Он летел-летел-летел,
так припасть к земле стремился,
а злодей его успел
подхватить.

Не угнездился...
Но судьба дала еще
один шанс ему родиться:
с миллионом других тел -
в путь-дорогу.

Заграница...

Не хочу надоедать
перессказом, как томился
на таможне, складе. Тьма,
скукота...
Но озарился!

Вот взяла его рука,
опустила мягко в вязко,
укрепила, полила.
Ждет.

Он тут же в рост пустился.
Через год царем стоял
на заморском том прилавке,
взоры зрителей смущал
видом важным...

Буйством листьев.
“Замио... окуль... кулькас,” -
по слогам его читают,
королем лавки цветов
называют.

Почитают!