Gorgon City, Liv – No More
- Как я сразу не поняла… Какая же я…
- Не нужно, Тань, серьёзно. Они всё продумали на сто шагов вперёд. Нас и не собирались вводить в курс дела… Из нас не пытались сделать дурочек, из нас делали шоу, - я держала обе руки девушки, пока она разочарованно трясла головой, стараясь привести мысли в порядок.
- Ну, как же так?.. – украинка непонимающе уставилась в пол.
Мы переместились с пола на диван и, подобрав ноги под себя, вот уже полчаса искали объяснения неожиданно открывшимся фактам, которые бы поставили всё на свои места. После сбивчивого рассказа Тани у меня остался миллион и ещё чуть-чуть вопросов.
- Послушай… Не знаю… Хочешь, я пойду и сейчас скажу, что ты остаёшься, а я уезжаю, как и планировалось? – я старалась утешить Татьяну: правда ударила её больно и неожиданно, как бьёт рука человека, которому доверяешь.
- Нет! Ни в коем случае! – слишком громко запротестовала она. – Даже не смей об этом думать! Нет, нет и ещё раз нет! – Таня буквально налетела на меня с протестом. - Только посмей сделать шаг из этой комнаты… - проснулся боевой характер соседки.
- Хорошо-хорошо, не пойду никуда, замуруюсь здесь и буду сидеть, - рассмеялась я в ответ.
- Я не шучу! – улыбнулась мне Таня. – Я действительно решила уйти ещё несколько дней назад и то… То, что они сделали, никаким образом не влияет на сегодняшнюю ситуацию. Ты же мне веришь? – украинка снова стала серьёзной.
- Конечно верю. Я просто не могу понять, как они провернули такую хитрую схему… - я задумалась.
- Да никак. Всё получилось само собой, им даже не пришлось особо напрягаться. Я, по сути, сама им и подсунула это идею. Посуди сама: я прихожу к Мэтью в понедельник и говорю, что вот так и так, я хочу уйти, потому что у меня будет ребёнок. Хоть срок и небольшой, я не хочу ничем рисковать. Этот придурок хватается за сердце, рвёт на себе волосы и кричит что-то о неустойке. На его вопли в кабинет прибегает Джереми, который после сканирования обстановки, просит меня выйти на несколько минут, чтобы они посовещались и приняли решение…
- Когда ты это всё успела устроить?.. – я мысленно прокручивала события того дня и никак не могла вспомнить момент, когда Таня могла остаться одна или куда-то отлучиться.
- Пока ты заваривала чай и миловалась с Эдом на кухне, - поддразнила меня девушка.
- Не будем об этом, - ответила я, закатив глаза.
- Конечно не будем… - хитро улыбнулась Таня.
- Так, мы тут важные вопросы обсуждаем!
- Да, так вот. Когда я вернулась, Мэтью уже успокоился, связался со своими юристами и выдал мне ответ с кучей оговорок. Они не предвидели такого в своих контрактах, поэтому Мэтью сказал, что я могу покинуть проект, но только после пятничного шоу, а до этого я не должна никому говорить что-либо о своём уходе или заикаться о беременности, иначе заплачу по полной. Ты не представляешь, как мне было сложно находиться рядом с тобой и молчать всё это время. Мне так хотелось поделиться и радостной новостью о ребёнке, и грустной о том, что мне придётся уйти. Меня просто на части разрывало… Ты так заботилась обо мне всё это время, а я скрывала от тебя так много. Я видела, что ты не понимаешь, что происходит… Вернее так: ты видела, что что-то происходит, но не находила этому объяснений. Я так боялась, что ты отвернёшься от меня, когда узнаешь правду, скажешь, что я такая же лживая, как и все вокруг… - глаза Татьяны снова наполнились слезами.
Я тяжело вздохнула.
- Перестань, ты ни в чём не виновата. Я понимаю, что ты была связана по рукам и ногам. Хорошо, что, хотя бы сейчас, ты говоришь мне всё, как есть. Я это ценю, правда.
- Да?.. – сквозь всхлипывания переспросила она.
Я закивала головой и улыбнулась.
- Но это ещё не всё, - Таня шмыгнула носом. – Вчера, когда ты устроила весь этот концерт, Мэтью совсем с катушек слетел: он собирался подать на тебя в суд. Мне же он запретил покидать проект и сказал, что аннулирует все договорённости. Но тут вмешался Джереми.
Моё сердце стало биться часто, как у мышки. Я и не представляла, какие проблемы навлекла на свою голову. Я сосредоточилась на словах Татьяны.
- Они все закрылись в чёрной комнате, выставили меня оттуда и сказали прекратить на время съёмки, - продолжила девушка. – Я совсем растерялась: то они говорят одно, то другое, я ничего не понимала. Через какое-то время из-за двери выглянул Оли и сказал, что перерыв окончен, а я могу зайти снова. Войдя внутрь, я увидела, что они все собрались вокруг стола и продолжали спорить, но завидев меня сначала перешли на шёпот, а потом совсем замолчали, - украинка пыталась с точностью до минуты передать всё, что там происходило.
Видимо моё сосредоточенное выражение лица говорило само за себя, потому что Таня без промедлений продолжила.
- Я кое как отсняла свой материал, ну, ты понимаешь…
- Да-да, - нетерпеливо отозвалась я.
- И тут началось самое интересное: я уже выходить, а Джереми меня ловит у дверей и так тихонечко, заговорщицки говорит мне: «Если ты всё ещё хочешь уйти, то знай, что все условия в силе, никому не проболтайся. Завтра у тебя будет возможность, просто подожди до вечера». Если бы я знала тогда, о чём он говорит, - девушка снова разочарованно покачала головой.
«Если бы я знала, о чём он говорит», - подумала я.
- Ладно, - ответила я. – Тут уже ничего не поделаешь…
Я была растеряна и не представляла, как теперь себя вести, что говорить. «Ей-богу, лучше бы я поехала домой и осталась вне этого конфликта интересов».
- Когда ты уезжаешь? – я решила сменить тему. – Завтра у меня будет ещё время с тобой погулять?
- Вообще-то, самолёт через… - Таня взглянула на часы. – Четыре часа. Хорошо, что вещи уже собраны, - с этими словами она поднялась с дивана и направилась в спальню, оставив меня в полном замешательстве.
- Стоп, как через четыре часа? Не может быть, ты так быстро меня бросаешь…
- Я не бросаю тебя, - она вернулась и облокотилась на спинку дивана. – Я дарю тебе уйму свободного пространства для планирования ответных шагов. Плюс избавляю тебя от своего безумного токсикоза, - Таня громко рассмеялась. – Нас уже зажались дома. Папа волнуется за нас, мы не хотим заставлять его долго ждать, - украинка положила руки на живот.
Я улыбалась, наблюдая за тем, как моя соседка светится от счастья. В ней зарождалась маленькая жизнь, и она только что бросила весь мир ради того, чтобы лучик света внутри неё рос в спокойствии, любви и заботе. Самое настоящее человеческое чудо, самое волшебное, что есть на свете, находилось рядом со мной. И, если мне когда-нибудь скажут, что «счастье» - это абстрактное существительное, то я буду готова доказать любому, что это чувство – самое что ни на есть живое и осязаемое на всей земле.
Я наблюдала за Таней и мне становилось тепло от одного её вида: она вся была окружена ореолом тепла и света. Её теперешнее состояние не шло ни в какое сравнение с тем, что было ещё несколько часов назад. Я начинала понимать, как на неё давили обязательства и неуверенность в том, что она скоро снова увидит свою семью. Пока я пребывала в своих сладко-ватных размышлениях, Таня снова остановилась на полпути и нерешительно повернулась ко мне.
- Нет, я не могу, - начала она.
Я вопросительно на неё посмотрела.
- Рассказывать, так уже всё до конца, - девушка решительно сжала руки в кулаки. – Ты можешь подумать, что у меня паранойя или я схожу с ума на почве беременности, но вот, что я слышала вчера. Я сейчас это просто тебе расскажу, а ты сама сделаешь выводы, - украинка медленно подошла ко мне и уселась рядом.
- Хорошо-о-о… - неуверенно протянула я.
- Когда я зашла вчера обратно на площадку, ты же помнишь, я говорила, что все там перешёптывались?
- Мг, - я утвердительно кивнула в ответ.
- Так вот, Мэтью вышел к режиссёру, чтобы извиниться за накладки. А Джереми стоял чуть в стороне ото всех вместе с Эдом. Я успела лишь услышать обрывок фразы: «… чтобы мне не пришлось ставить тебя перед выбором: или я, или она». Потом они заметили меня и быстро свернули все разговоры, - закончила Таня.
Я уже понимала, к чему она клонит, но упорно не хотела принимать очевидные факты.
- И сегодня эта ситуация… Я не хочу наговаривать, но…
- Да-да, я тебя поняла, - оборвала я её на полуслове.
- Это может ничего не значить, они могли говорить о чём угодно, - украинка взяла меня за руки. – Просто я не хочу, чтобы тебе сделали больно. Я вижу, что между вами происходит…
Я открыла рот, чтобы опротестовать её подозрения, но она не дала мне даже начать.
- Нет, не нужно, - она отрицательно покачала головой, и я поняла, что мои догадки были очевидны не только для меня. – Просто будь осторожна, хорошо? Не дай себя обмануть.
Татьяна, наконец, скрылась в недрах нашего номера, оставив меня абсолютно потерянной и рассыпающейся по кусочкам. Мысли снова загустели. Я почти не слышала счастливого щебета соседки из ванной комнаты, где она собирала последние вещи, о том, как она уже здесь, в Лондоне, узнала о ребёнке, как позвонила Паше, как он был рад и как она без лишних раздумий решила всё бросить и вернуться домой. Я отвечала через раз, просто, чтобы обозначить своё присутствие в комнате. Вся моя мозговая деятельность была направлена на поддержание себя в спокойном состоянии, нужно было держать себя в руках, потому что под управлением собственной злости, я была способна наделать много глупостей.
Через десять минут мы уже спускались в лифте в холл. Татьяна запретила мне ехать с ней в аэропорт, потому что не любила долгих прощаний, как и я. Мне нравилось, что моё «долгие проводы – лишние слёзы» приняли адекватно, без обид. Украинка видела, что после стресса в прямом эфире, поездки на дальние расстояния – лишнее. Но «на дорожку» мы всё-таки присели. Не знаю, есть в этом обычае что-то такое, что создаёт атмосферу защищённости, уж теперь-то то-о-очно ничего не случится! Мы обнялись на прощание и, здраво пораскинув мозгами, пришли к выводу, что всегда можем созвониться, списаться, свидеофониться, в конце концов, 21й век же, аллё.
Я медленно брела по оливковому холлу к лифту. Как-то пусто сразу стало вокруг, слишком тихо. Как всегда, впрочем.
***
Years & Years - Without
Первым делом, зайдя обратно в номер, я нашла наушники и включила музыку. До этого момента я и не представляла, как соскучилась по давно знакомым звукам. Я выключила весь свет и распахнула окна. Холод декабрьской ночи пробирался по согретым комнатам, пока я с остервенением потрошила свой чемодан в поисках Диминой пачки сигарет. «Это смешно. Это просто, вашу мать, смешно!» - думала я, истерично вытаскивая одну вещь за другой. Я не трудилась аккуратно складывать их рядом с собой, просто кидала куда попало, пока из очередного кусочка чёрного материала не вывалилась моя пропажа. Я выдохнула и села на пол посреди этого разгрома, осмотрелась по сторонам, затем рывком встала, стянула одеяло с кровати Тани, завернулась в него. Утром опять меняли всё постельное бельё и вокруг ещё витал лёгкий аромат лаванды. «Оно ей больше не понадобится, поэтому ничего страшного», - подумала я, направляясь в гостиную. Среди стеклянных полок я нашла что-то отдалённо напоминающее пепельницу и потащила всё своё сооружение ближе к раскрытым створкам окна. Я положила пачку с сигаретами и зажигалкой в пепельницу и осторожно поставила её на парапет. Рядом со мной шумел город, на лице играли блики ночных огней города. Я, как и днём, глубоко вдыхала и выдыхала, выпуская едва заметные облачка пара. «Почему?»
«Почему» был главным вопросом сегодняшнего вечера. Таня сама подала менеджерам идею о новом витке сюжета для разжигания интереса. Это понятно. Её сразу отпустили, потому что смысла находиться здесь для неё больше не было. Это ясно. Меня собирались выставить вон за моё поведение, даже несмотря на мои рейтинги. Это очевидно. Джереми имел свои причины быть против этого, поэтому решил сыграть на чувствах Тани и вынудить её произнести столь пламенную речь в мою защиту. Кроме того, он пошёл против своего партнёра, действовал у него за спиной, когда было очевидным, что я «вылетаю». Это я понимала. Но он пошёл против не только человека, с которым его связывали тесные и крепкие финансовые отношения, но и против Эда, который вдруг начал меня ненавидеть на столько, что готов был уйти из проекта только для того, чтобы больше меня не видеть. Я ни секунды не сомневалась в этом, особенно после того, как сопоставила его «я, возможно, что-то знал…» с Таниным рассказом. Почему он этого так хотел? Вот этого я уже не понимала.
Я растерянно покачала головой, как бы говоря самой себе, что разобраться в этом не могу. Я не сделала ничего, что могло бы так серьёзно задеть его чувства. Ничем, кроме как неприязнью на личной почве, я это объяснить не смогла. «Биополя, видимо, не совпали, - раздосадовано думала я, пока доставала сигарету из пачки. – Ну, что ж. За приезд, - я подожгла её. – И за неудачу». Я вертела маленький огонёк в руках и думала о том, что курить-то не умею, сплошной перевод материала. Разве что запах родной. «Пахнет Димой… - я вспомнила, что так и не включила телефон. – Нет, не сейчас, - расслабленно думала я. – Всё это может подождать. Пошло оно к чёрту».
Мне стало тепло и спокойно: музыка, к которой я привыкла, подобие балкона, одеяло, до боли знакомый аромат сигарет – всё вместе убаюкивало и согревало, приносило умиротворение. Я ещё раз несмело втянула в себя дым и оставила тлеющий огонёк на краешке пепельницы. Аккуратно, чтобы не опрокинуть стекляшку, я опустила сигарету и неожиданно для себя самой увидела на указательном пальце левой освободившейся руки кольцо. «И что это ты тут делаешь, а?» - да, я начала разговаривать с кольцами. Я быстро стянула его и переместила туда, где оно было всегда – на безымянном пальце. Я улыбнулась этой глупости: «Вот это я здорово отзеркалила человека… Я схожу с ума». Я закрыла лицо руками, всё ещё не веря, что это происходит здесь, сейчас и со мной.
Это наваждение. Это ядовитые мысли.
Из бесконечного внутреннего диалога меня вытащил посторонний шум. Несмотря на то, что уровень громкости был на пределе своих возможностей, я всё равно могла чувствовать посторонние вибрации. Когда они стали весьма настойчивыми, я, наконец, вытащила наушники. В обрушившейся на меня тишине едва различимо шуршали улицы, и я всё ещё могла слышать музыку, которая звучала теперь где-то на уровне коленок – куда доставали проводки. Больше ничего. Я подумала, что мне всё это показалось, но тут же раздался стук в дверь. Что там стук, ко мне просто ломились. В мои планы не входило общение с кем бы то ни было, но любопытство пересилило, и я начала осторожно пробираться к двери. Тишину прервал новый град ударов, который испугал меня и заставил остановиться.
- Я знаю, что ты там! Я отсюда слышу твою музыку!
«Что? Да как он… Не может такого быть!» - возмущённо подумала я, ставя песню на паузу.
- Ну, вот, сейчас ты её совсем выключила, ты точно там! – не унимался Колин.
Я продолжала пробираться ближе к двери, стараясь не задеть одеялом ни одного предмета. Стопка журналов с глухим стуком полетела на ковёр. Я беззвучно выругалась и подошла к самой двери.
- Мы точно тебя слышали, - мягко отозвался Оли. – Открой, нам нужно поговорить, а телефон у тебя отключён.
- Да, давай открывай. Я устал здесь стоять, - капризно сказал блондин.
Я молчала и не двигалась. Смешно, но я даже дышать старалась тихо и медленно.
- Ты на что-то обиделась? – я услышала, как Оливер прислонился плечом к двери.
- Эй, ну, скажи что-нибудь уже… - не унимался Колин.
Я оставалась неподвижной. После краткого момента тишины, парни снова отозвались.
- Ладно, мы уходим, - укоризненно сказал Оли.
- Да, - коротко поддакнул блондин. – Всё, мы уже ушли.
Я подошла ещё ближе к двери и услышала удаляющиеся шаги по мягкому ковру и хлопок двери в соседнем с моим номером. «Вот и здорово», - подумала я, поправляя съехавшее одеяло. Облегчённо выдохнув, я стала собирать рассыпавшиеся журналы.
- Не хочешь слушать, что мы хотим сказать, значит будешь слушать наши песни! – решительно проорал Колин.
«Да вы издеваетесь надо мной!» - я взбешённо кинула почти собранную пачку глянца обратно на пол под первые гитарные аккорды. Под первые строчки какой-то песни я с силой распахнула дверь. Напротив меня, подперев стену спиной, скрестив руки на груди, стоял Оли, слева на полу с гитарой сидел Колин. И я никак не ожидала увидеть Эда, который сидел по-турецки рядом Оливером и снизу-вверх смотрел на меня своими большими глазами. Было видно, что своим появлением, я отвлекла его от увлекательного клацанья по кнопочкам: он обеими руками держал телефон. «Откуда он здесь взялся? Я же его не слышала!» - я окинула всех взглядом. Рука блондина замерла на полпути к струнам. Эдвард смотрел на меня на столько сосредоточенно, что две складочки пролегли между его бровей. «Вот же змеёныш», - пронеслось у меня в голове.
Taylor Swift – I Knew You Were Trouble
- Колин! Не смей петь в коридоре ваши песенки! Что, если кто-нибудь услышит?!
- Здесь, кроме нас, ни…
- Нет! – для пущей убедительности я тыкнула в него указательным пальцем.
Я посмотрела на Оли, который быстро переглянувшись с Колином, отставил меня в сторону, вошёл в мой номер и включил свет. За ним последовал блондин и неуклюже вставший с пола Эд.
- Что ты здесь делала? – озадачено улыбаясь, спросил британец.
Он поднял с пола одну из моих маек и, сунув телефон, который ему мешал, в задний карман джинсов, принялся её складывать. «Так, стоп! - я скинула одеяло на пол и решительно выдернула свою вещь из его длинных пальцев. – Это мой номер и мой бардак, иди убирайся у себя», - я надеялась, что мой красноречивый взгляд объяснит ему, что не то что разговаривать с ним, я видеть его не хочу. Я бросила футболку обратно на чемодан и повернулась к Оли.
- Так чего вы хотели? – я старалась не обращать внимания на передвижения Эда, которые улавливала боковым зрением, пока убирала пепельницу и закрывала окно.
- Ты испарилась после шоу в неизвестном направлении и…
Речь Оливера была прервана звуком падения чего-то металлического на пол. Я обернулась к источнику звука.
- Ой… - Эдвард одновременно испуганно и виновато смотрел на меня.
Этот идиот перевернул конфетницу на пол, а заодно и мои наручные часы, которые я оставила рядом на стеклянном стеллаже. «Если он их разбил, то он не жилец». Я в ответ лишь разочарованно покачала головой и вернулась к разговору с Оливером.
- И?.. – напомнила я ему.
- И мы не успели тебя поздравить… - по моему изменившемуся выражению лица, парень моментально понял, что не совсем удачно подобрал слова. – Мы, правда, не знали, что так получится… - совсем стушевался Оли.
Я присела за небольшой обеденный стол рядом с Колином, который всё это время молчал, утвердительно кивая головой. Выяснять с ними отношения было делом бесполезным, потому что я бы услышала что угодно, только не правду. И мне очень не хотелось снова возвращаться к этой заезженной пластинке: все выводы я для себя уже сделала. Если мне выпала такая «честь» - задержаться здесь ещё на какое-то время, то, что ж, буду играть по их правилам: ни капли правды, ни грамма искренности.
- Я уже поняла, что объяснять ситуацию у тебя получается не очень, - я снисходительно улыбнулась, вспоминая сцену у лифта. – А теперь можешь перейти к истинной причине визита? Я не думаю, что вы пытались выломать мою дверь только потому, что у меня отключён телефон?.. – я повернулась к блондину.
- Мне идёт? – услышала я за своей спиной.
«Боже мой, человеку 23 года…» Эд крутился перед зеркалом с моей ярко-жёлтой спортивной повязкой на голове и моими же очками на носу. Я подпёрла ладонью подбородок и спокойно наблюдала, как взрослый парень скакал, словно кузнечик возле большого зеркала, счастливый донельзя. Потом поскользнулся на одном из журналов, которые всё ещё были разбросаны по полу и с глухим «ву-у-у-х» приземлился на попу, раскидывая свои длинные ноги в стороны. «Ага. Мг. Понятно», - я снова вернулась к разговору с Оли, вопросительно смотря на него и пытаясь не улыбаться. «Нужно будет сделать себе большое напоминание огромными буквами, что я всё ещё обижена на него».
Разноглазый парень что-то сказал Эдварду, но сделал так тихо и быстро, что я не разобрала ни слова. Колин обеими руками закрыл рот, пытаясь не смеяться.
- Мы все идём в клуб, а до тебя не могли дозвониться, вот и пришлось прийти лично. Ты с нами?
- Это обязательно? – я поморщилась.
Оли на секунду растерялся.
- Да, совершенно точно, да, - блондин встал позади стула, на котором только что сидел, и положил руки на спинку. – Ну, там, познакомиться, сплотить команду, пообщаться в неформальной обстановке, понимаешь?
- Понимаю, - кисло ответила я.
- Так ты с нами? – Оливер стоял рядом с Колином и в ожидании раскачивался с пятки на носок, засунув обе руки в передние карманы синих джинсов. В такт с ним, как маятник, раскачивалась бандана, которая была прикреплена где-то к хлястику на поясе или заднему карману.
Выбора у меня не было. Да и потом, долгие годы, проведённые в клубах вместе с Димой за занятием ничем, научили меня терпению и выдержке: подумаешь, 6 часов сидеть без дела под орущую музыку. Часа через два можно уже и уснуть, абсолютно не обращая внимания на грохот. Так что посидеть спокойно в уголочке для меня не было в новинку. В этом была даже своеобразная прелесть: было время понаблюдать за публикой и подумать о жизни, пока лениво потягиваешь свой коктейль.
Я пожала плечами и усмехнулась.
- Да.
- Отлично! Остальные уже собираются, мы скоро зайдём, можешь пока… - Оли окинул взглядом разгром. – В общем, да, увидимся.
Они оба направились к выходу, по пути хватая третьего друга за шиворот.
- Стоп! – скомандовала я.
Все трое обернулись ко мне.
- Очки, - спокойно сказала я.
- Что? – переспросил Колин.
- Не слишком ли много тебе очков? – я обращалась к Эду, который собирался прикарманить мои очки, которые были очень похожи на те, с которыми он пришёл. Отличались лишь цвета стёкол: его были тёмно-зелёные.
Британец не понимал, что от него хотят, пока Оли не вытащил из его непослушных волос мою пару, указывая на те, что были зацеплены дужкой за край серой футболки. Эд смутился и аккуратно положил мои очки на полку, после чего быстро выскочил за дверь.
- Извини, - развёл руками Оливер.
- Бывает, - отозвалась я, поднимая с пола очередную футболку.
- А ты опять в чёрном пойдёшь или?.. – Колин смотрел на меня, саркастично подняв одну бровь.
- Идите уже!
Я запустила в них этой самой майкой, но промахнулась, потому что блондин быстро среагировал и вытолкал Оли наружу, закрывая за собой дверь. Вещь врезалась в косяк и упала на пол. Я стояла посреди всего этого бардака и улыбалась. Наверное, я просто устала. Нужно было позвонить Диме. Срочно.
Я достала телефон, включила его и была удивлена отсутствием звонков от друга. Звонила мама, Димины родители, ещё куча неизвестных мне людей, но от него не было даже сообщения. Возможно, сосед работал, потому что пятница – самое для этого время, но меня настораживало, что он даже сообщения не оставил. Я решила позвонить сама.
Clooney - Sorry
Гудок, два.
- Алло, - полушёпотом ответил друг.
- Привет! – я была взволнована предстоящим разговором с ним.
- Привет, - всё так же тихо сказал Дима.
- Ты где? На работе? – глупый вопрос, учитывая то, каким тихим был фон в трубке.
- Нет, я сегодня не работаю.
- Что-то случилось?
Друг не оставался дома в пятницу без видимой на то причины.
- Нет, всё хорошо. Ты как? – казалось, Дима отвлечён чем-то.
- Ну так… - я покачала головой. – Физически ничего, но морально меня отымели во все возможные места… Ты дома? Я могу позвонить? – я почему-то тоже начала шептать.
- Да, я видел, - на том конце друг усмехнулся. – Звони, конечно.
Я отбросила телефон в сторону и открыла ноутбук. Через несколько минут я уже могла видеть Димино лицо. В полной темноте его освещал лишь яркий монитор. Я уже набрала воздух в лёгкие, когда друг предупредительно замахал руками и головой. Пришлось сдуться, как дырявому шарику. Я заметила, что в комнате был то-то ещё. Точнее на диване. По светлым волосам, которые свешивались с подушки, я могла сказать, что, отвернувшись к стене, на ней спал Стёпа. Я вопросительно посмотрела на Диму.
- Долгая история… Я был ему нужен, - сказал мой друг, оборачиваясь к парню на диване.
Дима выглядел каким-то измождённым. Что произошло меньше, чем за неделю с нашими жизнями?
Я решила не задавать лишних вопросов: если сосед посчитает нужным, он сам мне об этом расскажет. Всё может оказаться не настолько трагично, как я себе уже представила. Могла приключиться любая история. Минутка самоуспокоения.
- Что у тебя там происходит? – Дима вернулся к своему обычному состоянию «старшего брата». – Социальные сети сходят с ума! Ты вообще видела свой телефон сегодня?
- Нет, - осторожно ответила я.
- Так посмотри уже, - с нажимом сказал друг, стараясь не разбудить Стёпу. – Хорошо, что твоя мама этого не видела. Мне с большим трудом удалось уговорить её остаться в загородном доме и не смотреть прямой эфир, - он запустил руки в свои крашеные волосы. – Но моим родителям пришлось рассказать, потому что один бы я не справился. Что ты делаешь? – Дима смотрел мне прямо в душу. – Что произошло за несколько дней, я тебя не узнаю!
Я молча сносила все упрёки, понимая, что он абсолютно прав.
- Ты грубишь всем вокруг, ругаешься с остальными девушками, вешаешься на этих придурков, - поморщился сосед. – Ты ведёшь себя как среднестатистическая дешёвенькая американская звезда.
- Это выглядит именно так?.. Ты действительно так думаешь? – я не могла поверить в том, что он начал сомневаться во мне.
- А что мне остаётся делать? Я не могу до тебя дозвониться, ты сама не звонишь, а даже, если и звонишь, то ничего не говоришь. «Всё нормально» - это не ответ, ты это понимаешь? – Дима снова перешёл на шёпот, потому что блондин позади него стал сонно ворочаться. – А, когда появляются горы вот таких фото, что я ещё могу думать?
Ссылки, ссылки и ещё ссылки. «Извини, Дима, я не буду их открывать», - подумала я. На сердце с каждой секундой становилось всё тяжелее и тяжелее.
- Это ты ещё не видела тамблер – вот, где ты дала фантазии людей разгуляться… Хорошо, что твоя мама ничего этого не видит, - совсем тихо сказал он. – Хоть бы позвонила ей…
Я опустила глаза. Если самый лучший и единственный друг поверил в то, что я способна быть такой, как он описал, то что же остаётся делать всему остальному миру?
- И что это сегодня было? Что за показательные выступления? Зачем ты лезешь в бутылку?.. – Дима разошёлся не на шутку, но что-то мне подсказывало, что не я была истинным объектом его гнева. Уж больно быстро он завёлся.
- Ну, давай, назови меня «русской шлюхой» и разрешим этот вопрос! – не выдержала я.
- Что? – опешил друг.
- Что?! Почему ты отчитываешь меня, как первоклашку? К чему все эти претензии? Хочешь мне что-то сказать, так говори, не тяни! Хватит этих лирических отступлений! – от злости у меня сбилось дыхание. – Какой же ты «лучший» друг, - я сделала кавычки пальцами. - Если скорее поверишь надписи на заборе, чем мне? Ты даже не пытался меня послушать! Видимо, с твоего дивана виднее, правда?!
Дима недовольно смотрел мне в ответ.
- Я звонила тебе, потому что нуждалась в поддержке, а стала жертвой плохого настроения. Отлично, раз ты для себя уже что-то там решил, не буду тебя переубеждать… - я потянулась к ноутбуку, чтобы закрыть его.
- Постой! Подожди… Я не хотел, чтобы так получилось… У меня был тяжёлый день. А тут ты со всем этим дерьмом… Я беспокоюсь о тебе, потому что не хочу верить во всё, что вижу и читаю, но факты – упрямая вещь. Я начинаю каждое утро с новостей о тебе, и, чем дальше, тем меньше они мне нравятся. Мне кажется, что я знаю тебя, но… - друг осёкся.
- Дима, вот она я. Я всё та же, ничего не изменилось. Пожалуйста, посмотри на меня! Мы знакомы страшно сказать сколько лет, и ты сейчас из-за пары идиотских публикаций поставишь всё это время под вопрос? В них нет ни капли правды, я тебя уверяю. Люди вокруг меня врут друг другу напропалую. Да, Господи, они сами себе врут!.. – я с жаром пыталась убедить моего друга, что поменяться может всё, что угодно, только не моё отношение к нему.
- Я не знаю… Я уже ничего не знаю…
Дима был на грани. Я не могла понять, что так повлияло на него. Раньше мы бы вместе посмеялись над этой нелепой ситуацией, но сейчас на сердце у друга было что-то тяжелее, чем нелицеприятные слухи о личной жизни его подруги.
Неожиданно в Диминой комнате зажёгся свет. Стёпа не спеша подошёл к столу и нагнулся ближе к монитору.
- Вы закончили? – сдвинув брови, спросил он.
Мы с Димой переглянулись, затем я снова посмотрела на блондина: на его левой щеке красовался порез и небольшой кровоподтёк. «Что-то мне это не нравится».
- Извини, мы тебя разбудили, - виновато промямлил Дима.
- Да, представь себе!
«Ого, оно умеет разговаривать, - подумала я, - Чего он-то встревает?»
- Я ещё раз у вас спрашиваю, вы закончили эти глупые пререкания? – продолжил Стёпа.
Я молча наблюдала за происходящим по ту сторону экрана.
- Чего ты пристал к ней со своими нравоучениями? Во-первых, она и без тебя понимает, как ей нужно себя вести, а во-вторых, ты сам прекрасно знаешь, как всё делается: утром люди приходят в редакцию, берут волнующую всех тему и пишут «сказки». Чем низкопробнее издание, тем громче и непристойнее должна звучать «сказка». Она, - он махнул пальцами с серебряными кольцами в мою сторону. – Не виновата, что оказалась самым продаваемым материалом на сегодня. Прекрати создавать драму там, где её нет. Вы дружите слишком долго, чтобы ты давал ей повод сомневаться в тебе. Я тебя почти не знаю и могу судить только по рассказам Димы, - Стёпа повернулся ко мне. – Но, мне кажется, что ты не способна ни на один пункт из того, что тебе приписывают. А ты, - он смотрел сверху вниз на моего друга. – Вместо того, чтобы помочь выкарабкаться, макаешь её ещё глубже в грязь, - между молодыми людьми установился слишком интимный зрительный контакт, чтобы я смогла его наблюдать, поэтому, слегка смутившись, начала изучать свой маникюр. – Но маме могла бы и позвонить, - это блондин уже обращался ко мне, а я, замешкавшись, лишь рассеянно помотала головой. – Где сигареты? – с этими словами он удалился из комнаты.
Я поражённо смотрела ему в след, всё ещё отходя от такого серьёзного монолога. Дима, похоже, тоже не ожидал, что его белокурый ангел способен растащить нас по углам и научить жизни. Кажется, все мои впечатления о Стёпе до этого самого момента были ошибочны: в человеке таилась неведомая глубина, которая проявлялась лишь в особенных случаях. Или с особенными людьми?
- По-моему… исчерпывающе… - я пыталась подобрать нужное слово.
- Да, совершенно точно да… - закивал в ответ поражённый друг.
- Я сейчас позвоню маме…
- Позвони маме… - как зачарованный повторил Дима. – А я пока… - он осмотрелся. – Принесу, пожалуй, ещё один стул, нам предстоит долгий разговор.
Пока молодые люди шумно слонялись по Диминой квартире, я успела позвонить маме, убедить её, что у меня действительно всё в порядке и мой сосед её не обманывает. На прощание она пожелала мне удачи и сказала, что гордится мной и что всегда знала, что меня ждёт что-то необыкновенное в жизни. «Что ж, пускай думает, что это «необыкновенное» уже наступило, - с воодушевлением подумала я, - Прямо на меня оно наступило», - добавила тут же. На заднем плане я слышала весёлые голоса Диминых родителей, поэтому не беспокоилась за маму – она всегда под присмотром. Тем более, было похоже, что они решили отметить мою первую удачу. Значит скучать им не приходилось.
Feder – Goodbye(feat. Lyse)
Вернувшись к ноутбуку, я обнаружила Диму и Стёпу мирно ожидающих меня для спокойного разговора.
- Значит так… - я шумно выдохнула. – Я начну сначала, - мой взгляд упал на часы в правом нижнем уголке монитора. – Нет, не начну. Подождите ещё две минуты.
Я поскакала в ванную, чтобы смыть не первой свежести макияж и взять свою котомку с косметикой: если я не начну краситься сейчас, то не начну никогда. У меня были планы на сегодняшнюю ночь, пускай маленькие и где-нибудь в тёмном уголочке клуба, но я усвоила урок: как только ты покидаешь стены отеля, на тебя сразу же начинается охота. Если лисица будет загнана до смерти, то пускай хотя бы умрёт с пушистым хвостом.
Я перенесла своих собеседников и косметику к большому зеркалу у входа, где ещё совсем недавно вертелся Эд, и приступила к делу. Как оказалось, одновременно краситься и вываливать на близких всё, что у тебя накопилось в душе, гораздо проще: можно не смотреть им в глаза, когда наступает тот самый момент истины: слова выбираются из тебя, со скрежетом становясь правдой, которую так не хочешь признавать.
Когда я закончила весь свой рассказ, отходя на два шага назад от зеркала, чтобы сравнить, одинаково ли растушевала тёмные тени, в комнате повисла напряжённая тишина.
- И вот он продолжает так заглядывать мне в глаза каждый раз, - я раскрутила тюбик с прозрачным блеском для губ. – А я знаю, - я нанесла его на нижнюю губу. – Что он пытается меня обмануть, - затем на верхнюю. – Но абсолютно не знаю, что мне делать, - я сжала губы в тонкую линию и быстрым движением снова их разжала. – Что скажете? – я перевела взгляд на Диму и Стёпу.
- Пф-ф-ф, вот это история… - мой друг закинул руки за голову. – Я не знаю, - он посмотрел на блондина.
- Что тут скажешь? Люди пытаются сделать отличное шоу!
Я была поражена реакцией Стёпы.
- Что? – одновременно переспросили мы с Димой.
- Что «что»? Ты же в реалити участвуешь? Ну, вот, - блондин развёл руками так, как будто это «вот» было понятно даже младенцам.
- А можно мне, персонально, как для дебила объяснить, что «ну, вот»? – осторожно спросила я.
- Смотри, - Стёпа придвинулся ближе к монитору. – Тема всей вашей истории не очень-то интересная для средних слоёв населения. Никому не интересно смотреть, как жертвуются миллионы мимо их кармана. Но, если добавить немножко дешёвой сериальной драмы, всё заиграет новыми красками. Я уверяю, что тебя, да и не только тебя, я думаю, «разводят», как домашних кроликов. Если всё обстоит именно так, как ты это сейчас нам представила, то у ребят давно заготовлен сценарий, вас просто направляют к принятию «правильных» решений. Слишком всё гладко получается, не находишь? – блондин вопросительно на меня посмотрел. – У тебя сейчас есть два выхода: найти какой-нибудь обходной путь для своего контракта и свалить оттуда, либо, - он посмотрел на моего друга, который внимательно и сосредоточенно его слушал. – Либо притвориться, что ты тоже в деле и разыграть эту пьесу до конца, - Стёпа скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
Я не знала, что на это можно ответить и задумчиво смотрела в сторону. Блондин превратил подковёрные игры в самую настоящую теорию заговора. С одной стороны, я понимала, что это всё – показуха и искусственно создаваемый накал страстей, который я до этого момента наблюдала как будто со стороны. А с другой стороны, я рисковала упустить что-то важное, тот самый момент, когда я останусь опозоренной на улице с огромным долгом за спиной. Настала пора прекратить абстрагироваться от ситуации и, наконец, принять её, как что-то очень даже серьёзное.
- Очевидно, что я остаюсь, - понуро сказала я.
- Тогда постарайся как можно скорее выяснить у остальных, знают ли они что-то, чего не знаешь ты, чтобы не оказалось, что ты единственная не знаешь правил игры, - серьёзно ответил Стёпа.
«В свете последних событий – очень даже возможно. Я любитель оставаться «за» информационным бортом», - тут же подумала я.
- И аккуратнее с этим «Эдом» - Дима скривился, произнося его имя, как от кислой конфетки. – Он совсем не внушает доверия…
- Да, какой-то он не серьёзный… - согласился блондин.
- Он вообще… Ветреный, мягко говоря, - хмуро добавил мой друг. – Просто посмотри на всех его пассий за последние полгода. Там девок на роту солдат хватит… И знаешь, не похож он, - Дима явно смотрел куда-то не на меня, скорее всего изучал биографию Эдварда Харрингтона в мельчайших подробностях. – Скорее похож, на самого натурального гея! – воскликнул сосед.
Я просто взорвалась от смеха. «Как он до этого додумался?»
- Дима!
- Что?
- Нет, действительно, что-то есть… - задумчиво протянул Стёпа.
- Никто не станет так рьяно доказывать, что может каждый день уезжать с новой девушкой из клуба, если только это не нужно для того, чтобы прикрыть свой зад…
И-и-и, да, мой «тактичный» друг сам понял, что спорол. Мы с блондином смеялись, как последний раз.
- Да-а-а, Дима, отличная метафора, - я пыталась больше не смеяться, потому что мой друг уже был загнан в краску. – Ходят разные слухи, я знаю, читала. Самый распространённый: Эд на самом деле крутит любовь с Мишелем, а девушка этого самого Мишеля на самом деле просто прикрытие. Она, вроде, актриса, я не особо интересовалась, - я пожала плечами, смотря на себя в зеркало и отмечая, что туши многовато.
- Я не удивлюсь, что всё именно так и есть, - авторитетно заявил Дима.
Macklemore & Ryan Lewis – Thrift Shop (feat. Wanz)
- Ладно, мальчики-зайчики, - сказала я, проверяя свой телефон и приходя в бешенство от очередных «двадцати минут».
«Когда-нибудь я откручу башку Колину за его «собираемся через 20 минут». Что за цифра-то такая волшебная? Почему 20?!»
- Мне нужно во что-то переодеться… - я осмотрела разбросанные по номеру вещи. – Вы должны мне помочь.
***
- Да вы издеваетесь надо мной! – я откинула в сторону последнюю вещь, что была у меня с собой.
Начало примерки не предвещало ничего плохого, но после пятой забракованной футболки, я напряглась. Сперва Дима и Стёпа аргументировали свои отказы, но с течением маек перешли на простое и лаконичное «нет».
- Я сейчас так пойду! – запротестовала я. – У меня больше не осталось ни одной вещи, кроме… - я смотрела на хитрую моську своего друга. – Нет. Я сказала – нет!
- Да! Да-да-да, доставай! – неумолимо вещал сосед.
- Не заставляй меня делать это…
- Давай! Я собственноручно отрезал ярлык и отправил её в твой чемодан. Шагай, давай, за блузкой! – округлил глаза Дима.
Я сделал недовольное лицо, но всё же отправилась обратно к чемодану за полупрозрачной шифоновой блузкой. Она лежала рядом с ботильонами на каблуке, которые я планировала тихо и мирно привезти домой так ни разу и не достав из чехла. Я переоделась в чёрную лёгкую ткань, заправила длинные полы в джинсы и зашнуровала обувь. Я наперёд знала, что друг непременно вспомнит и про неё, поэтому, чтобы не делать лишних телодвижений, надела всё сразу.
- Вот видишь! Даже каблуки нашлись, - друг одобрительно окинул меня взглядом.
- Как жаль, что я гей, - подмигнул мне Стёпа.
Я улыбнулась в ответ, стало так приятно от неожиданных комплиментов.
- О-о-о, только посмотри на неё, - Дима прижался к плечу блондина изображая заботливую мать. – Совсем взрослая, - друг притворно смахнул слезу.
- Да иди ты! – я показала ему язык.
Я проверила время. «Вроде уложилась», - подумала я и бросила на себя последний взгляд в зеркало. Спасибо Кэрри, о волосах я могла не заботиться: в них было столько стайлинга, что пальцы не проходили сквозь них, расчесаться вообще не представлялось возможным. Я взбила их руками, получилось неплохо, мне понравился результат. В этот момент в дверь постучали. Намного спокойнее, чем в прошлый раз. Я посмотрела на парней и многозначительно повела бровью.
- Мы за тобой, - на пороге стояли Колин и Оли.
- Секунду, захвачу кардиган, - я впустила их внутрь, пока пыталась вспомнить, где я его кинула.
- О, ты не одна, - разноглазый парень показывал на мой ноутбук.
- Да, точно. Знакомьтесь: Колин, Оливер – это Дима и Стёпа, мои друзья.
- Привет, - мой друг улыбался во все тридцать два.
- Привет, - Степан тоже улыбался, но скорее как-то натянуто.
- Приятно познакомиться, - замялся Колин.
Оли помахал рукой в ответ.
Я напряглась из-за неловкости ситуации и ускорила поиски вещи. В образовавшейся тишине, я пыталась как можно скорее рассовать по карманам деньги, телефон и карту от номера. На ходу застёгивая ремешок часов, я бесцеремонно захлопнула ноутбук. На прощание я передразнила Диму и помахала Стёпе.
Выйдя из номера, я заметила всю «весёлую» компанию у лифта. Все как обычно ждали меня. И так сразу потеплело на душе. Я смотрела на них, смеющихся, серьёзных, отправляющих сообщения, таких разных и таких одинаково ненастоящих, и ощущала, как сам собой включается «bitchmood» и крутая музыка из фильмов про суперагентов у меня в голове.
- Прекрасно выглядишь, - где-то рядом с моим ухом промурлыкал Оли.
Я обернулась, с интересом смотря на него. «Что это? Посмотрите-ка, кто-то здесь точно флиртует со мной!»
- Спасибо, - я улыбнулась одним уголком губ. – Мне нравится твоя шляпа. Я думаю, она прекрасно мне подойдёт, - я одним движением сняла с него небольшую чёрную фетровую шляпу.
На секунду я испугалась, что испорчу ему причёску, но ха-ха, его идеально уложенные светлые волосы остались на месте, даже от шляпы не осталось следа. Я и не замечала, как ему идёт эта стрижка: коротко по краям и чуть длиннее по центру. Многие делали что-то подобное, но редко кому действительно было к лицу.
Я ещё раз взбила волосы и примостила шляпу Оли на макушку, скорее ради красоты, чем для выполнения своей непосредственной функции. Как раз в тот же момент открылись двери лифта, и я беспрепятственно прошла внутрь мимо удивлённых лиц, остановилась в глубине и опёрлась спиной о зеркала. Мишель перестал печатать, Амелия раскрыла рот, Эд наморщил лоб, отвлекаясь от телефона. На меня смотрели шесть пар удивлённых глаз. Я развела руки в стороны в вопросительном жесте.
- Вы едете или?..
