Качели она обожала. Как приятно было это ощущение полета: прохладные ладони ветра нежно, но сильно обхватывают икры ног; отчаянно колотится сердце в груди и кажется, вот-вот выпрыгнет, чтобы поцеловать небо; в глазах скачут кружочки неонового конфетти; в голове взрывается брызгами шампанское и легкий хмель увлекает сознание далеко-далеко.
Перестройка, ветры перемен, пустые полки магазинов, крушение идеалов великого народа, смута и грязные подворотни с маньяками.
Что значат все эти великие всенародные потрясения в сравнении со счастьем одного отдельно взятого человека, на которого упала с небес первая, лазурно-чистая любовь? Крылья этого прекрасного чувства несут ее вперед, к свету солнца над грязными помойками, серыми лужами, унылыми очередями у дверей магазинов.
Дух перехватывает в ожидании предстоящего сегодня свидания. И фигня, что нечего надеть! Ничто не может испортить этот чудный мятного вкуса летний вечер! Она выпорхнула в свой первый раз во взрослую жизнь.
Жаркий воздух, напитанный ароматом пионов, едва колышется в темноте. Горячее дыхание ловит ее встречный обжигающий выдох. Нежный шелк ее кожи касается возбужденного тела, скользит, обхватывая все плотнее и плотнее. Руки танцуют по ее влажному загару, сначала легко, несмело, потом сильнее, безудержнее. И полетели в небо качели, и поскользила земля из-под ног, и закружились вихрем звезды.
Смятые влажные простыни, соленые губы жадно вдыхают сигаретный ментол.
- а ты любила в детстве качаться на качелях?
- Хм-м… Да, наверное… Как все дети. Хотя мне больше самокат нравился и велик, а зимой – коньки и хоккей. А ты что про качели-то спросила?
