Стефа пришла, по своей привычке, без предупреждения. По хозяйски использовав свой ключ. И Брута она не боится, казалось бы, но близко все же старается к нему не подходить. Как заметила у них общая легкая неприязнь.
Наведалась сестра не с пустыми руками, а с подозрительным ящиком, довольно увесистым на вид, ну и конечно как приправа были ее нравоучения.
- Что в ящике?
- Твои вещи. – она поставила ящик передо мной. – родители решили, что это должно быть у тебя.
Я заглянула внутрь и мне хватило и тридцати секунд, чтоб понять о наполняемости.
- Не мое это. – я оттолкнула ящик ногой.
В нем находились немногие вещи которые, как говорили, принадлежали мне, с ними была каким-то образом связана та моя прежняя жизнь. Это были как их называют, безделушки, то что вроде как и не нужно, но дорого как память о чем либо. Только вот я их не помню и они мне не помогают вспомнить, не навевают ничего. При виде их внутри ничего не отзывается, тем более отчуждение, видеть противно. Может и тогда в то время, это были мои вещи, не знаю, но теперь меня ничего с этим не связывает.
Но в этот момент были важны не мои испытываемые чувства, а реакция Стефы. Как только я произнесла фразу, она сразу испугалась и видно было, что сильно. Побледнела, сфокусировала на мне, настороженно-внимательный взгляд, такой который нацелен впитывать малейшие изменения в настроении, мимике и поведении собеседника, запоминать все, ничего не пропустить.
Это не могло не вызвать моего интереса, но я не успела даже обдумать и проанализировать ее поведение, как Стефа начала наступление, словно отводя внимание от этого инцидента, а подумать действительно есть над чем.
Началось все с татуировок, так как они были на виду и это была самая легкая и быстрая тема, чтоб о чем то говорить, а лучше о чем-то остром, это более эффективно отвлекает внимание.
Да, довольно большой участок моего тела покрыт татуировками.
- Как можно было себя так уродовать. – разошлась Стефа, она была на грани крика, но пока что сдерживала себя и не переходила через тот предел повышения тона, за которым я уже слова перестаю воспринимать и просто отключаюсь от окружающей среды, в этом плане она меня изучила хорошо.
- Ты хоть представляешь себе чего это будет стоить свести, если возможно вообще.
И никто не спросил меня, а хочу ли я сводить татуировки, надо ли это мне, я не говорю о возможности или нет этого действия. Раньше я пыталась возмущаться, доказывать, пытаться донести свою точку, но сейчас я просто молчу, изредка бросаю фразы, те которые выражают все, что я хочу сказать и довольно кратки.
Мое отношение к татуировкам нейтральное. Я знаю с точностью на сто процентов, что если бы вопрос стоял по-другому, то на моем теле их бы не было. Сейчас я с ними свыклась, это по началу было трудно, мне и так довольно некомфортно в себе, а тут еще и эти рисунки, но теперь, по прошествии времени, я свыклась и стала относится проще. Все же как бы это не шокировало людей, как бы это не выглядело, но на это более приятно смотреть чем на шрамы. Татуировки их не скрывают полностью и если присмотреться, можно увидеть короткие неровные, словно рваные до этого, полосочки. Вот это действительно уродливо, а не то что теперь поверх. Но ведь если не знаешь то и не замечаешь, так и окружающие, они не знают, потому видят только черные линии и завитки на теле.
Началось с этого, а потом Стефу просто понесло по инерции и она уже не могла остановится, пока не выльет на меня все без остатка в надежде, что это заимеет эффект, но она опоздала. Года на полтора, а то и на все два.
Она мне напоминает, но я и так себе места не нахожу. Она что-то от меня требует, требует памяти, которой я не могу в себе найти. И хотелось бы отключится от этого, но что-то внутри не дает и даже Стефа со своими напоминаниями просто раздражитель, а не толчок к самоедству.
Есть я и пустота внутри. Зябкая пропасть, которая как ком в горле не дает свободно вдохнуть, постоянно как напоминание, только я не знаю о чем. Я так устала пытаться вспомнить и отпустить и жить спокойно не могу. Это почти осязаемое чувство холода, словно внутри есть такой маленький шарик, который покрыт колючкам о вот он бродит по этой пустоте, которую так хочется заполнить, и колет, больно. Неимоверное чувство утраты, которое я не могу понять, но от этого оно не слабеет. На некоторое время все это глушит скорость, алкоголь, какие то обезбашенные поступки, все то, что вызывает сильные чувства, такие которые могут перекрыть все, но ведь и это на время, проходит, а чувство пустоты оно всегда внутри, никуда не девается.
И хочется разорвать себя на части, прекратить жить. Так хочется попросить помощи, повыть, пожелаться кому-то, да не просто вылить слезы, а чтоб поняли, чтоб хоть на миг помогли сделать легче. Но как меня можно понять, если я сама этого себе не могу предоставить?!!!!
Как бы там ни было, что бы не говорила сестра, но я каждый раз встречаю ее с надеждой, я так хочу, чтоб она мне помогла, но взамен она прогружает меня. Может она думает, что это мне поможет?
Тогда, когда все только начиналось, когда я ничерта не понимала, свыкалась с собой с окружающими, впитывала первую информацию, тогда пару лет назад, меня можно было переломать, да что там, и ломать не надо было. Я поддавалась, я хотела чьего-то влияния.
А нужно было всего лишь не давить на меня, а объяснять и ждать. На все требуется время. Я по природе человек такой, что если на меня давить, то инстинктивно закрываюсь и отталкиваю все, что излагается человеком который совершает давление, это никак не перебороть.
Но Стефания не отличается терпеливостью, она берет нахрапом и как правило получает тот результат который хочет, но вот со мной такого не вышло. И неужели она это не предвидела?! Она ведь меня знала, в то время как я нет.
Но все пошло по какому-то рваному сценарию.
Меня корректно выставляют из родительского дома, при этом не дав никаких объяснений и даже не отреагировав на просьбы о таковых. Я до сих пор не то что не могу понять причин, такого поведения родителей, со всем тем что творится внутри, в попытках разложить все по полочкам, я даже не дошла до этого вопроса, чтоб обдумать и найти хоть какое то мало мальски логическое объяснение. Ведь оно должно быть!
Стефа ограничилась расплывчатыми фразами, на то время она была моим всем. Я ей верила, я от нее зависела, я ждала и жду от нее помощи.
Я была словно чемодан без ручки, который и нести тяжело, и бросить вроде как нельзя, потому оставили в стороночке до лучших времен, пока не придет светлая идея, что же со мной делать.
Стефа отвезла меня в свою квартиру, в которой жила до того как вышла замуж, наспех объяснила некоторые мелочи, принесла продуктов, оставила денег на всякий пожарный и ушла.
Деньги мне понадобились только через энное количество дней, уже и не помню сколько, да и тогда все как-то слилось для меня в сплошную смазанную картину.
Дни на пролет я сидела и смотрела в пространство и о чем-то думала, приходила в себя, пыталась разобраться в мыслях и как-то их выстроить, и уже тогда делала попытки понять ощущение болючей пустоты внутри.
Все же так продолжаться не могло. В какой-то день, оставленные Стефой деньги пригодились. Несколько раз проверив не забыла ли я паспорт, это было все что могло сказать мне кто я, тщательно закрыв квартиру я вышла из дома. Не спеша, при этом стараясь подробно запомнить дорогу чтоб не заблудится, мобильного у меня тогда еще не было, так что потерявшись не к кому было бы обратиться.
Достаточно недалеко от дома, возле остановки общественного транспорта, я набрела на киоск с прессой, там купила карту и маркер. Нашла свой дом и обвела.
С того момента и началось мое самовоспитание.
Я изучила довольно большой радиус территории вокруг своего дома, делала на карте пометки и обводила места, которые мне нравились и которые я снова хотела бы посетить. Дальше пока заходить я не решалась.
За все время Стефа наведала меня только два раза, и на второй раз я попросила привезти мне компьютер. Это так странно, вроде бы и знать, но в то же время многого не понимать.
Стефа привезла мне на следующий день ноутбук и мобильный телефон, наспех объяснила как этим всем пользоваться, подключила Интернет и уехала. Не до меня было.
В то время я наверное мало чем отличалась от ребенка, мне помогло то что я быстро обучалась, а может это просто навыки на подсознательном уровне проявлялись.
Первые несколько дней я компьютер боялась выключать, так как вылетело из головы как подключать Интернет.
За компьютером я бывало засиживалась сутками, никак не могла оторваться. Столько информации и все практически для меня ново, хотелось узнать быстрее, я спешила. Поглощала гигабайты информации. Тут слово непонятное тут фраза вообще нескладывающаяся в голове и это катилось как снежный ком. Как бы это не абсурдно выглядело, поначалу я даже делала кое какие заметки в блокнотике. Как оказалось больше всего трудностей у меня возникло со словами, речью и формулировкой.
Сначала я прочитала те немногие книги, которые были в квартире и то, довольно часто я прибегала к помощи Интернета, чтоб выяснить значение того или иного слова или фразы. Это довольно плотно и на долгое время загрузило мой мозг. Меня ничего не занимало более как узнавание того, что я не понимаю. Не раз были курьезные случаи, это теперь я их понимаю в полной мере, а тогда это даже выводило, так как вроде со значением слова разобралась, а вот натолкнулась на его интересном и каверзном склонении и застревала, довольно долго искала пояснение, делала заметки.
Уж потом я начала обдумывать свое отношение к тому или иному, брала ситуации из книг и анализировала, прислушивалась к себе, какие чувства всплывали и делала выводы.
Так и формировалась моя новая личность. На некое достойное формирование взглядов, точки зрения у меня ушло пол года.
Следующим это были эмоции. Несомненно, я их испытывала, но опять таки не понимала, тем более у меня было зыбкое понятие черного и белого. Я бродила улицами, сидела в кафе и наблюдала. Смотрела, как себя ведут люди, старалась услышать, что они говорят и что при это выражает их лицо, как они себя ведут.
Следующее что мне стало интересно и даже я почувствовала в этом необходимость, это общение. Попытки подступиться к Стефе постоянно заканчивались как-то криво, то она перетягивала все в непонятное русло, то ей было не до меня. Я просила помочь, но почему то это не было воспринято, или вполне возможно я непонятно изъяснялась, в любом случае все шло самотеком в какой-то мере.
Я по сей день не знаю чего добивается Стефа своими нападками, поняла я только одно, она очень хочет, чтоб я вспомнила и, может я ошибаюсь, она чего-то опасается. Этот факт не может не вызвать повышенного внимания. Хотя прошло довольно долгое время и думаю, она должна понимать, что даже если я вспомню, то это не перекроет меня теперешнюю, я в этом почему-то уверенна. Она не раз вспылив, бросала фразы что почему я не могу быть прежней. При даже очень большом ее желании я не могу быть прежней в силу независящих и зависящих от меня факторов.
Меня как тогда, так и сейчас не то что беспокоит, но интересует один вопрос или скорее обстоятельство. Выразить более внятно я его могу только сейчас. Почему за свои девятнадцать лет жизни я оставила по себе только пару детских и подростковых фотографий и горстку безделушек?! Неужели я была настолько пассивной и безразличной ко всему? Почему нет никаких записей, не говорю дневников, а просто каких то писулек, каракуль наконец, каких то файлов на компьютере, картинок, фотографий, контактов друзей, ведь они у меня наверняка были. На эти вопросы Стефа не смогла дать внятного ответа, от них она просто растерялась.
Я даже не знаю, что со мной произошло, что было до того и послужило причиной моих многочисленных травм, которые я так долго залечивала, я так долго лежала, что мне потребовалось не меньше недели чтоб заново научиться ходить, хотя мне повезло я довольно крепко восстановилась. Это закрытая тема, по крайней мере для меня, ни родители ни сестра говорить не хотели, не хотят, и видимо не собираются.
И меня не может не мучить вопрос «Почему?».
Это было в прошлом, правда оно меня не отпускает и теперь. Уповаю на время.