Папа никогда не говорит о скульптуре. Это слишком важная тема, чтобы говорить о ней. Только однажды, когда он вернулся из ресторана «Гамбрини» и мы встретились дверей тамбура, он поделился, что теперь создаст нечто совершенно новое – скульптура не будет ни сидеть, ни лежать, ни стоять, да и не ходить тоже!

Какое колоссальное доверие ко мне! И, не подумав, я воскликнула:

– Она поползет!

Разумеется, эту статуэтку он так никогда и не изваял.

С идеями всегда происходит нечто особенное, примерно так же, как и с эскизами. Предположим, художник набросал эскиз, изящный и красивый настолько, что его никак нельзя не показать, дабы удостоиться похвалы; а когда эскизом навосхищаются вволю, художник начинает пугаться за свой замысел – ведь эскиз уже не способен к дальнейшему развитию, не способен расти, сколько не вкладывай в него тяжкого профессионального труда; он готов, чтобы его вставили в рамку – там эскиз и покоится.

Точно так же, если ищешь, никак нельзя показать написанное или – что еще хуже – прочитать это вслух, никак нельзя сохранить то, что ты сделал, пока не узнаешь, что сотворено и что следовало бы оставить в покое, дабы похоронить с годами.

Быть может, чуточку то же самое происходит и когда влюблен; тут уж никак нельзя не прокричать повсюду, не возвестить над всеми крышами, что с тобой свершилось чудо! Жаль, что нельзя хоть немного, хоть на одну неделю сохранить это дивное таинство для себя скрытым нетронутым, словно эскиз в процессе творчества.

Порой я думаю о том художнике в Китае, который безуспешно рисовал дерево, постоянно одно и то же дерево, и оно ему никак не удавалось, а он ничуть не отчаивался. Но позднее, в одно прекрасное утро, когда его борода уже успела поседеть, он увидел наконец свое дерево! И смог безо всякого труда нарисовать самое прекрасное и наиболее убедительное дерево, что когда-либо было нарисовано в Китае.

Интересно, продолжал ли он рисовать деревья или попытался создать что-либо совсем другое.

А иногда я думаю о другом художнике, к которому вдохновение, этот благостный миг, слетает как дар; это может произойти когда угодно, и почему бы не благодаря картине, молниеносно мелькнувшей в окне поезда! И я утверждаю, что это ужасающе несправедливо!

Я спросила папу, что думает он.

Но он пробормотал лишь что-то о том, есть ли тут в конце концов какая-либо разница.