"Суровая климатическая обстановка, трудовой режим и борьба с природой будут
хорошей школой для всяких порочных элементов!" – постановили большевики,
появившиеся на Соловках в 1920 году. Монастырь переименовали в Кремль,
Белое озеро в Красное, а на территории монастыря появился концентрационный
лагерь для военнопленных Гражданской войны. В 1923 г. этот лагерь перерос в
СЛОН – "Соловецкие лагеря особого назначения".
Интересно, что первыми
узниками СЛОНа оказались активисты тех политических партий, которые
помогли большевикам захватить власть в стране.
"Особое назначение" Соловецких лагерей состояло в том, что туда направляли
людей не за преступления или провинности, а тех, кто представлял угрозу красному
режиму самим лишь фактом своего существования. Активных противников новая
власть уничтожала сразу. В концлагеря же заключались те, чье воспитание не
согласовывалось с коммунистической практикой, кто в силу своего образования,
происхождения или профессиональных знаний оказались «социально-чуждыми».
Большая часть этих людей оказалась на Соловках не по приговорам суда, а по
решениям различных комиссий, коллегий, совещаний.
Те, кого отправляли на Муксалму знали, что их дни сочтены и зимой они умрут.
Обреченных загоняли на двухэтажные нары по сто человек в комнату площадью
тридцать-сорок кв. метров. Постный суп в обед приносили в больших ушатах и ели
из общей чаши. Летом инвалиды работали на сборе ягод, грибов и трав, которые
собирались экспортировать за границу. Осенью гоняли рыть ямы под свои будущие
могилы, чтобы не копать их зимой, когда земля замерзает. Ямы рыли большие –
человек на 60-100 каждая. От снежных заносов ямы прикрывали досками и с
наступлением осенних холодов могилы начинали заполняться сначала теми, у
кого больные легкие, потом шли остальные.
К весне в этом бараке оставалось только несколько человек.
Инженер Емельян Соловьев рассказывал, что однажды наблюдал узников
штрафизолятора на Секирке, которых гнали на работы по засыпке кладбища
цинготных и тифозных:
"– О приближении штрафников с Секирной горы мы догадались по громкой команде: – Прочь с дороги!
Разумеется, все шарахнулись в стороны, а мимо нас провели истощенных, совершенно звероподобныхлюдей, окруженных многочисленным конвоем. Некоторые были одеты, за неимением платья, в мешки. Сапог я не
видел ни на одном".
Это та самая знаменитая лестница из трехсот ступеней на Секирке, по которой
штрафников заставляли носить воду по десять раз в день – вверх и вниз.
Дмитрий Лихачев (будущий академик), отбывавший свой срок на Соловках
в должности ВРИДЛа (временно исполняющего должность лошади) рассказывал
о том, что охранники Секирной горы спускали заключенных по этой лестнице,
привязав к балану – короткому бревну. "Внизу уже был окровавленный труп,
который и узнать было трудно. Там же, под горой, сразу и закапывали в яму", – писал Д. Лихачев.
* профессор В. Кривош (Неманич) работал переводчиком в Комиссариате Иностранных Дел.
Бегло разговаривал практически на всех языках мира, включая китайский, японский, турецкий
и все европейские языки. В 1923 г. был осужден на десять лет по статье 66, как большинство
иностранцев, "за шпионаж в пользу мировой буржуазии" и сослан на Соловки. Вышел на свободу в 1928 г.