"Скоро грянет июнь, как салюта залп,
как холодный душ или взрыв в метро.
Я не плачу, нет, а моя слеза,
как хороший актёр, отбивает роль
и спешит пройти свой короткий путь
от зелёных глаз до бесцветных губ.
"Если мы не встретимся, — это плюс", —
говорю, резюмируя, что я скуп
на эмоции стал. До свидания, до
новых встреч, и чего там ещё сказать...
В центре комнаты, будто тореадор,
я стою, запуская актёра в зал.
Он играет, раздвинув ресницы, как шёлк
однотонных кулис, и теперь — смотри:
этот номер (случайно его нашёл)
набирается быстро, как раз, два, три.
Рукоплещет партер между рваных гудков
(в смысле, сердце от счастья пустилось в пляс).
Мне сказать всё, что нужно, всегда легко —
я находчив и весел, а этот глаз,
запустивший слезу, он, наверное, сам,
он бунтарь, и считайте, что я — циклоп.
/вспоминаю, как путались в волосах,
целовали в губы, а после — в лоб/
И ещё есть мнгновенье сорвать стоп-кран
красной кнопкой под пальцем одной из рук,
но я слышу голос из дальних стран,
что во мне отзывается сотней мук,
будто эхо меня же, представь себе.
Говорящий сегодня чертовски глуп,
и поэтому между проклятий/бед
он бросает робкое "я люблю"".
(с) Влад Гагин
