Рассказ, конечно же, еще один.
Какие уж тут могут быть сиськи-письки...:)

А рассказ горький такой.
Писан в 15 лет.



Посвящается тем, кто улыбается теперь только с фотографий.

Так уж повелось на Руси.

«Ну что, ребят, во сколько пойдем-то?» – Витька все суетился. Все сидели в баре после института, доливались пивом до определенной кондиции. Шли все, даже те, кто не хотел. Потому что так было заведено.
Витька, староста и заводила своей группы, всегда развивал бурную деятельность. Энтузиазма и жизни у него было много, это компенсировало отсутствие других жизненно важных черт.
«Так, собираемся в 12, в субботу, на Беговой, в центре зала.» - шелестел Витька.
Тут кто-то, наверное Сашка, лениво возразил, что у него в субботу с утра дела и к 12 он не может. Кто-то тут же начал поддакивать, что в субботу хочется выспаться, а не тащиться черт знает куда. После второй кружки, было решено встретится в 15 30.
«А что на ленточке напишем, братва?» – Витька не унимался. «Может так: Сереге от однокурсников, или Сереге от группы 345-Г, или Серега мы тебя не забудем?»
Нет, давайте лучше так: «Серега, все мы там будем!» И хохот пронесся под потолком бара. После пятой кружки дело было перепоручено Витьке, пусть сам думает, раз взялся за общественную работу.
В субботу погода стояла преотвратная. Низкие серые облака уже к 11 утра нагнали в Москву смог и носились вперемешку с мокрыми хлопьями снега. Посовещались и решили, что тащиться на Беговую, да еще на кладбище в такую погоду – просто себя не уважать. Венок Витька сдал обратно, и все сетовал, что денег только часть вернули.
Решили помянуть тихо, по-домашнему, как повелось на Руси. Собрались обычной компанией, всей группой, принесли кто водку, кто пива. Все как всегда – лица печальные, салатики в тазиках.
Понеслось. Сначала за Серегу, потом за друзей, за встречу, четвертый за любовь. Прошло 2 часа. Все как всегда. Красные рожи, лежащие в тех тазиках, в которых были салатики, пьяная драка, плавно перетекающая в настоящую мужскую дружбу…
Все как обычно, тихо, по-домашнему, как повелось на Руси. Мирно похрапывающие мужички, пустые бутылки и фотография в черной рамке, валявшаяся в остатках еды.
Теперь можешь уходить, Серега, тебя помнят.