Название: Зарисовка Автор: Элли Пара: Дин/Сэм Рейтинг: NC-17 Саммари: Этот рассказ был заявлен как продолжение обеих частей «На что спорим?», однако ничего общего, кроме мимолетных упоминаний, с ними не имеет. Можно читать и отдельно. Дисклаймер: все это – чистая фантазия; никакой коммерческой выгоды. Предупреждение: слэш, инцест.

 

       - Сэмми...
       Голос отдается болью в голове, качается от виска к виску, словно гигантский молот. Постепенно затихает. Но слишком медленно... Он успевает пройти семь кругов ада, пока слова не смолкают окончательно.
       - Сэмми, держись, я вытащу тебя...
       И снова грохот, звон в ушах, взрыв в мозгу. Лучше бы он умер сейчас... Ведь он не понимает, что с того момента, как голос прозвучал впервые, прошло не больше нескольких секунд. Для него время растянулось на бесконечность... Наполненную мучительной, ошеломляющей болью.
       - Ты только не вздумай... Сэмми... черт, слышишь меня? Ты только держись, братишка...
       Всхлип.
       В сего сознание вплетается какая-то чужеродная мысль: есть во всем этом что-то странное, нелепое, нереальное. Или не во всем, а только в последнем всхлипе?
       - Я пять штатов вдоль и поперек... Айдахо, Вайоминг, Небраска... - нервный смешок, всхлип. - Знаешь, в одном баре поспорил с охотником... Он поставил против тебя... У них пиво дерьмовое там, ну, я и сцепился... сам виноват, нужно было брать виски... Короче, он из наших, поставил против тебя... Три месяца, парень... Тебя не было три месяца и два... два дня и семь с половиной часов... Я не считал - они все считали... Эллен, Бобби... ну, Бобби ничего не говорил, просто смотрел так... сочувственно... А я это ненавижу, знаешь... Джо появилась... Утешить, - хриплый кашель. - Я... мы с ней... да нет, ничего, может, потом расскажу как-нибудь... А тот охотник, Сэт, прямо при всех... то есть, на весь бар как рявкнет... Три месяца - это все равно, что смертный приговор... А я сказал, ты еще не знаешь моего Сэмми, сукин сын... Я сказал, засунь свой поганый язык себе в глотку... И ведь я был прав, а, Сэмми? Ты слышишь меня, Сэмми?
       Он не слышал. Черепная коробка затрещала от грохота звуков, и все померкло.

        В комнате было душно, как тогда, в Техасе. Только теперь в наглухо закрытые окна барабанил дождь, и сквозь занавески изредка просвечивали вспышки далекой грозы.
       Сегодня весь день лил дождь.
       Дин не спал, хотя электронные часы на прикроватной тумбочке неумолимо высвечивали уже половину второго ночи. В комнате было сыро и жарко, простыня, которой он вначале укрывался, превратилась в горячую, влажную тряпку. Дин стянул ее с себя, затолкал под полусогнутое колено. Он лежал на животе, не шевелясь, вот уже который час, не сводя взгляда с соседней кровати. Тьма съедала краски и размывала очертания, но это не имело значения, потому что все, что Дину нужно было чувствовать, - это присутствие брата. Редкие вспышки далеких молний выхватывали из темноты широкую спину, острые лопатки, изогнутую линию позвоночника, убегающую под сбившуюся на бедрах простыню, капельки пота на смуглой коже, растрепанные волосы. Шрамы...
       Дин не мог определить, спит ли брат, и не собирался гадать. Он просто смотрел на его неподвижное тело и пытался ощутить, наконец, хоть каплю, хоть сотую долю покоя... облегчения... удовлетворения... Ведь он спас, он вытащил, он вырвал из ИХ когтей, из самой ИХ глотки своего маленького братишку... И убил стольких, скольких смог, - почти всех. И отвез Сэма так далеко, как только сумел за три дня. Он выдохся, измучался. Раньше казалось, стоит только вернуть Сэма, и все изменится. И мир вновь станет привычным, перевернется обратно с головы на ноги. И он успокоится. А с Сэмми все будет в порядке.
       Но теперь... Теперь он не может уснуть вторые сутки. Боится выпустить брата из поля зрения хоть на минуту. До телесных судорог, до душевных конвульсий боится снова потерять то единственное, что у него еще осталось в жизни. Вся его жизнь лежит сейчас на соседней кровати, смешно вздрагивая от отдаленных громовых раскатов.
       И были еще шрамы.
       Дин за свою жизнь насмотрелся на такое, что проще покачать головой и горько усмехнуться, чем попытаться описать. Или даже просто вспомнить. Он убивал тварей, он видел, как умирают люди и что от них остается. От тех и от других. Но Сэмми...
       Дин сжал зубы, чувствуя, как мускулы перекатываются под кожей. Неожиданное острое покалывание под веками заставило его на несколько мгновений зажмуриться, потом перевести взгляд на потолок.
       - Дин?
       Он бы вздрогнул, наверное, но голос прозвучал слишком тихо, на грани слышимости. Он даже засомневался, не послышалось ли ему.
       - Открой окно?
       Дин послушно встал, покачнулся. Мышцы затекли от долгого пребывания в одной позе. Прошел босыми ногами по полу и щелкнул оконной задвижкой. Соль неаккуратными линиями белела под окнами и возле двери, так что открытое окно, наверное, не облегчит тварям доступ в комнату? В любом случае дышать было уже нечем, голова отяжелела от спертого воздуха.
       - Не спишь? - прошептал Дин, колеблясь, раздумывая, стоит ли возвращаться на кровать. Дождливая сырость опьяняла, запах озона и вычищенной, умытой земли с примесью бензина с автостоянки разгонял застоявшуюся кровь, бодрил, притуплял страх.
       - Ты тоже, - отозвался Сэм.
       К тому же отсюда было видно лицо брата. Смутно, но все же.
       - Я первый спросил.
       Сэм слабо усмехнулся.
       И это было странно - его слова, его голос, - потому что с тех самых пор, как Дин вытащил его из вампирского логова, он молчал. Отвечал односложно или жестами: кивками, мотанием головой. Дин боялся... Боже, до чего же сильно он боялся... Сходил с ума, нервничал до колкой боли в сердце. Вел машину, не задавая лишних вопросов, сжав челюсти, бросая встревоженные взгляды через зеркало на заднее сиденье.
       - Просто... - Сэм замолчал. Шевельнулся. В ночной тишине Дин услышал, как он хрипло выдыхает. И понял без слов.
       - Болит?
       Сэм не ответил.
       - Сэмми...
       Он облизнул губы. Хотел что-то сказать, но слова выветрились из головы. Беспомощно опустил руки. Он не умел утешать. Выследить, затаиться, убить - это да, это в духе Винчестеров. Но подобрать слова, облегчить боль... От собственной беспомощности было так гадко на душе.
       - Слушай, может... ну, не знаю... - он лихорадочно перебирал заезженные мысли: вызвать врача, купить лекарств, приложить лед...
       - Помнишь, тогда, в Техасе? - прошептал Сэм.
       Дин нахмурился, сбитый с толку. Да, он помнил Техас. Это все-таки оказался Желтоглазый, и уехать на следующий день не получилось. Уехали через неделю. Два человеческих трупа и комплекс вины. А еще злость и... снова беспомощность. Они опять упустили демона.
       Но ведь Сэм имел в виду не это?
       - Помню, - не совсем уверенно произнес он.
       - Я... - Сэм слабо усмехнулся. - Когда я был там... ну, у них, я постоянно вспоминал об этом. О том, что произошло тогда в Техасе. В первую ночь.
       Он замолчал, давая Дину возможность понять, о чем идет речь, и прервать разговор, если захочется.
       Не захотелось. Дин молчал.
       - И знаешь, ты бы в жизни не услышал того, что я сейчас скажу. Поверь, это выше моих сил, но теперь, когда я...
       - Сэмми, - мягко прервал Дин. Младший, кажется, начинал путаться в мыслях. Разобрать его слова можно было с трудом. Впрочем, Дин догадывался, что за этим последует.
       - Может, хватит уже душещипательных признаний?
       - Хорошо, - спустя пару минут отозвался Сэм. Дин уже успел испугаться, что задел его. - Просто есть вещь... одолжение... услуга... Мне бы хотелось попросить тебя кое о чем. Просто мне кажется, тогда станет легче... Я не знаю.
       Дин приподнял брови.
       - Что угодно, Сэмми, - искренне выдохнул он. Черт побери, после всего, через что им пришлось пройти, после трехмесячного душевного ада он готов был даже слетать для младшего на луну!
       Сэм снова молчал, словно собираясь с духом.
       - Нет, - наконец, выдохнул он. - Ничего. Извини, глупо. Давай спать.
       - Сэмми, ты...
       - В порядке, - он осторожно повернулся на кровати. Простыня сбилась, и он высунул ногу, поправляя ее пинками. - Ложись. С открытым окном лучше. Быстрее заснем.
       И затих.
       Дин прикусил губу. Вот оно, опять. Догадайся сам, большой брат. Помоги, утешь, но каким образом - решай сам. Боже, ну что за жизнь.
       Дин неуверенно шагнул к кровати. Пружины заскрипели, матрац прогнулся под его весом. С трудом соображая, что делает, он забрался на кровать с ногами, вытянулся позади Сэма, обнял, уткнулся носом в затылок.
       - Я чуть с ума не сошел, ты, придурок, - задушено прохрипел он в волосы брата. - Только попробуй еще куда-нибудь провалиться, я же... я...
       - Я тоже, - прошептал Сэм. - Постараюсь больше не проваливаться.
       Дин опустил руку, коснулся рваного края царапины под лопаткой.
       - Больно?
       - Нет, когда не трогают, - Сэм, кажется, поморщился.
       Неуклюжее движение - и Сэм вздрогнул, когда к его коже прикоснулось что-то влажное и теплое.
       - А так?
       - Ты не мой брат, - растерянно пробормотал Сэм.
       Дин осторожно, чуть касаясь, поцеловал глубокий ножевой порез на плече - кожа на нем едва-едва затянулась настолько, что можно стало снять бинт. От него пахло какой-то вонючей медицинской мазью (Дин не помнил названия), а края были шершавыми. Потом его губы дотронулись до опухших проколов на шее по ухом - вампиры пили из них кровь неделями: чуть подживающие раны прокусывались снова и снова. И, наконец, крепко, отчаянно, зажмурившись, прижался губами к затылку, втягивая носом сонный, чуть приторный запах волос и дешевого шампуня. Сумбур в мыслях, шквал противоречивых эмоций, затвердевший член. Сэмми шумно выдохнул, инстинктивно выгибая шею. Дин обхватил его руками крепче, понимая, что может причинить боль, но не в силах противиться нахлынувшим эмоциям. Прижаться, сплестись теснее, чтобы не только руки и ноги - чтобы даже мысли перемешались. И не отпускать никогда-никогда. Лежать так вечно: чувствуя синхронное сердцебиенье, втягивая носом знакомый теплый запах, сбивчиво дыша от легкого, дразнящего возбуждения, целуя горячую, солоноватую кожу на шее, зарываясь носом в волосы. Так неправильно, не по-братски, слишком близко, слишком интимно. Поцелуи горели на губах, жар ладоней передавался чуть напрягшемуся под ними телу, прикосновения из нежно-успокаивающих превратились в отрывисто-лихорадочные. Так много хотелось сказать, и так мало было слов в голове...
       - Дииин, - протяжно выдохнул Сэм, и тот поднял голову, посмотрел сверху вниз. Младший тяжело дышал, закатив глаза под закрытыми веками, облизывая губы.
       - Ты обещал рассказать... что у тебя... с Джо?
       - А ты хочешь знать? - голос прозвучал хрипло и возбужденно. Что-то странное происходило в этой ночи, и Дин удивлялся, как он вообще сумел выкрасть ее у... судьбы? Демонов? Бога? Ее не должно было быть, ему говорили об этом все, кто знал об исчезновении Сэмми. Говорили, что тот не вернется, что потерян навсегда, что мертв. Но он жив, он здесь, в его объятиях, и Дин все еще не верил. Он словно погрузился в один из своих бесчисленных снов, только на этот раз ему снился не кошмар, а... другая крайность. Противоестественная, да, странная, пугающая, но на то она и крайность. Он хотел брата... Черт, у него внутри все горело, дрожало, просило.
       - Не очень, - тихо отозвался Сэм.
       - Мы попробовали, ничего не вышло, - сказал Дин. - Не то время, не то место, наверное.
       - Опять?
       - Опять, - Дин снова наклонился, целуя его в шею за ухом. - Вообще ни с кем ничего не выходило после твоего исчезновения.
       - Правда? - Сэм повернул голову. - Это хорошо. Не могу терпеть твоих... женщин.
       - Ревнуешь? - усмехнулся Дин.
       И как тогда, в Техасе, на его затылок легла широкая ладонь и надавила. Несильно, не слишком уверенно. Дин наклонился, захватывая податливые, мягкие губы, погружаясь в поцелуй, словно в теплые океанские волны. Сердце ухнуло куда-то в пустоту, отдаваясь в животе горячей пульсацией. Сэм под ним тихонько застонал, открывая рот, втягивая его в себя глубже, поглаживая пальцами ершик волос на затылке. Он не сопротивлялся, когда Дин вдавил его своим телом в матрац, нетерпеливо сдергивая перекрученную простыню, стаскивая с него боксеры за влажную от пота резинку. Зажмурился, выгибаясь, когда ладонь лихорадочно, массируя, сжала его ягодицу, а зубы чуть прикусили мочку уха. Всхлипнул, когда сильная рука обхватила затвердевший член, размазывая капли выступившей смазки, а сзади сквозь тонкий хлопок надавило что-то твердое, горячее... что-то...
       - Ди-ин, - выдохнул Сэм, извиваясь.
       - Что, Сэмми? - горячее дыхание в самое ухо.
       - Мы попадем в ад... за это...
       - Не думаю, - ладонь сдавила сильнее, двигаясь вверх-вниз по окаменевшей плоти, срывая с губ Сэма хриплые, судорожные вздохи.
       - Дин! - Сэм схватил его за руку, останавливая, хватая открытым ртом воздух. - Стой... подожди... не надо... не так...
       - А как? - Дин растерянно приподнял брови, опираясь на локоть, заглядывая в лицо, которого почти не видел в темноте.
       Он начал паниковать, когда Сэм не отвечал слишком долго. Тишина, разбавленная сухими, рваными вздохами, нависла над кроватью. Сэм ощутимо дрожал, и Дин вдруг испугался, что натворил дел... вынудил его... унизил...
       - Сэмми? - имя камнем упало во тьму. Отчаянное, еле слышное.
       - Я хочу... мне хочется... черт, - Сэм с трудом сглотнул. - Я хочу... внутрь... Чтобы ты...
       Дин замер, ошарашенный, оглушенный.
       - Нет, Сэмми, - пробормотал он. - Вот за это и правда можно в ад...
       - Тебе противно?
       - Что? Да нет же! Твою мать, Сэмми, это же черт знает что! Нам нельзя... так... Это противоестественно.
       - Ты мне говоришь? - Сэм хрипло рассмеялся, запрокидывая голову. - С ума сойти! Мой брат - моралист.
       - Заткнись.
       - В чем проблема, Дин? У тебя стоит, как... - Сэм двинул бедрами назад, вжимаясь в брата, и у того перед глазами все поехало. Возбуждение - жаркое, голодное, - накатило невыносимой волной, и он потерся о ягодицы Сэма. Перед мысленным взором тут же всплыла яркая картинка, и он застонал глухо, отчаянно, утыкаясь брату в затылок.
       - Дин... я знаю, ты можешь...
       Его маленький Сэмми просил чего-то нереального, сумасшедшего, и где-то на задворках сознания он понимал это. Понимал, что наступит завтра, и по счетам придется платить. Может быть, Сэмми был не в себе, как тогда, в Техасе, а сам он просто потерял рассудок в непрерывной трехмесячной погоне за нечистью. И утром, когда наваждение рассеется, он не сможет смотреть брату в глаза, он сгорит со стыда, он проклянет все на свете и себя в первую очередь. Он потеряет Сэмми...
       Зарывшись носом в волосы брата, Дин тихо завыл от безысходности, желания, страха, смятения. И в какой-то момент, наверное, выпал из реальности окончательно. Ибо как объяснить то, что произошло в следующие пол часа? Где такое вообще могло произойти?! В каком измерении, в какой вселенной? На какой планете Дин Винчестер, смочив пальцы слюной, ласкал тугое, горячее кольцо мышц между ягодицами брата, до тех пор, пока они не расслабились, не уступили дорогу? В чьем мире тот подавался навстречу с глухим, нетерпеливым стоном, насаживаясь сразу и до предела, а потом несколько минут лежал, конвульсивно подрагивая от острой боли, впитывая ласковые, успокаивающие прикосновения брата, пытаясь расслабиться и, наконец, выдыхая: "Двигайся, ну же..." Это, наверное, происходило не с ними. И томительный жар, и вязкая, удушливая похоть, и ошеломляющая, возносящая на вершину блаженства любовь - разливались не по их сплетенным телам. И это не Дин, опершись на локти, трахал собственного брата, проникая в него невыносимо медленно, наслаждаясь его стонами в подушку, шепча что-то грязное и бессмысленное, целуя и прикусывая соленую кожу на плечах, на шее, оставляя влажные следы, чувствуя, как от пота между ними становится мокро, а внизу, в самом эпицентре, пружина закручивается все туже и туже, и еще немного... еще чуть-чуть... Оргазм захлестнул обоих практически одновременно. Просто в какой-то момент Дин почувствовал, как Сэмми под ним задрожал, выгнулся с протяжным "Ди-и-ин", и этого было достаточно.
       Наслаждение спадало постепенно, но рассудок не прояснился. Дин уткнулся брату в затылок, едва держа свой возросший вдруг в несколько раз вес на локтях, поцеловал, потерся носом о сильно отросшие, спутанные волосы. Разговаривать не хотелось. Усталость, сонливость, нежелание думать, отдавать себе отчет, винить себя - этакая защитная реакция сознания... Возможно, во сне будет проще справиться с шоком, и утром произошедшее уже не покажется таким безумством. Все переварится, утрясется, а может, даже появится способность взглянуть на ситуацию философски?
       Сэм заворочался, заставляя перекинуть вес на одну руку и обессилено упасть рядом. Дин уставился в потолок, туда, где в мутной темноте вырисовывался какой-то безвкусный, вычурный плафон.
       - Дин... - прозвучал рядом неуверенный голос Сэма. Тот тоже повернулся и теперь лежал на спине.
       - Давай оставим до завтра, - пробормотал Дин.
       - Я просто хотел сказать "спокойной ночи".



        Утро настало внезапно. Вроде бы только что смежил веки - и вдруг утренний свет бьет в глаза, а в дверь кто-то бесцеремонно ломится.
       Дин инстинктивно подскочил на матраце, спустил ноги на пол, мгновенно подбираясь. Сунул руку под подушку и понял, что нож остался на соседней кровати. Кинул короткий взгляд через плечо: Сэм сидел спиной к нему, напряженный, с пистолетом в руке, на спине смешные отпечатки перекрученных простыней.
       - Эдиссон! Эй, Эдиссон! Ваше время вышло! Вы заплатили только до восьми утра, так что либо доплачивайте, либо освобождайте номер!
       Дин встал, стягивая простынь с кровати и на ходу обматывая ее вокруг бедер. Бросил на Сэма предупреждающий взгляд. Тот настороженно следил за его движениями.
       - В чем дело, шеф? - Дин приоткрыл дверь, потер лоб. - Сколько времени?
       - Пятнадцать минут девятого, парень. Плати или выметайся, - заявил хозяин мотеля, угрюмый, широкоплечий детина.
       - Хорошо, хорошо, мы съезжаем. Дай на сборы десять минут.
       - Пять.
       - Ладно, пять.
       Дин захлопнул дверь, привалился к ней спиной.
       - Соль убрать не успеем, - с деланным сожалением подытожил он, избегая глядеть брату в глаза.
       Так они и собрались, быстро и молча. На душ не осталось времени, поэтому кое-как вытерлись простынями. Натянули одежду, отвернувшись друг от друга и демонстрируя сосредоточенную занятость. Перекинули через плечи походные сумки, заткнули за пояс оружие и вышли в душное утро.
       В Импале стало хуже. Пара коротких фраз о направлении движения и планах - как жаль, что все решено заранее. Неловкое молчание, старательные попытки смотреть только в ветровое стекло, искусанные губы, обрывки мыслей, из которых все никак не складывались предложения. Или складывались - глупые, нелепые, фальшивые.
       - Дин, я...
       - Сэм, я...
       Они глянули друг на друга, нервно усмехнулись. Дин открыл было рот, чтобы продолжить, но краем глаза заметил, что Сэмми сделал то же самое, и ничего не сказал, выжидая.
       - Я не гей, Дин, - выдавил младший, нервничая, скашивая глаза на руль, словно боясь поднять их выше, на напряженное лицо брата. - И не извращенец.
       - Ну, да, - Дин хмыкнул. В груди что-то так ощутимо дрожало, словно чертенята повылезли из своего омута и устроили залихватские пляски вокруг его сердца. - Я тоже, Сэмми. По крайней мере, я так думал до сегодняшней ночи.
       - Злишься?
       Дин приподнял брови, следя за дорогой.
       - На что?
       - Только не говори, что ты этого не хотел.
       - Если бы не хотел, - буркнул Дин, мрачнея, - ты бы меня не заставил.
       Сэм перевел дыхание. Видимо, Дин сказал что-то такое, из-за чего у него отлегло от сердца. Возомнил, будто вынудил его? Боялся, будто Дин просто не смог ему отказать?
       - И... что теперь? - пробормотал Сэм. - Я имею в виду, как мы теперь?
       - Для начала отсидимся пару месяцев в укрытии, пока дело о вампирском логове не утрясется и кто-нибудь из завсегдатаев Эллен не пришьет последних кровососов, - Дин сощурился. - Осталось трое. Если они не станут обращать новых, это не займет много времени. Я уже позвонил Бобби, он обещал подыскать кого-нибудь из охотников, подкинуть наводку. А нам нужно просто затаиться на время. Отдохнуть. Тебе - залечить раны.
       Он бросил короткий взгляд на брата.
       - Я не об этом, - тихо, но раздраженно сказал Сэм. - И не делай вид, будто не понимаешь.
       - А о чем?
       Сэм закатил глаза.
       - О нас с тобой!
       - А что с нами не так?
       - Вот черт, - Сэм хмыкнул, отвернулся, проводил взглядом дорожный указатель. - Как тебе это удается? Делать вид, что ничего не случилось?
       - А ничего и не случилось, Сэмми, - отозвался Дин. - Кроме того, что я только что трахнул собственного брата. И мне это понравилось. Ты хочешь, чтобы я зарыдал? Покаялся? Поделился размышлениями на тему или, - он скривился, - не дай бог, чувствами, эмоциями, впечатлениями? Мне хреново, и я не знаю, как смотреть тебе в глаза. Как вообще всем теперь смотреть в глаза. Эллен, Бобби, Джо...
       - Что у тебя с Джо? - быстро спросил Сэм. Как-то слишком быстро.
       - Не волнуйся, детишек и домашних тапок у камина не намечается.
       - Я серьезно, Дин.
       - Я тоже. Ничего у меня с Джо.
       - А... со мной?
       Дин не ответил. Наклонился и повертел ручку радио. Музыка ворвалась в салон, скрипящая, громкая, неприятная. Сэм дернулся и вырубил радио еще до того, как брат успел откинуться назад на спинку кресла.
       - Останови машину.
       К его удивлению Дин покорно съехал на обочину и заглушил мотор.
       - Я не знаю, что говорят в таких случаях, Сэмми, - произнес он каким-то зажатым, хорошо контролируемым голосом. - Хочешь - уходи, вылезай из машины, лови попутку. Ты жив, большего мне не нужно знать. Только не проси изливать душу и биться головой об капот, потому что... Я не жалею. Что случилось, то случилось.
       - А если, - Сэм облизнул губы, - это случится снова? Как тогда, в Техасе? Ты ведь не забыл?
       - Нет.
       - Просто не припомнил мне ни разу. Не в твоем духе, Дин.
       - Были дела поважнее.
       - Так что? Может оно повториться? И где мы окажемся после этого? Ты, я - мы ведь точно знаем, что ад существует.
       - А ты хочешь? - Дин впервые повернулся и взглянул брату прямо в глаза. - Чтобы повторилось?
       - Я... - Сэм усмехнулся, покачал головой. - Не знаю. Это было... неожиданно, странно, но... я такого в жизни не испытывал. Даже с Джессикой.
       - Комплимент?
       - Заткнись!
       - Сам заткнись. Можешь порыдать у меня на плече, если хочется, и... можно я не стану целовать тебя прилюдно?
       Сэм нахмурился, не веря своим ушам.
       - Что?
       - И не прилюдно тоже. Никаких соплей, Сэмми, хватит. Если тебя устраивает то, что произошло, значит, меня тоже устраивает. И точка на этом.
       - А если сегодня...
       - Вот сегодня и разберемся. И не если, а когда. Можно уже ехать?
       - Ты... - Сэм задохнулся, не в силах подобрать слова. - Ты просто...
       - Тоже мне новость. Поехали?
       Вместо ответа Сэм уткнулся в окно.
       Мотор натужно взревел, Импала тронулась с места, быстро набирая скорость.
       - Дин?
       - Ну, что еще?
       - А насчет поцеловать - это ты серьезно?