[показать]
                                          

Мой собственный сон... Моя бережная радуга. Калейдоскоп  неосмысленных действий, море бесконечной иллюзии, поражающей сознание, словно яд самого ядовитого паука. Образы, плавящие разум своей бешеной реальностью, захватывая, подчиняя больной и измученный мозг.
   Когда твоя черепушка начинает плавиться, ты бьёшься в иступлении, пытаясь проснуться, или убедить себя, что через мгновение всё закончится. Болезненная слабость отдаётся эхом в самой глубине души, куда устремляются лучики опасной заразы, часть за частью, проглатывая всё твоё естество, убивая, выедая из тебя всё, что когда-то было частью мира, носившего имя "спектр".
   Мой бережный сон... Моя собственная радуга. Закрытые глаза не борются, принимая пустоту, горячую черноту простой летней ночи. Воскресшая наутро душа готовится снова быть разодранной на части, готова покрываться гнилью и источать зловоние мертвеца. Ощущать брызги ударов по астральной жизни, сочиться молочно-белой нитью в серебряное пятно усталости, что зияло дырой в некогда живом месте. Там всегда было сердце. Сны не останавливали его и оно всегда мирно билось в плавно вздымающейся груди.. Тело было безразлично к душе, будто они существовали на какой-то одной грани, боясь соприкасаться и смотреть друг на друга..
   Гранича между жгучим безумием, кое ни было приписано никому, кто горел на Костре, и необъятной апатией, маленькое тонкое перо ядовито-зелёного цвета. Оно как призрачный Ключник открывало с наступлением ночи врата в немую бездну разящей радуги, где вновь и вновь терялись кусочки души, терзаемые неведомыми изощрёнными способами. Каждый раз открывало запечатанную непроизнесённым запретом дверь к новой чуме, и затворяло, не давая последним каплям, выжатым из отчаяния, упасть с ресниц блаженной исповеди.
   В звёздной тишине ощутить свой собственный смердящий запах, вколачивающийся в ноздри, рвущий клетки мозга, выдирающий его из головы, заставляя вытекать через призрачные глаза. Это последняя минута, та самая, которую ждёшь с самой первой секунды, как сомкнёшь веки. Этот тянущийся рваной бесконечностью момент был венцом всего пройденного пути. Нежного сна и бережной радуги, что цепкими пальцами ещё душили горло, убивая воздух, пронзая его и выскабливая... и снова ожидание...секунда и... трепетный ропчащий лучик чёрного цвета. Он спасительной бабочкой вознёсся к самому бесконечному и наконец разросшись, позволил открыть глаза.
   Потолок, кажется, вполне знакомый. Такой обычный, до одурения. Но навстречу ему послана улыбка и взгляд с мыслями в них: "Опять проснулся"