесня противника обратно на север. Как опытный стратег он знал, что здесь, в этих краях, победа дается нелегко.
О нет, это был вовсе не блицкриг, не внезапная атака и захват за одну ночь, знаем мы эти захваты… Нет, он незаметно зашел с севера, осторожно, постепенно, он шел вперед в самый центр, он имел свои собственные карты, на них было обозначено все, кроме границ, он прекрасно изучил топографию местности, он хотел безраздельного обладания этой землей, он не согласен был ни на какие компромиссы и половины со стороны атакуемой территории, он знал, что будет ТАК, и ни разу не усомнился... Территория была полностью оккупирована врагом, и враг был достойным соперником, а ему тем сложней приходилось, что местные жители – чертовски свободолюбивый народ, они ведь тоже сопротивлялись, позволяли быть важным гостем на их земле, но не единственным правителем, они не хотели принадлежать никому. Он потихоньку приручал этих гордых туземцев, это давалось ему ох как не просто, но он освоил их язык, он принял их обряды, и теперь они доверились ему, они благодарны ему за непоколебимую веру, за риск, за терпение, за неожиданную силу духа и мужественность…
Нет, он не слушал никого, и даже меня, когда я отрицала себя для него, и его для себя… Он стоял на страже, он отгонял призраков, стараясь не нарушить мой сон звоном меча и треском автоматной очереди. Завоеватель, брал мою руку в свою, он держал меня, когда я готова была скользнуть обратно в свою любимую полутень… Он не отступал, он не отдавал меня.
Он очень скоро будет праздновать победу, его флаг уже развевается на парадных фасадах всех зданий, и окончательная капитуляция вражеских войск уже состоялась, и лишь где-то на окраинах, в глухих дремучих лесах засели сумасшедшие партизаны, которые слышали об официальном окончании войны, но до сих пор продолжают думать, что она идет, чертя планы фантастических баталий...

Любовь не оставила мне выбора.