Christian TV – 1, 2, 3, 4 Turnaround
- Просыпайся!
«Землетрясение что ли началось?..»
- Да просыпайся же! Встава-а-ай давай…
Кто-то настойчиво тряс меня как грушу и пытался насильно вытащить из тёплой постельки. Я в порыве сопротивления пнула обидчика через одеяло ногой и задрала повязку для сна на лоб.
- Да что за?.. – я вскарабкалась выше на подушках и опёрлась на локти. – Ты читать не умеешь, здесь же написано: «Отвали», - щурясь от яркого света, я указала на повязку.
- Вставай, живо! Эва пришла! – Эд не собирался просто так сдаваться и всё ещё продолжал тащить меня за руку.
- Так скажи ей, что никого нет дома!..
- Тш-ш-ш, - зашипел британец, мгновенно закрывая мне рот ладонью. – С ума что ли сошла, не ори так.
Я возмущённо замычала.
- Да… - отплёвываясь от его руки, я стала выкарабкиваться из-под одеяла. – Что она здесь забыла? – я никак не могла понять, что происходит. – И почему… - я наклонилась к нему ближе. – Ты в одной линзе? – я резко отпрянула. – И в моей футболке?!
Послышался настойчивый стук в дверь. Мы с Эдом переглянулись.
- Лезь в шкаф! – скомандовал он.
- Что?!
- Эдвард открывай немедленно! Я знаю, что она там с тобой! – голос блондинки срывался на визг.
Я ошалело вытаращилась на британца. Он без промедлений схватил меня за запястье и поволок к шкафу с особо ценными туалетами. Я успела только лишь поправить повязку, которая сползала мне на глаза.
- Я тебя прошу… - сквозь щель между дверцами тихо сказал Эд. – Я тебя умоляю, ни при каких условиях не вылезай отсюда, пока она не уйдёт, пожалуйста.
Я зло фыркнула в ответ и потянула створки шкафа на себя.
«Просто очаровательно! Утро начинается не с кофе…» - я осторожно сползла по гладким чехлам вниз и попыталась увидеть хоть что-нибудь сквозь узенькую щель.
- Эва! Доброе утро, - я услышала, как открылась дверь с характерным шуршанием по ковру.
- Я знаю, что она здесь! – заверещала Эва с порога. – Эрик вас видел! Не смей мне врать! – её шпильки тонули в толстом ворсе.
«Только не навернись, я тебя умоляю», - подумала я, осторожно выдыхая на уже запотевшее от моего дыхания дерево шкафа.
- О чём ты? – я слышала тихий успокаивающий голос Эда. – Здесь только я. Вода шумела, я не слышал, что ты стучишься. Ты что-то хотела?
- Не уходи от темы! Я знаю, что ты связался с этой русской у меня за спиной! У нас же договор, как ты смеешь?!
- Милая, во-первых, не стоит смешивать работу и личную жизнь, это всего лишь бумажки, а, во-вторых…
- Всего лишь бумажки? Ты забыл, видимо, сколько мой папа…
«Ну, всё, включила пожарную сирену. Сейчас всё перевернёт вверх дном. Здесь меня и найдут, молодую и красивую. Какая нелепая смерть: в шкафу…»
- Прости-прости, да, я не подумал, - тут же перебил блондинку британец. – Я знаю, что это всё очень серьёзно и… Попытаюсь загладить свою вину… Ты так прекрасно сегодня выглядишь…
«Серьёзно?» С моего «секретного» места открывался прекрасный, немного узкий вид на всё происходящее: Эд подошёл ближе к Эве и, легко проведя по светлым волосам рукой, заправил прядь за её ухо с блестящей серёжкой. Я приложила все усилия, чтобы сдержать «души прекрасные порывы». Одними губами я озвучила все эпитеты, которые чудесным образом характеризовали этого сухарькиного сына.
Блондинка нервно поправила край своего кроп-топа, затем сложила руки на груди, видимо, раздумывая, продолжать ли ей атаку.
- Хорошо, как ты объяснишь мне, что её вещи делают в твоём номере? – уже мягче добавила девушка.
Эва не хотела показать Эду, что один его пронизывающий взгляд мог заставить её забыть, зачем она пришла и почему злилась. Всё-таки это она была завоевательницей и повелительницей сердец в этой комнате.
- Ты такая милая, когда злишься, иди сюда, - британец подал ей раскрытую ладонь.
«Что-то меня укачало от этой сладко-ватной поездки, где здесь выход, мне больше не нравятся аттракционы».
Блондинка «нехотя» сделала шаг навстречу к Эду. Он взял её за плечи и заглянул в лицо.
- Здесь никого нет и не было, Эрик, должно быть, что-то перепутал. Вещи остались со съёмки в субботу, их просто не успели забрать. Неужели ты думаешь, что она сможет такое надеть? – с насмешкой в голосе спросил он. – Не тот уровень, - добавил парень, пожимая плечами. – Я действительно не слышал ничего, потому что играла музыка…
- Шумела вода… - поправила его девушка между делом - то ли действительно не замечая откровенных несостыковок в показаниях, то ли предпочитая не отправлять скандал на новый виток.
- И шумела вода, я пытался не потерять линзу… Видишь, я всё ещё с одной, - он улыбнулся. – Тебе незачем беспокоиться, - осторожно приблизившись, он поцеловал её в щёку.
- Незачем… - зачарованно повторила Эва. – Ты подбросишь меня в студию? – она невинно захлопала ресницами.
- Сегодня не получится. У меня дела с Оли. Поезжай с Колином и девочками…
Блондинка раздражённо фыркнула.
- И с этой?..
- Эй, дай её шанс. Она, может, и простовата, но вполне себе хороший человек, - Эд дотронулся до кончика носа девушки.
«Вот же… Хорошо, что он не знает, что написано на футболке», - маленькая месть, понятная только мне, дарила не меньше удовлетворения. Только я из нас троих знала, что его ярко-жёлтая футболка «победителя» носила эмблему гей-сообщества, которое устраивало красочные вечеринки для пропаганды борьбы с ЗППП и ВИЧ/СПИД. Ничего криминального в этом не было, но комичность ситуации, лично для меня, зашкаливала: тебя соблазняет молодой человек в футболке с презервативом на ножках и смешной формулировкой лозунга. Альфа-самец в защите, ни одна «хламидия» не пройдёт.
- Увидимся, - британец захлопнул за Эвой дверь.
Я выпрямилась в шкафу, и скрестила руки на груди, ожидая, что меня «откроют».
The Mowglis – I’m Good
- Что? – Эд убрал руки с обеих створок.
- «Ты ничего ему не должна», - я передразнила его вчерашние слова, намекая на слишком близкий контакт с блондинкой.
- «Мы не можем, так нельзя», - Эд сделал тоже самое.
Я поджала губы и тяжело выдохнула.
- Ты всех девушек запихиваешь в шкаф?
- Только особенных, - самодовольно заметил парень.
- Таких, как Софи, например?
- У нас с ней открытые отношения, нет нужды никого прятать. А ты… Ревнуешь? – хитро улыбнувшись, спросил британец.
- Я?! Это я-то ревную?..
- Ну, не я же…
- Знаешь что? – я перестала быть леди ровно на один средний палец.
- Отличный маникюр, мне нравится…
Я впилась в него разъярённым взглядом.
- Скажи мне, как можно было за такой короткий разговор успеть так меня унизить?!
- Ничего подобного.
- Что значит «ничего подобного»? Как ты меня только не характеризовал, - я всплеснула руками и задела чехлы, которые свалились со штанги.
Но я была слишком отвлечена, чтобы заметить комичность «скандала в шкафу»: если знать, что я внутри, можно было подумать, что Эд ругался с одеждой.
- И что же такого я про тебя наговорил? – парень повёл бровью и сложил руки, «зеркаля» меня.
- Например, что я «простовата»?
- Я не сказал, что это плохо…
- «Вполне себе хороший человек»?
Я перешла в наступление, а британец стал стремительно терять уверенность в своей правоте.
- «Не тот уровень»?
- Э-э-э, ну-у-у, да, - закивал парень, как будто это было само собой разумеющееся. – Эти тряпки… Тебя не достойны, - медленно проговорил он и несмело улыбнулся, ожидая реакции.
Я закрыла лицо руками. «Боже мой, ну что за идиот? С ним даже ругаться бесполезно». Скандалить с Эдом - всё равно, что объяснять щенку, что нельзя рвать вещи: ты его воспитываешь, а он радуется и виляет хвостом, потому что ни черта он тебя не понимает и, как только ты за порог, возьмётся за старое.
- Я правда не имел в виду ничего такого…
Я выпрыгнула из шкафа.
- Ты раздражаешь, - я стала доставать свои вещи из-под пальто Эда.
- Да ладно тебе…
- Что у меня здесь написано? – не поднимая головы, я указала на свою повязку.
- Чтобы кто-то отвалил? В грубой форме… Очень грубой? – не переставая глупо улыбаться продолжил британец.
- Не знаешь, кто бы этот «кто-то» мог быть? – я подняла на него внимательный взгляд.
Собрав свои немногочисленные вещички, я отправилась в ванную, чтобы почистить зубы и переодеться.
- Прости-и-и, ты же знаешь, что я старался ради твоего же блага. Ну, немного перегнул, со всеми бывает. Её нужно было как-то выпроводить. Зато все… - я захлопнула дверь ванной комнаты прямо перед его носом. – Остались живы. Эй, - Эд начал слегка царапать дерево дверного косяка. – Ты меня слышишь?
- Неа-а-ат, - с полным ртом пены промычала я. – У меня тут вода, знаешь ли, бежит и музыка громко играет, - выплюнув пасту закончила я.
«Чёрт», - подумала я, поняв, что забыла резинку для волос, а без неё умыться было тяжеловато.
Я с невозмутимым видом попыталась выйти обратно в комнату. Дверь с первого раза не поддалась.
- Что за дурацкая привычка: сидеть под дверью, - переступив через британца, сидящего на полу, я пошла на поиски сумки.
Вернувшись в ванную тем же путём, то есть ещё раз переступив через Эда, я собиралась уже переодеваться, когда заметила любопытную мордашку дверном проёме.
- Слушай, я непонятно говорю? Ты только письменный вариант принимаешь?
Эд сделал самые жалобные глаза, которые я когда-либо видела.
- Я заказал завтрак, - пискнул он.
«Ой, ну, типо еда решает. Покормил, и всё прошло. Блин, еда реально всё решает… Я маленький раб еды и мужиков, которые мне её приносят…»
- Ты не обижаешься?
- Ладно, - я всплеснула руками. – Чёрт с тобой.
- Утренние обнимашки? – счастливо воскликнул парень.
«Взрослый человек… Только послушайте его: «Обнимашки!»
- Иу-у-у, нет! – запротестовала я.
Однако было слишком поздно: Эдвард счастливым кенгуру уже прискакал ко мне и сгрёб своими длинными руками. Я только примирительно похлопала его ладонью где-то на уровне бедра. Шелдон Купер наверняка бы заценил моё утешительное «ну-ну-ну».
- Всё, отпусти, задушишь… И сними мою футболку! Как будто сама с собой обнимаюсь… Э-э-й, не прямо сейчас! – я потянула за край материала, когда увидела, что этот счастливый, довольный жизнью кексик, собрался светить своим прекрасным телом сейчас же и немедленно.
«Не утром же… Я ещё не готова к таким потрясениям».
Эдвард в ответ только пожал плечами. Я оставила попытки переодеться и решила зачем-то ещё раз умыться. Вынырнув из холодных объятий воды, я посмотрелась в зеркало и первое, что я увидела, была ярко-розовая зубная щётка в руках Эда. Я засмеялась в полотенце.
Британец, издав непонятный бульк, нахмурил брови.
- Да что?! – выплюнув пену, спросил он.
- Ничего, - давясь смехом, ответила я.
- Чтобы я ещё раз попросил Колина купить мне зубную щётку…
Я перестала сдерживаться и рассмеялась.
- Там… Стучат… - запинаясь, сказала я. – Если это снова Эва, то я в шкаф больше не полезу, пусть делает со мной, что хочет.
Эд, нахмурился и, закинув полотенце на плечо, отправился открывать. Я воспользовалась возможностью и быстро переоделась.
Twenty One Pilots – The Run and Go
Выйдя из ванной, я стала жертвой «восьмого чуда света»: еда и Эд. Даже не так. Еда и Эд в рубашке, застёгнутой на самую последнюю пуговицу снизу. Всего одну чёртову пуговицу. Куда смотреть? Или куда не смотреть?
- Давно ты его получила? – британец оторвался от мятого листка.
Я блуждала где-то между краем чернильной звёздочки, ароматными тарелками и цепочкой с крестиком на бледных ключицах.
«Я не пялюсь».
- Ты собираешься всю пачку в рот запихать? Э-э-эй, приём! – парень вопросительно на меня посмотрел.
- М-м-м, нет, не собираюсь, - я тут же выплюнула три подушечки жвачки, которые зачем-то зажёвывала одну за другой.
«Руки работают отдельно от головы… Откуда я вообще достала эту пачку?»
- Что это у тебя? – спросила я, усаживаясь за стол.
Британец просто повернул листок текстом ко мне.
- Где ты его взял? – у меня похолодели руки.
- Здесь, валялся на полу…
«Должно быть выпал вчера из куртки… Мало мне было шкафа с утра…»
- Ну, вот и нечего чужие вещи брать. Положи, где взял, - я сосредоточилась на завтраке.
- Хорошо, - спокойно ответил парень.
После этого он встал, обошёл диван, положил скомканную бумажку на пол. Я наблюдала за всем этим, застыв с ножом для масла в воздухе. Эд тем временем вернулся на своё место и налил себе чая. «Эм, энивэй, - подумала я, слегка тряхнув головой, и вернулась к сооружению бутерброда. – Если я начну искать смысл во всех его действиях, то я просто сойду с ума. Оставим это для моей экстренной «коробки».
«Экстренной коробкой» я называла воображаемое безразмерное пространство в голове, куда я отправляла все непонятные вещи, на которые у меня не было времени. Там они дожидались мифического момента «ХЭ», когда я решу, что пришло время выяснить всё на свете. За последние недели в «коробке» накопилось столько «барахла», что новое приходилось запихивать ногами. Как шкаф с неописуемым бардаком внутри: у тебя есть несколько секунд и узкая щель, чтобы успеть засунуть туда новую вещь, до того момента, когда оттуда всё вывалится. А потом постараться закрыть дверцу в «Нарнию».
Мой телефон звякнул на другом конце стола.
- Чего улыбаешься? Поклонники пишут? – заметил Эд как бы между делом.
- Если бы… - не отрываясь, ответила я. – Это Лин, девушка из центра. Выбирает новую оправу для очков. Спрашивает, какая лучше: жёлтая или всё же чёрная, - я принялась писать ответ.
- Лучше совсем без неё.
- Не, без оправы не модно и не практично, она сломает их в два счёта… Или дети постараются, в любом случае…
- Я имел в виду, совсем без очков куда лучше.
Я подняла на него глаза, чтобы убедиться, что мне это не показалось.
- Аллё, конфетная страна с единорогами и сладкой ватой вместо мозгов? Пригласите, пожалуйста, Эдварда, он забыл свои розовые очки, - я сделала вид, что разговариваю по телефону. – Тоже мне, Америку открыл, умник.
- Ты такая маленькая, но такая злая!
- А ты вроде не такой маленький, но такой глупый! – огрызнулась я.
- Я не глупый, я просто…
- Давай прекратим этот ни к чему не ведущий разговор, хорошо?
- Я хочу помочь! Господи, ты никогда не дослушиваешь до конца! – Эд раздражённо поставил чашку обратно на стол.
Я наклонила голову, чтобы посмотреть на него под другим углом. «Нет, всё равно идиот, как ни посмотри».
- Я хотел предложить тебе посмотреть, что мы можем сделать в рамках проекта. Формально деньги идут на обустройство помещений, закупку оборудования и лекарств и только в последнюю очередь на срочные операции. Подожди! – британец поднял обе руки, чтобы остановить меня. – Пока ты не начала кричать, что все бездушные животные, позволь мне всё же объяснить тебе, что именно наш проект направлен на повышение качества жизни. Для лечения и спонсирования операций существуют другие организации.
«Скучные зануды. Страна бюрократов и крохоборов. Сидят на своих мешках с деньгами… Да за один концерт можно было бы вылечить столько детей! Никогда этого не пойму…»
- Сейчас мы с тобой посмотрим, каков баланс нашего фонда, и дальше будем думать, как помочь твоей знакомой. Неси ноутбук.
Я недоверчиво на него посмотрела, но всё же поплелась в другую комнату.
- Мы собираемся взламывать банк? – я почти уронила тяжелый девайс на стол перед Эдом.
- Нет, конечно, глупая, - парень с усмешкой посмотрел на меня. – Ты что не знала, что любой желающий может, зайдя на сайт проекта, увидеть в реальном времени сколько поступает денег на счет. Всё предельно «прозрачно», - британец отгородился от меня экраном.
- Ну, коне-е-ечно, - я покачала кофейной ложечкой в воздухе. – Чем честнее кажется проект, - я всё же уронила ложку и полезла под стол её доставать. – Тем больше там идёт «мимо кассы», - вещала я уже из-под стола.
«Боже мой, такое чудо, - умилилась я. – Взрослый дядя, спрятал пальчики, как маленький…» То ли от холода, то ли в силу привычки, но Эд действительно сидел, очень странно загнув пальцы на ногах. У меня бы не хватило на это пластичности и фантазии. Но выглядело это очень и очень мило.
- Что ты там потеряла? – британец нагнулся ко мне под стол.
- Ничего, - быстро спохватилась я. – Ау! – и немедленно треснулась макушкой о стол.
- Осторожнее! Опять ударилась… - парень собрался лезть ко мне под стол. - У тебя голова не кружится? Я вчера не спросил, может, сотрясение?..
- Всё нормально, я в порядке, не нужно сюда спускаться, - я уселась обратно на стул. – Показывай мне, что ты там хотел?
- Вот, - Эд развернул ко мне экран ноутбука. – Это счётчик, он обновляется каждые полчаса…
- Можешь сказать мне, сколько здесь цифр после запятой? Я сбилась где-то… - я не могла поверить, что за две недели мы собрали столько денег. – Это всё сделали мы?
- Не совсем, конечно, но вы тоже очень постарались. Фонд нужно было на чём-то основать, поэтому мы с парнями стали «имущественной базой» организации, сделали первый взнос.
Я поделила сумму на экране на два, затем ещё на четыре и поняла, что даже примерно себе не представляла, как богаты могут быть люди, ведь «нашу» часть денег составляли не только сообщения и звонки, но и осознанные пожертвования людей. Множества других людей, а они всего лишь вчетвером «покрыли» наши общие усилия.
Пока я дожёвывала остатки сыра и осмысляла тщетность своего бытия, Эдвард вёл подсчёты и объяснял мне, как это работает. Вдвоём мы пришли к выводу, что сможем найти деньги для Лин, если займёмся этим в тот же день.
***
- Когда будет готов мой номер? – спросила я, застёгивая свой чемодан.
- Уже сегодня… Ты забыла свою футболку, - Эд подошёл ближе и подал мне её.
Я недовольно выхватила Димин презент из его рук.
- Зачем ты её вообще надевал?
- Хм… Даже не знаю, - британец приложил указательный палец к губам. – Наверное, потому что я был без рубашки, а мне нужно было открыть дверь?
- А больше ничего не нашлось?
- Это была единственная вещь не кошачьего размера, которую я смог найти.
«Нормальная безразмерная промо-футболка!»
- Кстати, карта от твоего номера.
- Свою сдал, а мою взял?
- Мне нужно было проконтролировать процесс ремонта. Всё сделали удивительно быстро, уже вчера всё было готово…
- Что?! Ты только что сказал, что будет готово только сегодня! – я прекратила складывать вещи из химчистки.
- Ну-у-у, да, всё было готово ещё вчера, но я хотел…
Если бы я могла, я бы обязательно вскипела, взорвалась и уничтожила всё вокруг.
- То есть я мола уже вчера остаться в своём номере и не волноваться о том, что ты уже вторую ночь спишь непонятно как, на чужих диванах? Не прятаться по шкафам и не делиться с тобой своей одеждой? Отдохнуть от тебя наконец?!
- Ты волновалась?
- Ты идиот, - отрезала я, резко вытаскивая складную ручку чемодана.
- Нужно было проветрить от запаха краски…
Это было последнее, что я услышала, захлопнув за собой дверь.
- Вы чего шумите? А ты… Откуда с чемоданом? От Эда что ли? – Колин как раз шёл мне навстречу, когда я пронеслась мимо него по коридору.
- Постой, я же хотел как лучше! А как же вещи?.. – англичанин стоял босиком, в расстёгнутой рубашке в другом конце коридора.
- Не мой уровень! – проорала я. – Оставь себе и своим подружкам! – я повернулась к блондину. – Ты в студию? – запихивая чемодан в номер, спросила я.
- Д-да…
- Я с тобой, пойдём, - я схватила шотландца за локоть.
- А Эд? – жалобно пискнул Колин, когда мы проходили мимо Эдварда.
- А у него дела! – рявкнула я, не останавливаясь.
***
Мы с блондином приехали в студию звукозаписи раньше остальных. После нас приехал Мишель, затем Камилла и Эва. Эд, как и говорил ранее, имел дела с Оли. Я очень надеялась, что он, наконец, прояснит ситуацию с уходом и не будет портить себе карму.
- Ждём Нат, звуковика и начинаем, - Мишель, кажется, пребывал в отличном настроении.
Он размял пальцы и сел за фортепиано.
- Кто такой Нат? – спросила я Колина.
- Кто такая. Натали, наш преподаватель по вокалу. Сегодня послушает вас, скажет, что делать, и мы все разъедемся по разным студиям, будем готовить номера, - шотландец снял джинсовую куртку и взялся за акустическую гитару.
- Давайте что-нибудь споём, - оживилась Эва.
Видимо, утренний «заряд» внимания от Эда всё ещё действовал.
- Давайте, - сыграв пару аккордов, согласился Колин.
- Нужно разогреться, Мишель, будь душкой, подыграй мне, - блондинка почти растянулась вдоль инструмента, за которым сидел француз.
Темноволосый парень в ответ утвердительно кивнул и сыграл гамму так быстро, что я не успела понять, что произошло. «Он вообще человек, как он это сделал? - я наблюдала за тем, как его пальцы с ошеломительной скоростью порхали по клавишам. – Я сегодня уже, пожалуй, «разогрелась».
Я быстро заскучала и пожалела, что не обзавелась берушами: было просто невозможно слушать завывания Эвы. Девушка обладала прекрасным голосом, но он был слишком высок для моих расшатанных нервов. В противовес блондинке, Камилла имела изумительный бархатистый голос, от которого шли мурашки по телу. «Сколько в ней талантов? – не переставала удивляться. – Что она здесь забыла, с такими данными? И, в таком случае, что я здесь забыла?»
- Споёшь что-нибудь? – спросил Колин, выводя меня из задумчивости.
- Да, теперь твоя очередь, - Эва надменно смотрела на меня, сложив руки на груди.
- Нет, спасибо, я воздержусь, - начала отнекиваться я.
- Так не пойдёт, - покачал головой Мишель. – Ты что, особенная? Не отвертишься. Все спели, теперь ты, давай.
- Встава-а-ай, иди уже, - шотландец потянул меня за руку.
- Ребята, я совсем не умею петь, вы чего? – я пыталась выкрутиться из захвата Колина.
- Как же ты сюда попала в таком случае? – спросила Камилла.
- Не знаю, случайно, ошибка вышла…
- Ничего себе ошибка… - блондинка недовольно скривилась. – Всем бы такие «случайности»…
- Так, хватит разговоров, - оборвал её француз. – Что ты будешь петь?
В моей голове мгновенно стало чисто и свежо, как морозным ясным утром. Я напрочь забыла все песни, которые знала, не говоря уже об их текстах. Нужно было что-то придумать.
Coldplay – The Scientist
- О, Боже… - я приложила ладонь ко лбу. – Сможешь сыграть «The Scientist»?
Не говоря ни слова в ответ, Мишель начал играть. Во рту пересохло и стало мятно, как это бывало у меня перед выходом на сцену раньше. Сердце молотило, как сумасшедшее. Я закрыла глаза и стала про себя отсчитывать «восьмёрки» до вступления.
Слова бежали перед моими глазами, как в караоке, они просто начали появляться из ниоткуда, как будто были единым целым с мелодией. Я слышала, как хрипло и глухо звучит мой голос по сравнению с чистыми, звонкими голосами девочек. В школьном хоре я всегда была в числе тех, кто составлял основную массу «середнячков», которые не блистали особыми талантами, но были слишком «ценным товаром» для создания массовости, чтобы от них отказываться. Поэтому я не ждала особенно успешного исполнения: просто старалась совсем не выпадать из нот.
Неожиданно я услышала, как к фортепиано Мишеля добавилась гитара. Это заставило меня распахнуть глаза. И каково же было моё удивление, когда я увидела Камиллу с той самой гитарой, которую ещё совсем недавно держал блондин. У меня за спиной кто-то плавно ввёл ударные. Поражённая, я обернулась: Колин одними губами произнёс «пой» и по-мальчишески задорно улыбнулся. Я схватила сухим ртом воздух. Перестав что-либо понимать, я снова закрыла глаза. Этовсегдапомогаломнесосредоточиться.
«Pulling your puzzles apart…»
«… science and progress»
«Do not speak as loud as my heart…»
«Tell me…»
- … you love me.
Кто-то закончил фразу за меня. Я поражённо уставилась на Эда. Белый тонкий лонгслив, тёмно-серый шарф в два оборота на голове удерживал отросшие пряди, которые начинали виться у самого лица, маленькая родинка у левого глаза, полумесяц и крестик на серебристой цепочке. «Когда он успел прийти? - думала я, не прекращая петь. – Зачем он это делает? Зачем?..» - мне казалось, что воздух обязательно затрещит от напряжения, если мы не перестанем смотреть друг другу в глаза. У меня, должно быть, поехала крыша. Потому что никак иначе я не могла объяснить, почему мне вдруг так отчаянно захотелось в тот же момент схватить его за руку и сбежать, никогда не оглядываясь. Но после этого наступил момент горького осознания. Мой здравый как никогда смысл твёрдо и решительно вбил в мою голову одну-единственную фразу: «Он никогда не убежит с тобой и никогда не будет твоим, этого никогда не случится».
Вот и наступило время замкнуть круг из четырёх личных Всадников Апокалипсиса: Выбор – Неизвестность – Перемены. Любовь.
«Мы вернулись к началу, глупая девочка, твоё сердце тебя опять подвело».
***
The 1975 – Pressure
- Вот это да, а говорила, что не умеешь петь, - Колин приобнял меня за плечо. – Вы отлично звучите вместе, у тебя почти такой же низкий голос, как у Эда. Уверен, что, потренировавшись, ты надерёшь ему зад.
- Тоже скажешь… - застенчиво улыбнулась я.
- Ничего особенного, - Мишель застёгивал часы на запястье. – Нечему здесь восторгаться. И звучат они не очень вместе, слишком низко и хрипло, похоже на какие-то шумы, разве ты не слышишь? – француз поднял одну бровь и посмотрел на шотландца.
Парень в ответ скорчил рожицу и показал язык.
- Не обращай внимания, - подбадривающе кивнул блондин. – Он просто огромная заноза…
- Колин, я всё ещё здесь, - недовольно отозвался Мишель.
Шотландец притворно закатил глаза и направился к Оли.
Я совсем не представляла себе, как начать разговор.
- Ты действительно неплохо поёшь. Конечно, не так хорошо, как кидаешь вещи, но…
- У-у-у, перестань сейчас же, - я легко ударила его кулаком по плечу и опустила глаза.
- Так что? Мир? – Эд протянул мне мизинчик «дружбы».
На его руке добавилось ещё одно кольцо из чёрного циркония на среднем пальце.
Я медлила: всё-таки наступить ещё раз на те же «грабли» - это такая ответственность!
- Ты же знаешь, что я прав, - поддразнил меня парень. – Так было лучше для тебя, не отрицай.
- У меня есть выбор? – я тяжёлым вздохом спросила я.
- Не особо, - британец выжидательно облокотился на чёрное фортепиано.
«Ну, что вот с ним поделать?»
- Ладно, только прекрати так улыбаться!
- Как?
«Что-то было у нас про кота и масленицу…»
- Вот так, как сейчас, - я кивнула на его ямочки. – Через чур загадочно, как Кот Чеширский… Ты что-то задумал? Признавайся!
- Нет, - усмехнулся Эд. – Ничего я не задумал. Просто в который раз пришёл извиниться, меня это начинает даже забавлять.
- Шутник, - я покачала головой и скрепила наше «перемирие». – Давай больше никаких «фокусов»?
«С исчезновением в шкафу…»
- Ничего не обещаю…
- Ну, ты!..
- Эд, нам нужно ехать, - Эва возникла из ниоткуда.
Я одёрнула руку.
- Но Натали ещё не приехала.
- Она не успевает, встретится со всеми индивидуально в студии, - бросил проходящий мимо Оли. – С тобой увидимся вечером, - он взял меня за плечи и развернул к себе. – У меня для тебя сюрприз, - американец расплылся в улыбке, быстро чмокнул меня в щёку и вышел из комнаты.
- Окей… - пробормотала я ему вслед. – Вы поговорили? – я обернулась обратно к Эду.
- Мы, э-э-э, поговорим позже, ладно? Слишком много посторонних.
Я этими словами британец, в сопровождении Колина, Эвы и Камиллы, тоже покинул студию.
- Эй, принцесса, особое приглашение нужно? – Мишель уже стоял в дверях, разведя руки, в одной из которых, как всегда был телефон.
«Ненавижу свою жизнь».
***
- А что с лицом? – спросил темнокожий парень.
- Ну и материальчик вы нам подкинули, - осматривая меня, «тактично» заметил его напарник с пирсингом в губе и ярко-зелёной чёлкой.
- Так, принцесса, объясняю один раз, больше повторять не буду. Когда приедут камеры не облажайся, как ты это обычно делаешь. Сейчас придёт Том и попытается убрать твои царапины, хотя мне кажется, что уже ничего не поможет… Тем не менее, вернёмся к делу, - Мишель расхаживал в очках по танцевальному залу.
«Первый раз вижу его в очках. У всех сегодня проблемы с линзами были?»
- Это Пит, - он указал на темнокожего. – И Джонатан. Они твои хореографы-постановщики. Вы вместе будете создавать номер, - разжёвывая каждое слово, говорил француз. – Точнее, они создавать, а ты выполнять все указания, потому что сама ты ни черта не можешь. Ты меня вообще понимаешь? Кивни хотя бы.
Я бросила на него уничтожающий взгляд.
Мишель медленно вздохнул.
- Они для тебя – мать, отец, царь и Бог, понимаешь? Ты должна делать всё, что они тебе скажут и ничего другого. Вот здесь расписание твоих тренировок и репетиций, - он сунул мне в руки тонкую папку. – Теперь о песне, mon Dieu… - Мишель сделал короткую паузу. – Посовещавшись с Нат, мы решили, что тебе нужно что-то простое и яркое, чтобы отвлечь внимание от… - обвёл меня указательным пальцем. – Этого… Обязательно с хорошим бэком, чтобы тебя было как можно меньше слышно, но это не бросалось в глаза. Я буду с тобой заниматься вокалом, возможно, Натали будет участвовать, но не гарантирую. Так что готовься работать. Звезду мы из тебя за четыре дня, конечно, не сделаем, но я не позволю тебе себя опозорить, поняла? Теперь переодеваться, живо!
***
- Дима, как он орал, - жаловалась я по пути в отель. – Я уже думала, кого скорее увезут в больницу: меня с сердечным приступом или его с нервным срывом.
Я лежала на заднем сидении автомобиля и, трясущимися от напряжения мышцами, чувствовала каждый камушек на дороге. При одной только мысли, что мне нужно будет ещё пошевелиться, чтобы выйти из машины, становилось дурно. Я настолько устала, что просто легла ухом на телефон и в таком положении разговаривала с другом.
- Ты когда-нибудь пел и бежал по беговой дорожке одновременно? Нет? А я да. Я не знаю, как это мне поможет в жизни, но Мишель убедил меня насильственным для моей психики способом, что это чуть ли не самый верный способ тренировки дыхания. Мне кажется, что у меня вместо связок уже тряпочки болтаются.
- Ты уверена, что это безопасно? – встревоженно спросил друг.
- Не-а. Совсем нет. Этот маньяк хочет моей смерти, - я зажмурилась от боли и немного сменила положение. - Мне кажется, он просто пытается «поломать» меня. Если не морально, то физически точно. С руками-ногами я разберусь, не привыкать, но, если я потеряю голос… Тут уж я ничего не смогу сделать, - я вдруг в полной мере осознала всю шаткость своего положения. – В любом случае… Извини, - я немного приподнялась, чтобы посмотреть, кто был на второй линии. – Я тебе перезвоню, расскажешь, как съездили, ладно? Люблю тебя.
«Это странно».
- Эд? Что-то случилось? – я напряглась в ожидании ответа.
- Почему что-то должно случиться, чтобы я тебе позвонил? – я услышала, как он улыбнулся. – Но в этот раз ты действительно права…
- Что? Говори уже!
- Никогда не дослушиваешь до конца. Ничего страшного не произошло, не сходи с ума раньше времени. Просто Денни попал в больницу…
- Я так и знала, что случилось что-то плохое! – не замечая боли, я выпрямилась. – Что с ним? В какую больницу? Я сейчас приеду, скажи, куда?..
«Как же меня бесит то, как он медленно разговаривает!»
- Остановись! Что за переполох! С мальчиком всё хорошо, обычная простуда, но, так как он проходит лечение, врачи перестраховались и решили понаблюдать за Денни какое-то время. Ехать никуда не нужно, тебя всё равно не пустят.
- Это я виновата, потащила его на этот каток… - я не могла найти себе места.
- Вот я и пожалел, что тебе сказал. Не хотел, чтобы ты потом обвиняла меня в том, что я знал, но не рассказал. Успокойся, слышишь? Всё будет просто замечательно…
- А ты откуда всё это знаешь? Тебе Роуз звонила?
- Эм, нет. Я заезжал после репетиции в центр, чтобы обрадовать Лин: деньги на её срочную операцию нашлись, она снова будет видеть.
Из моей груди вырвался стон облегчения: никогда ещё в своей жизни я не получала подряд две такие ошеломляющие новости. И всё равно испытывала смешанные чувства: дичайшее беспокойство, как будто собственный ребёнок заболел, и не меньшую радость с таким же подтекстом.
- Спасибо, - я опустила голову между коленей. – Спа-си-бо.
- За что? Я же ниче…
- За всё. Просто спасибо, - я недолго помолчала. – Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, малышка.
«Я же просила так меня не называть».
***
Down Golden – All I Want
Я медленно и осторожно, чтобы не травмировать себя, брела по коридору к своему номеру. Открыв дверь, я заметила, что под неё был просунут конверт. «Самый счастливый человек ждёт тебя». В моей голове прошёл блицкриг, и мысль «идти» победила ленивую идею «проигнорировать и лечь спать».
- Привет, - Оли почти сразу открыл.
- Я уже думал, Мишель тебя никогда не отпустит, проходи.
Я раньше не была в номере Оливера, но он был именно таким, каким я его и представляла: тёплый, уютный, с небольшим беспорядком и древесным запахом.
- Где же мой обещанный сюрприз? – я стала осматриваться, пока американец что-то быстро расставлял по местам.
- Как ты себя чувствуешь? Губа не болит?
- Почти нет, Том дал мне заживляющий гель, вроде, работает, - я обернулась и поняла, что Оли зажигает свечи на столе с сервированным ужином на двоих.
Свет в номере стал мягким и приглушённым. Оливер обнял меня и оставил поцелуй на шее.
- Вот и сюрприз, - прошептал он.
Развернув меня лицом к себе, Оли, едва касаясь провёл пальцами по моим царапинам, большим пальцем коснулся пореза на губе, легко взял за подбородок, чтобы я подняла на него взгляд: в его разных глазах плясали огоньки свечей, которые смягчали черты его лица. Я выдохнула, но забыла вдохнуть.
«У меня в руках всё, что я когда-либо хотела. Здесь и сейчас я счастлива, - думала я, пока его мягкие губы скользили по моим. – Я абсолютно счастлива».
Я потеряла счёт времени за долгим и мучительно сладким поцелуем.
- Я надеюсь, твои ноги подкосились от того, что я хорошо целуюсь, а не потому что Мишель выжал из тебя все соки.
- Если каждый раз после репетиции я буду получать это, - я осторожно поцеловала его снова. – То я готова терпеть, это того стоит.
«Ух, мать, разошлась», - я сама от себя не ожидала такой прыти.
- Значит, тебе должна понравится моя новость. Присядем?
«Как сожрать всё быстро, потому что голодный как волк, но остаться при этом хрупкой и грациозной барышней?» - обдумывала я, пока осматривала стол.
- Прежде, чем мы начнём, расскажу тебе причину сегодняшнего праздника. Во-первых, ты – самая чудесная девушка на свет, разве это не повод?
Я смущённо опустила ресницы.
- Во-вторых, ты – лидер зрительского голосования и пока заработала для фонда больше всех денег…
- Правда? – воскликнула я.
- Да, только т-с-с, это закрытая информация. И, самое главное: я буду вместе с Мишелем готовить тебя к пятничному выступлению!
Я вскочила со своего места и, забыв о боли, с криками кинулась обнимать Оливера.
- Ты – лучший! – я обняла его за талию. – Ты самый лучший!
- По этому поводу предлагаю открыть шампанское, я сейчас, - Оли ушёл за бутылкой и штопором.
«Всё, закончилась диктатура буржуа, наступает время демократии во всём».
- Оли, тебе тут… Звонят, - я потянулась за телефоном на другом конце стола.
- Кто?
- Да не знаю… Сави?
Оливер возник передо мной так внезапно, что единственное, что я успела увидеть на экране – это он в обнимку с темноволосой девушкой. Ни больше, ни меньше.
- Мне очень жаль… - после короткого разговора за закрытой дверью, американец снова вернулся в комнату.
«Вот не нравится мне, когда так начинают…»
- Мне так жаль, что приходится прервать такой волшебный вечер. Но это срочно. Мне нужно сейчас идти. Это действительно важно.
- Да, конечно, - я улыбнулась через силу.
«Ты уже надеваешь куртку, разве я могу тебя остановить?»
- Дождись меня, пожалуйста, я быстро.
Я просто кивнула в ответ. Что я могла сказать, если после звонка какой-то «Сави» мой молодой человек бросает всё и куда-то срывается. Оливер оставил мягкий поцелуй на прощание и быстро захлопнул за собой дверь.
Я медленно приземлилась на стул, осмотрела остывший ужин и задула свечи.
***
Sleeping At Last - Moon
Я поднялась на свой этаж и, проходя мимо двери Колина, собиралась постучаться, но что-то остановило меня в самый последний момент. Простояв в нерешительности несколько секунд, я всё же не стала его беспокоить. «Слишком много всего происходит, чтобы заставлять людей сидеть с тобой, просто потому что ты не хочешь оставаться одна».
В моём номере действительно пахло краской и моющими средствами, Эд был как всегда прав. Я просто сидела за столом, осматривая горы вещей и новую косметику, которую он всё-таки перенёс обратно, хотя я была даже рада избавиться от неё просто так, за раз. Всё было здесь тихо и спокойно, кроме меня. Мне катастрофически не хватало рядом кого-то. Я физически ощущала магнит одиночества в груди, который заставлял меня отправляться на поиски кого-то, кто чувствовал то же, что и я: нарастающую пустоту с приходом ночи. Этот «магнит» заставлял меня делать странные вещи: звонить не тем людям, говорить лишнее, смотреть слишком долго в чужие глаза… Но я собиралась оставаться сильной и не поддаваться ему, не отправляться на эгоистические поиски человека, чтобы заполнить собственные душевные пустоты. Хотя я прекрасно знала, что существовал только один человек, который бы мог всё исправить, просто появившись на моём пороге.
Я сражалась с собой, как могла. Я исписала глупыми словами на трёх языках бесчисленное количество бумаги. Я отмеряла шагами комнату. Я распахивала окна. Но не могла никак выгнать это из себя. А потом я рухнула, как карточный домик. «Спишь?»
Я перестала дышать. Проклиная себя за слабость и ничтожность, я перестала дышать в тот самый момент, когда нажала «отправить». Минуты шли, но ничего не менялось.
«Хорошо, - я кивала сама себе головой. – Это хорошо. Так даже лучше. Он наверняка спит. Вот глупая… Конечно… Всё хорошо…»
Я села обратно за стол и достала чистый лист бумаги.
« We’re losing stars on our way to the infinity.
It's kind of beautiful but cruel price.
I fall for them, rejecting any dignity.
Tonight they all reflected in your eyes».
Поставив точку после нескольких коротких предложений, я почувствовала, как сбросила с себя тяжёлый груз собственных мыслей. Всё осталось на бумаге, которая, как известно, всё стерпит.
И снова я оказалась в начале: за столом, одна, в пустом и тихом номере. Я уткнулась лбом в твёрдую столешницу и закрыла глаза.
«Это не стук в дверь, нет. Мне это показалось, мне это показалось, мне это показалось…»
- Нет, не сплю.
