[336x424]Это последняя история из этого цикла. Четыре разных женщины, четыре разных судьбы. У каждого они вызывают свои ассоциации, лично для меня, это как напоминание, беречь то, что имею. Свою семью, своих близких, свою любовь. Но жизнь вносит свои коррективы, и чтобы не случилось, есть женщины, которые это пережили, справились, и выжили. Конечно, не дай бог, чтоб такое с кем-то ещё случилось, но как говорят "Бог не даёт испытаний, которые ты не можешь вынести".
Дорогие, милые женщины. Мы сами хозяева своей судьбы, какая бы она не была, мы отвечаем за тот выбор, который мы сами сделали. А раз так, значит, этот опыт, чувство, эмоции, нужно было пережить, чтобы понять, простить, полюбить снова. В первую очередь нужно любить СЕБЯ, свои мысли, свой внутренний мир, чувствовать себя СЧАСТЛИВОЙ, тогда и близкие люди тоже будут счастливы. Ну, а препятствие на нашем пути, это всего лишь очередной холмик, который нужно просто перейти и двигаться дальше. В этом весь смысл жизни, я так думаю.


Судьбе этой женщины не позавидуешь никакими оттенками: ни черными, ни белыми, ни добрым, ни злым. Она – бомжиха. По крайне мере была в 1996году. До этого у неё была семья, есть взрослые дети, которые живут в разных городах. Потом всё разом ухнуло в небытие. Потеря работы, пьянка, тюрьма… Возвращаться в этот мир после которой очень сложно. Общество таких обратно не принимает.

Познакомились мы с ней совершенно случайно. В нашей редакции, расположенной недалеко от ж/д вокзала, уволилась техничка, которая занималась самым неблагодарным трудом. В её распоряжении были туалеты. Надоело ей мыть за мизерную зарплату. Туалеты стоят немытые неделю, вторую, и в скопившемся ворохе бумаги уверенно шелестели лапами и хвостами серые твари, именуемые крысами. Здание старое, этаж первый, и гостеванок было немерено. В туалет можно было попасть, предварительно отбив ногами чечетку.
Женщины редакции были в панике. И главный редактор, уединившись с «бренди» в кабинете, вынес своё постановление. Надо, говорит, помыть туалеты…. Ну да, надо. Раз такой чистоплотный – иди и мой. Впрочем, совещались мы недолго. После чего пришли к выводу, что надо пригласить женщину с ж/д вокзала. Их там много, таких желающих подзаработать.
В общем, сажусь в редакционную машину и оказываюсь в положенном месте. Спустившись вниз, там, где нормальные люди смотрят на табло прибытия своего поезда, начинаю приглядываться.
Ничего не понимаю! Когда не надо – их много, тут такое дело – никого. Тут водитель наш начинает мне глазами косить, показывая, что вот она, нам нужная.
Подхожу. Объясняю цель своего прибытия. Я не успела договорить, как она тут же закивала, что, мол, согласна. Я, говорит, 4 дня ничего не ела, хоть на булку хлеба заработаю. Садимся в машину. На заднем сидении она замечает пачку нашей газеты и радостно нам объявляют: «Ох, и хорошая газета «Евразия» (!). Мне так интересно стало, где она её читала? А она мысль свою дальше продолжает: «Вот я на тюрьме когда была, так мы только её на «закрутки» и использовали…» Ага... На тюрьме... Понятно, что у контингента мы пользуемся успехом. Но всё же, говорю, объясните, чем, допустим, тот же «Красноярский рабочий» хуже? Объяснила она весьма просто: «Да у него бумага жесткая, на «закрутки» не идет, а вот ваша – в самый раз».
Убиралась она в наших санузлах часа три. Выскребла всё подчистую. Странное дело, но крыс, почему то в это время не было. Заплатил наш родный начальник ей щедро, плюс дал с собой бутылку водки, благо редакции по бартеру были приобретены три ящика. А вот глаза, полные слез и благодарности, запомнила. На всю жизнь.
Они были неопределенного цвета, съеденные тюрьмой и «технарем». Но светились фонариком надежды, пусть пока и несбывшейся.
Тетя Галя-Макариха (так она представилась), потащила мешки с мусором на улицу. И уже стоя на редакционном крыльце, возмущенно проговорила: «- Ты знаешь, по секрету скажу. У мужиков-то в туалете намного приличнее и чище было. Весь мусор в женском собрала…» И тут же с улыбкой, такой по-домашнему доброй добавила: «Ты не представляешь, как будет рад Гришка, когда я сейчас из магазина приду с продуктами…»
Гришка, я так поняла, её близкий друг и товарищ. Кореш. Отсидевший «на тюрьме» 15 лет. Согнувшись под тяжестью мусорных мешков, она торопливо заспешила…
Подруга. Хранительница «домашнего очага». Просто женщина…
[336x424]