Заперли, захлопнули, привязали, стукнули. Чёрт, чёрт, – ругался про себя Алексей после того, как жена захлопнула за собой дверь. И деньги на телефоне кончились: не дозвониться. Что же делать? Бежать! И тут же саркастическая ухмылка, неизвестно откуда взявшаяся, исказила лицо нашего героя: «Как «бежать», с загипсованной ногой?
Катя тоже не позвонит, тут можно и на жену нарваться, ей и дочек, наверное, с лихвой хватило! Котёнку ещё трудней, - подумал он о Кате.

Да, Кате было нелегко. Она бы с удовольствием забрала его к себе, ухаживала бы, но его семья, видно, цепляется за него всеми силами, да и он тоже не настоял на том, чтобы поехать с ней, хотя, в душе она его тоже понимала. Одно дело «муж» загипсованный, другое дело любовник, а уж сожителем она его никак не хочет называть, слово какое-то мерзопакостное. Будто двое встретились в переходе метро и стали вместе жить, не зная, и не любя друг друга. Чепуха какая-то! Только вчера в обед ей казалось, что, наконец-то, загрезило счастье на небосклоне её судьбы, да так и не рассвело, ушло назад за горизонт. Вот и выходные наступили, а она опять одна. Она посмотрела вокруг себя: уютное гнёздышко, чисто. После ремонта, который спонсировал Алексей, стало совсем хорошо. Она вспомнила, как ходили, выбирали обои, и всё прочее, и как видно было, что Алексей совсем не разбирается в хозяйстве, видно было, что в его семье всем руководила жена. Почти так же вышло и у них. Да он ничего и не предлагал: ты выбирай, а я оплачу. Да и чем плоха такая позиция? А теперь вот он там, за ним ухаживает его семья, а в такой ситуации может всё повернуться на круги своя, и заживёт он опять семьёй, а я останусь, как и раньше, одна. А годы уходят. Ну и что, что ещё нет сорока, долго ли, а потом, уже поезд «ту-ту», она вспомнила сайт знакомств, на котором была зарегистрирована, и вчера зашла на него от нахлынувшей тоски. Посмотрела: боже, мужчины после пятидесяти, как одурели, ищут девочек от двадцати трёх, до тридцати. Типа того, что мы теперь такие опытные, мы знаем, как сделать женщину счастливой, так что стесняться нам нечего, можно выбирать самых молодых. А что же они с ними будут делать? Может уму-разуму учить? Молодой можно запросто сказать:
- Детка, ты жизни не знаешь, слушай «папочку»!
А самому так хочется приклонить свою седую голову на грудь какой-нибудь симпатичной «мамочке», которая и поймёт, и пожалеет, если, конечно, он её вдохновит на это. А если вдохновит, то уж точно, не прогадает. Но, разум, как и положено, здесь молчит, а говорят гормоны и мужская самонадеянность, а ещё страх. Конечно, «страх» того, что поезд навсегда ушёл. Вот и Алексей, может, за неё ухватился, тоже из-за страха? Если разложить всё по полочкам, то, что получается?
У Алексея в семейной жизни случился кризис от монотонности. Потом его жена, как он говорил, с ним не советовалась, а всё делала сама, будто он – пустое место.
А я моложе, и у меня ещё уныния на лице нет, как у той дамы, что обращала на нас внимание, когда мы обои выбирали. Она стояла за колонной с дорогими обоями и, как мне показалось, смотрела на нас заинтересовано и даже с завистью, мол, вот мужчина моих лет, а нашёл себе женщину помоложе.
Один раз, встретившись с ней глазами, Катя поняла всю тоску этой женщины по её глазам, которые, хоть и немолодые, но были прекрасны и цвет какой-то особенный, - фиалковый.
И вдруг Катерину, будто током пронзило: а вдруг это была Лёшина жена?
Мороз пробежал у неё по коже. Она тут же захотела позвонить Лёше, но подумала: «А вдруг его жена сегодня дома?»
Она несколько раз брала в руки телефон, но снова, и снова клала его на место. Вспомнились его дочки - два прекрасных юных создания. Одна уже замуж собралась, глядишь, и внуки у него появятся. А там и вторая, которую ещё учить надо. Уходя из семьи, он рвёт свою жизнь на две части, причём неравные части, и две третьи всегда будут там, а ещё у него будет чувство вины, а оно покруче драйва от молодой любви. Сможет ли он заменить моему сыну отца? И даже, если полюбит его всей душой, его девочки будут считать его предателем.
Ой, чего это я такую картину нарисовала ужасную?- одёрнула себя Катерина, - девчонки взрослые, у них своя жизнь, а жена… ну, он же её всё равно уже не любит, и заставить себя полюбить снова очень тяжело.
Значит так, Алексей в гипсе пробудет 21 день, в лучшем случае, две недели. И что же ждать у моря погоды? Пока его с помощью домашних борщей, пирожков и прочих вкусностей вернут в лоно семьи? А ведь могут! Что же делать? Взять такси и на свой страх и риск, приехать и забрать его? Нет, Кате такие поступки были не по душе. Воровать мужчину? Это как-то не по-женски. Это вообще даже не смешно, это – глупо. Выхода нет, остаётся ждать.
Она встала, посмотрела в окно: на площадке бегал с другими мальчиками её сын, её -радость и гордость. Совсем большой стал, и весь в отца, Красивый мальчик, жаль только, Ромка погиб. И невольно она уронила слезу на подоконник, потом другую…да что же это такое, пришлось вынимать платок и вытирать эти непрошенные слёзы, которые были наполнены жалостью не столько к погибшему мужу, хотя и к нему тоже, но больше к себе. А ведь не случись того рокового события, были бы они счастливой парой, и ребёнок не был наполовину сиротой и не нужно было бы ему искать любви у чужого дядьки.
В это момент сын повернулся, увидел мать в окне и помахал ей рукой. Она помахала в ответ, и сердце окатила волна невыразимой нежности. Нежности, которая не может сравниться с нежностью, даже к самому любимому мужчине.