Автор: Andrew Clean
Фандом: Weiss Creuz
Пейринг: Кроуфорд/Йоджи, implied Кроуфорд/Ран
Жанр: драма
Рейтинг: NC-17




Он вышел из дома и зашагал неестественно прямо, стараясь не побежать, пока не скрылся из пределов видимости обитателей здания. Парень был почти на сто процентов уверен, что за ним не наблюдают, но любой случайный взгляд из-за занавесок для него приравнивался к выстрелу в спину. Завернув в первый же переулок, он тяжело прислонился к стене дома, упираясь руками в колени. Было самое начало лета, и токийцы не жаловались на недостаток тепла. Школьницы давно нарядились в коротенькие юбочки, заставляя мужчин лицемерно отводить глаза.
Но парня у стены била дрожь – слишком сильная, чтобы попытаться скрыть ее или замаскировать под кашель. Немногочисленные прохожие искоса бросали взгляды на высокого красноволосого молодого мужчину, но проявлять повышенное любопытство всегда было дурным тоном. Поэтому никто не подходил к странному юноше, который непослушными пальцами пытался застегнуть молнию кофты до самого горла. Руки срывались, собачка застряла, и парень в отчаянии дергал ее, словно намеревался оторвать молнию вообще. При этом он шептал одно слово, которое было похоже на вскрик от нестерпимой боли – «Айя»…
Через пару часов он подошел к другому дому – на этот раз не скрываясь. Потому что не ждал взглядов исподлобья, похожих на подлые выстрелы из-за угла. Кроме того, он был уверен, что все обитатели дома сейчас, поздним вечером, занимались своими делами. Парень был почти прав. Он добрался до своей комнаты, и никто его не потревожил по дороге. Там он содрал душившую его кофту, прикрывавшую следы зубов на шее. Красноволосый и не подозревал, что с того момента, как он открыл дверь в дом, за ним следили настороженные глаза.

Йоджи всегда относился к Оми снисходительно и добродушно. Даже когда тот начинал орудовать своими дротиками, заставляя жертву метаться в отчаянии и истекать кровью, он оставался для Йоджи любящим игры ребенком. Но сейчас Балинез хотел свернуть шею надоедливому мальчишке, который закрыл ему дорогу к выходу. Огромные чистые глаза, так восхищавшие девочек, превратились в узкие щелочки, губы некрасиво искривились:
- Куда ты собрался? На сегодня нам не давали никаких заданий!
Йоджи попытался оттереть его в сторону плечом, которое находилось аккурат на уровне золотоволосой макушки:
- У меня личные дела, малыш. Вот подрастешь, и у тебя будет личная жизнь…
Но ласково-увещевательный тон не помог:
- Ты взял с собой оружие! Я сейчас же все расскажу Айе!
Хорошо, малыш, рассказывай. Йоджи не мог даже выразить словами, как ему на руку был бы этот рассказ. Поэтому он просто взял подростка под мышки и переставил его в сторону. Вопреки ожиданиям Оми не взорвался от негодования. Он только сказал, стараясь, чтобы подбородок не дрожал:
- Ты… ты всех подставляешь! Тебя могут убить… и ты подведешь команду…
- Ну, это вряд ли, - широко улыбнулся Йоджи, надевая темные очки по пути на улицу. Уже темнело, но он не собирался отказываться от привычного маскарада.

Господин Танака Нарикацу ехал на встречу, назначенную в полночь, в отличном настроении. Несколько дней назад он, не последний человек в известной промышленной корпорации, скопировал кое-какие документы со стола шефа. На бумагах стоял гриф «Только для внутреннего пользования», но это совершенно не помешало Танаке отдать копии незнакомцу, вышедшему с ним на связь месяц назад. Танаку не волновало, каким образом будут использованы эти бумаги. Для него имело значение только то, какую сумму ему обещали. И всего пять минут назад господин Танака с удовольствием планировал, на что израсходует огромные деньги. Он обещал любовнице автомобиль, жену неплохо бы спровадить в путешествие по Европе, да чтобы она там подольше задержалась, и… ах да, пришло время очередного взноса за мать в доме престарелых.
Пять минут спустя Танака Нарикацу уже не думал ни о чем. Им владел только первобытный ужас. Страх переполнил беднягу после того, как тот самый человек, который забирал документы, вынес ему приговор. Высокий иностранец, одетый как преуспевающий делец, скучающим тоном сообщил господину Танаке, что скопированные им чертежи оказались фальшивкой. «Мы уверены, что у вас не хватит ума подделать чертеж, - спокойно объяснил он. – Значит, вам просто подсунули эти фальшивки. Господин Танака, вас подозревают в шпионаже. Следовательно, вы для нас бесполезны. Но ваша служба безопасности через вас может выйти на нас, следовательно, мы должны вас уничтожить. Ничего личного, просто бизнес».
И теперь маленький толстенький японец метался в темных закоулках пригорода Токио. Куда ни глянь, тянулись глухие стены домов или высокие бетонные заборы складских помещений. Танаке стало казаться, что звук быстрых шагов за спиной начинает затихать. Ободренный надеждой, он метнулся в первый попавшийся проулок. Затих, вслушиваясь: шагов определенно не слышалось. Танака рванул дальше и замер в отчаянии – проулок оказался тупиком. Обернувшись, он увидел высокую фигуру, заслонившую единственный путь к спасению. Трясясь всем телом, Танака опустился на колени:
- Господин, господин, умоляю…
Внезапно перед ним, закрывая его от нацеленного дула пистолета, вырастает другая высокая фигура. Не обращая внимание на потерявшего голову Танаку, светловолосый мужчина в длинном пальто сурово бросает:
- Здравствуй, Брэд.
Кажется, убийце изменяет хладнокровие, с которым он преследовал свою жертву, потому что он бросает в сторону фразу на языке, по звучанию похожем на английский. Танака часто сталкивался с носителями этого языка, но не утруждал себя тем, чтобы его выучить. Компания и так готова предоставить переводчика. Сейчас он жалел об этом больше всего на свете. Однако фраза все же была похожа на ругательство, поэтому он приободрился.
- Господин, господин, - скорчившийся на земле человечек пытается дотянуться до штанины светловолосого парня, но тот брезгливо убирает ногу. Однако проситель не перестает канючить, жалуясь на своего преследователя. Наконец, человек в черном дорогом костюме вздыхает и устало спрашивает:
- Ты что, явился сюда защищать этого жалкого толстяка, Кудо?
- Этого? – в голосе Йоджи явственно звучит удивление. – Грязного шпиона, который обманывал жену, приставал к собственной дочери и упрятал мать в дом престарелых, выдав ее за сумасшедшую? Я бы не удивился, если бы нам в скором времени поступил «заказ» на него. Так что…
Последнее, что видит в своей жизни Танака Нарикацу, - красивое спокойное лицо, взметнувшиеся светлые волосы и палец на курке пистолета с глушителем.
Брэд Кроуфорд иронично склоняет голову, словно благодаря:
- Спасибо, что сделал мою работу, Кудо. Давно ты занимаешься благотворительностью в пользу «Шварц»?
- Это благотворительность в пользу всего мира, - брезгливо морщится Йоджи, бросив взгляд на мертвеца.
- Странно, что ты не задействовал на этот раз свои часики, - Кроуфорд саркастичен и в то же время до непонятного… радушен? Похоже, он рад видеть своего врага – Кудо Йоджи из четверки «вайсс».
Двое мужчин, застывшие друг напротив друга в узком тупике, между высокими бетонными стенами с колючей проволокой наверху, выглядели, как идеальный кадр из арт-хаусного боевика. Если только у независимого режиссера хватило бы денег, чтобы подписать таких оригинальных актеров – высоких, жестких, безупречно красивых, несомненно несущих смерть. И вряд ли самые высокооплачиваемые актеры сумели передать то напряжение, которое висело между этими двумя. Их взгляды сталкивались в воздухе, словно клинки, казалось, можно увидеть искры, которые они высекали друг из друга. Но ни один, самый оригинально мыслящий сценарист не предусмотрел бы того, что случилось через минуту.
Светловолосый мужчина одним текучим движением оказывается рядом с брюнетом. Еще секунда – и Брэд Кроуфорд с размаху прижат к бетонной стене. Блондин притискивает его ладонями за плечи, одновременно опираясь об стену коленом. Неожиданно оказывается, что Йоджи выше ростом, чем его противник. Видимо, обратное впечатление создавалось за счет солидности американца и его вечного самоуверенного взгляда сверху вниз. Но теперь он вынужден задрать подбородок, чтобы опять встретить жесткий взгляд зеленых глаз. Их цвет редко кому удается разглядеть за затемненными стеклами очков. Но сейчас эти очки выполняют, скорее, функцию ободка: они надеты на макушку и поддерживают слегка вьющиеся светлые волосы.
Возможно, Кроуфорд мог бы в десятую долю секунды вырубить несносного японца – достаточно резко ударить ногой снизу вверх, и Йоджи света белого невзвидит. Но он не делает этого, а Кудо даже не следит за его конечностями. Он совершенно не боится американца. Наоборот, он намерен предъявить ему обвинения.
- Вчера Айя снова был у тебя, - произносит он резким голосом.
- Вот как? – явно фальшиво удивляется Брэд. На его актерское мастерство не купился бы и ребенок.
- Я видел, как он вернулся, ты по-прежнему… - Йоджи обрывает сам себя, чтобы задать прямой вопрос:
- Когда ты престанешь его мучить?
- Я его мучаю? – теперь удивление американца уже неподдельно. – С чего ты взял? Он приходит ко мне по собственному желанию.
- Да что ты говоришь? – зло сказал Йоджи и внезапно, опершись на локоть об стену, рукой прижимает горло Брэда. – Ты хочешь сказать, что он по своему желанию бежит к тебе, чтобы вернуться с синяками и следами зубов на теле?
Американец спокойно убирает руку Кудо от своего горла, но все же кашляет, прежде чем сказать:
- Есть люди, которым нравится боль. Собственная, а не чужая. Айя, если хочешь знать, как раз из таких. Наслаждается своими страданиями – и телесными, и душевными. Отними у него эти страдания – боюсь, его жизнь потеряет смысл.
Йоджи морщится:
- Умничаешь, да? А по-моему, тебе просто нравится его трахать! А что ты скажешь на это? – и неожиданно отрывает Кроуфорда от стены, чтобы швырнуть его на землю. Пока ударившийся затылком американец трясет головой, пытаясь сфокусировать зрение, Кудо, перекинув через его тело свою длинную ногу, беззастенчиво усаживается прямо ему на пах. Брэд не спрашивает, что происходит, только коротко стонет, когда холодные пальцы расстегивают его ширинку и, пробираясь внутрь, хватают за член, уже полувозбужденный. Он лишь одним движением отодвигает Йоджи, пересаживая его дальше на бедра. Кажется, японец даже не обращает внимания на это, начиная в бешеном темпе двигать рукой по члену. Его пальцы по-прежнему холодные и сухие, Кроуфорду наверняка неприятно и даже болезненно, но при этом его возбуждение не спадает, а наоборот. Ситуация странная, казалось бы, что в ней сексуального? – грязный закуток между складами, в нос шибает запах пыли и крови, земля холодная, на лице парня, который держит тебя за член, - напряженное злое любопытство… И при всем этом Брэд опасается, что не продержится и минуты. Он пытается убрать уже ставшую влажной и липкой ладонь от своей разбухшей багровой головки. Йоджи не сопротивляется, он вскакивает и в несколько мгновений освобождает одну ногу от штанины брюк, трусы тоже повисают на другой ноге. Если бы мозги лежавшего на земле мужчины не были так затуманены удовольствием, он бы, наверное, задумался о наличии паранормальных особенностей у своего партнера, позволяющих ему сверхъестественно быстро двигаться. Пара секунд – и Йоджи садится верхом на член Брэда, вот так насухую, без подготовки, и Кроуфорд выгибается под ним от резкой боли. Кажется, что нежную кожу ободрали наждаком, обожгли огнем, а парень проталкивается вниз до упора, пока не усаживается на живот. Его колени дрожат, так что он не сразу решается задвигаться, он просто не в состоянии. Брэд просительно смотрит в зеленые глаза партнера, в поисках пощады, но они словно обращены внутрь себя, пытаясь найти внутренние силы, чтобы продолжать. Йоджи изо всех сил прикусывает губу, ему явно больно, но он не собирается сдаваться – наказывая и Брэда, и себя за что-то. Некоторое время спустя он начинает двигаться вверх-вниз, вцепившись Кроуфорду в бока. На высоком лбу от напряжения выступают капли пота. Увидев сосредоточенно сдвинутые брови, Брэд почему-то снова чувствует, как кровь устремляется к паху. Он знает, что именно увидит, но все же рывком задирает майку Йоджи, чтобы убедиться. Парень совершенно не возбужден – его член такой маленький и даже беззащитный в светлых завитках. Это зрелище вдруг заводит Брэда до такой степени, что он кончает. Занятый своими ощущениями Йоджи не замечает двух хриплых вздохов и быстрых судорог, прошедших по телу внизу. Кроуфорд это понимает, и ему в голову приходит идея. Подождав несколько секунд, он резко сдергивает с себя партнера, а потом так же быстро наваливается сверху, лишая Йоджи возможности двигаться. Несмотря на попытки сопротивления, Брэд протискивает руку между ног японца и начинает его мастурбировать. Кудо прижимается щекой к холодной земле и тяжело, неравномерно всхлипывает. Когда Кроуфорд чувствует, что пленник готов кончить, он запускает вторую руку между его ягодиц, в широкое отверстие, и белые струйки ударяют в пыль.
Затем американец переворачивает Йоджи на спину, приподнимает его подбородок, пытаясь заглянуть в глаза, но тут же получает хлесткий удар по руке.
- Значит, вот что тебе нравится? – шипит Кудо. – Поэтому ты шантажируешь Айю его сестрой? Поэтому ты украл ее и спрятал?
- Я никуда не прятал девчонку, - Брэд поднимается с земли. – Фуджимия давно в курсе, в какой частной клинике находится его сестра. Он оплачивает медицинские услуги и навещает ее почти каждый день. Ты не знал?
Кудо замирает в смешной позе – на одной ноге, пытаясь засунуть вторую в штанину. Кроуфорд пожимает плечами:
- Фуджимия приходит ко мне якобы для того, чтобы продлить договор о ненападении. Но в нем нет никакой необходимости. Мне девчонка давно уже не нужна. Такатори не считают «вайссов» серьезной помехой для себя.
Йоджи, уже одетый, стоит и мотает головой, словно не может поверить.
- Кстати, - Кроуфорд преувеличенно внимательно осматривал свой костюм, не запачкан ли он. - Фудзимия тоже предпочитает быть сверху, только в другом смысле.
Наверное, это переполняет чашу терпения Йоджи Кудо – и через секунду в тупике его уже нет. Не слышно даже шагов, впрочем, Кроуфорда мало волнует, куда убрался японец. Он подходит к трупу господина Танаки и носком ботинка переворачивает его. Затем наклоняется и с брезгливым выражением на лице обшаривает внутренние карманы, конфискуя найденный бумажник. Несколько мгновений он рассматривает оставшийся на земле кровавый след, похожий на треугольник.

Этот треугольник словно отпечатался в мозгу пророка, когда он неторопливо шагал в сгущающихся сумерках к оставленной достаточно далеко машине. И мысли американца постоянно возвращались к нему.
Такой странный неравнобедренный треугольник... Он сам оказался включен в эту фигуру. Айе Брэд нужен якобы для того, чтобы тот не причинил вред сестре, на деле он лишь выдумывает предлог, чтобы быть с ним. Брэду нужен Йоджи, который приходит к нему в надежде, что тот оставит Айю в покое. Какая сторона треугольника будет длиннее других? Какие линии в конце концов превратятся в параллельные? В том, что это случится, он не сомневался.
Уже несколько месяцев Кроуфорда преследует одно и то же видение. Машина, спешащая за горизонт. Он за рулем. Рядом с ним – парень в толстовке. Он изредка говорит что-то, вызывающее у Брэда добродушную улыбку. Капюшон пассажира натянут на голову. Из-под него выбивается только одна прядь волос. Но сколько ни напрягает зрение Брэд, он не может разглядеть, какого цвета эта прядь – светлого или же темно-красного.