[516x700]

                У многих есть вещи, которыми они дорожат. Это может быть оставшийся от бабушки серебряный канделябр, или дедушкины часы, которые и не ходят уже, но берешь их в руки и вспоминаешь деда. А может быть и твоя старая истертая школьная линейка, которая и на линейку-то уже не похожа, но ты вспоминаешь, как с соседом по парте ты этой линейкой дрался, как шпагой, и тебе становится приятно от нахлынувшего…

               И у меня есть такая особенная вещь. Даже не знаю, как правильно её определить. С одной стороны ничего выдающегося. Не золото, чай, и не бриллиант. Но надо быть человеком моего возраста, чтобы понять, как и чем эта вещь мне близка. И почему, собственно, я хочу о ней рассказать. 

Итак. Год 82-й. Мы тогда с моим  будущим мужем только встречаться начали. Полгода, наверное. И я уже знала, что месяца через три у него будет день рождения, и мне надо бы сделать ему подарок. Какой-нибудь эдакий, а не банальный флакон с мужским одеколоном. Легко сказать в Советском Союзе Эдакий! А купить-то что?

                Как и многие тогда студенты, очень мы тогда разную заграничную музыку уважали. Любили, слушали. Счастливчиком был тот, кому удавалось достать ли, купить ли втридорога  пластинку с  записями Битлов или Квинов или книгу какую, альбом заграничный.

                И вот в один распрекрасный момент таким счастливчиком стал наш общий друг Славка. Почему общий? Славка, в отличие от нас, не жил в общежитии, но всеми фибрами своей души желал этого, потому и проводил у нас дни и ночи напролет, ночуя там, где кто-то куда-то уехал. Славка был интеллигентом, грызущим ногти, и прекрасно разбирающимся в музыке эстетом.  Сказать, что он любил Биттлз, не сказать ничего. Он ими бредил, он собирал о группе всё, что можно было достать в то непростое время. За любые деньги. Он сам рисовал плакаты с битлами, знал их песни наизусть (из-за чего, собственно, и выучил английский).

              И вот однажды он пришел к нам загадочный и какой-то даже пришибленный. Мы сразу поняли, что он опять что-то нарыл. Выждав торжественную паузу, также торжественно Славка  достал из кулька завернутую в газету (а во что еще тогда мы заворачивали самое святое?) какую-то вещь. Вроде… книга. Или альбом…Стал разворачивать газету... Медленно. Наслаждаясь повисшей в комнате тишиной. Эта вещь оказалась завернута еще в одну бумагу. Уже не газету. Ага! Значит, что-то действительно ценное. Ну…И….Также медленно в полной тишине (мы уже сидели в предвкушении) Славка снял последнюю обертку, и на свет явилась чудесная книга о Биттлз. Вернее, это был  альбом-песенник битлов на английском языке с прекрасными фотографиями и оформлением. Изданная, кажется, в ГДР в 80-м году.

                 Честно говоря, саму книгу я помню плохо. Она запечатлелась у меня в мозгу только как яркое пятно. Но я прекрасно помню нашу неподдельную зависть к Славке. И понимание того, что такой книги у нас точно ни у кого никогда не будет.  Славка долго рассказывал нам, пока мы разглядывали это сокровище, как пули свистели у него над головой, как топили его в болотах, как тонул он под дождем и пр. и пр., пока ему не удалось заполучить эту веСЧь. Сколько он отдал денег за неё, я тоже не помню. А помню, как Славка, рассказывая нам историю овладевания сокровищницей, зорко за нами следил, чтоб мы чего-то там не испортили в этой его книге. И периодически напоминал, чтоб мы не слюнявили пальцы, перелистывая страницы.

                   В ту ночь Славка в общаге не остался ночевать. Уж как его ребята ни просили. Засиделся допоздна, вызвал такси на оставшийся рубль, и увез свое сокровище в более надежное место.

                   А у меня уже созрел план. Я знала, ЧТО я подарю своему возлюбленному….

                   Вот теперь все, наверное, ждут криминала. Как я под покровом ночи, скрываясь в зарослях дерев, крадусь к Славкиному дому и краду у него его сокровище. Ошибаетесь, дорогие. Путь был выбран гораздо менее криминальный, но не менее тернистый.

                   Сначала я о своем плане рассказала по секрету Славке. Он был так удивлен моей самоотдачей и тем, что мне предстоит пройти для достижения цели, что даже как-то зауважал меня, и на всё согласился.

                   Сначала он аккуратненько дома расцепил соединительные скрепки у альбома. Я расценила это как подвиг. На моё счастье это был действительно альбом, а не книга. И листы в альбоме были скреплены большими как бы скрепками, а не прошиты, как в книге.  Потом он потратил целый выходной, чтобы сфотографировать листы этого альбома. Потом это богатство на пленке (вернее, пленках) он принес мне, а я отнесла их в фотоателье, где и сделали фотографии. Они, конечно, получились не ахти. И Славка – не мастер, да и черно-белая наша тогдашняя жизнь оставляла свой отпечаток. Но в то время и это уже что-то значило.

                  И начался мой тернистый путь. Взяв с меня слово, что я никому не проболтаюсь, Славка носил мне по одному листику в общагу. И на обратной стороне этих фотографий я по ночам с этих листов альбома чертежным шрифтом тушью ручкой с пером, которую макала в эту самую тушь, выводила слова песен Биттлз изо дня в день. Тех песен, которые не удалось сфотографировать, а в альбоме они были. Всего я вывела 205 песен. На английском языке. Чертежным шрифтом. Тушью. По ночам.

                  Скажете, я хвастаюсь? А таки да, хвастаюсь! И сама пытаюсь до сих пор понять, как я могла это сделать. Тридцать лет назад.

                  Месяца полтора у меня ушло на написание. Потом я сдала все фотографии с написанными песнями  в переплетную мастерскую, где мне и сплели книгу. Сделали обложку коленкоровую, листы проклеили.

                  Подарок был готов. Я дождаться не могла уже этого дня рождения. А когда он наступил, скромно так принесла свой труд, предварительно завернув его в купленную в магазине бумагу для упаковки подарков.

                  Дальше что писать? Думаю, и так уже понятно, как отреагировал мой будущий муж на это. В далеком 82-м году.

                  Скажу только вот что.

Первое. Любовь есть, и она способна на многое. Я это точно знаю.

Второе. У меня, у нас в доме есть вещь, которую я сделала сама и за которую мне не стыдно. И, пожалуй, я даже горжусь этой вещью.

Третье. Я хочу передать эту вещь своим внукам. Чтоб когда-нибудь кому-нибудь они рассказывали о своей бабке, которая ради любви способна была на многое. И, может быть, сами будут способны на многое. Не просто так способны. А чтобы  доставить радость любимому человеку.