Я всегда догадывалась, что у Майкла есть талант, но я даже представить себе не могла каких мировых масштабов он может достичь. И я, и мой муж Джозеф выросли  с большой любовью к музыке в наших сердцах. Будучи ребенком, я любила петь со своей сестрой, а Джо играл в ансамбле с братом. Вскоре после свадьбы, наш дом в Индиане, Гэри наполнился звуками блюза и джаза, каждый из которых улавливали 9-ть наших детей. Майкл уже родился с ритмом в голове. Когда он был  ребенком стало очевидно насколько ему нравится танцевать и петь. У нас была поломанная стиральная машина, которая издавала клокочущие звуки, когда крутился барабан и Майкл восседал на ней с бутылочкой в руках пританцовывая в такт. Даже до того как он произнес свое первое слово, он уже очень хорошо реагировал на звуки,и я знала, что музыка была внутри него. У нас была музыкальная семья.  Обнаружить меня или Джозефа распевающими кантри по дому было в порядке вещей. У нас не было денег, чтобы развлечь себя иначе. Я помню у нас сломался телевизор и  не было средств на починку, и мы развлекали детей тем, что пели всей семьей песни таких известных музыкантов как "Темптейшенз".. Так как у нас было музыкальное прошлое, у Джо и у меня было много инструментов, которые можно было найти то тут то там в нашем доме. Нашим детям нравилось заниматься музыкой. Первым был обнаружен талант у Тито. Пока Джо работал, он брал гитару Джо и тайком наигрывал на ней свои мелодии. Прошло не слишком много времени пока Джо разглядел талант в одном из своих сыновей и решил создать группу братьев Джексон. Тито , Джеки и Джермейн были избраны вокалистами. Марлон и Майкл вскоре стали достаточно взрослыми, чтобы присоединиться к братьям в качестве бек вокалистов.  в 1964 году Джозеф придумал название для группы - Джексон 5. После того, как были обнаружены таланты наших детей Джо забросил работу , чтобы уделять больше времени бэнду. Вокал Майкла вскоре стал тем, что привыкли называть голосом  всего ансамбля. В то время Джо не хотел, чтобы Майкл был в центре и лидировал, но я настояла на этом, и он позволил ему ассистировать Джермейну.

Под руководством Джо мальчики репетировали три раза в неделю и выступали в местных клубах Гэри и Чикаго. Джо и я знали, что когда-нибудь  у нас появятся нужные контакты в сфере бизнеса развлечений и мальчики получат признание. Вскоре группу стали замечать и нам начали поступать предложения о работе. Самым заманчивым стало предложение от звукозаписывающего лейбла Мотаун Рекордс.  Будучи  скептиком, Джо инстинктивно не согласился на сделку, однако дождавшись  более выгодных условий для группы он связался с Бобби Тейлором. Благодаря этому решению Джексоны очутились в студии. В 1968 году мы переехали в Калифорнию. Джо с мальчиками начали колесить по стране. Я оставалась дома с Дженет, Тоей, Рибби и Ренди до тех пор, пока в 1975 году они сами не присоединились к своим братьям. Тихий дом был для меня испытанием, я скучала без совместных ужинов со всей семьей, которые у нас случались каждый вечер до того, как мальчики начали свое профессиональное восхождение к славе. Я часто мечтала о том, чтобы вернуться в Гэри и проводить больше времени с семьей. У нас не было достаточно денег в те времена, но мы были друг у друга. Мне нравилось делать первые костюмы для группы, но как только у нас появилась возможность, мы наняли Рути Вест в качестве дизайнера и имиджмейкера для Джексон 5.
В 1975 году группа покинула Мотаун и подписала контракт с Эпик Рекордс и начала работать с Кенни Гэмблом и Леоном Хаффом более изсестными как "Гэмбл и Хафф". Контракт с Эпик включал в себя участие в шоу-варьете. Вскоре мальчики стали ездить на еженедельные репетиции для выступления на ТВ. Вся семья Джексон, включая Ла Тойю, Дженет и Рибби участвовала В Джексонс варьете шоу. Но, по прошествии первого сезона, Джо с мальчиками решили вернуться к музыке и поездкам в туры.

Даже не смотря на то, что многие видели музыкальный талант Майкла и то, что он взрослый не по годам, Майкл был так же очень общительным, более общительным чем другие дети. Наши соседи, которым иногда приходилось приглядывать за ним отмечали, насколько «другим» он был, в нем было нечто особенное.. Мне нравилось смотреть как развивается мой сын, потому что он часто делал такие вещи, которые редко ждешь от ребенка его возраста. Например в 6-ть лет он на лету схватывал любые хореографические па, он был натурален, так же он поражал своими способностями воспроизводить любые мелодии с ходу. Взрослея, Майкл проводил по нескольку часов в студии, чтобы записать и лидирующую и бек-партию вокала. Даже в столь юном возрасте  натура перфекциониста говорила в нем и заставляла проводить дополнительное время в студии, чтобы достичь совершенства. Он знал как он хочет, чтобы звучала музыка и разделял всю ответственность с производителем. Как его мать я ощущала давление карьеры на него, когда он был еще совсем юным и мне очень грустно, что Майкл потерял дни своего детства за работой. Он чувствовал так, будто он утратил какие-то важные аспекты и без них его детство нельзя было считать нормальным. Он всегда был помешан на своей музыке, это было то, чем он любил заниматься и мы всячески поддерживали его в этом. Майкл знал, что он никогда не достиг бы такого уровня в искусстве, если бы не работал много в детстве. Он всегда был благодарен нам, хотя  я и слышала, что он иногда жаловался. Я знаю, что он сильно верил в то, что его цель: вдохновлять  мир своим искусством, будет достигнута.
Когда популярность возросла , мальчики отправились  в турне, которое предполагало поездки за границу. Не имея возможности посещать школу, они обучались у частной учительницы миссис Файн, которую мы наняли для них. Она ездила с ними повсюду пока они отрабатывали тур. Лучше всего Майкл разбирался в географии, так же он преуспевал в культурологи, истории и рисовании. Пока его братья веселились, Майкл посещал музеи, галереи искусств в каждой стране в которой они останавливались. Миссис Файн и ее муж оба были большими ценителями искусства и пробуждали в Майкле любовь к этому. Когда миссис Файн умерла, она оставила в наследство Майклу свое пианино.

Майкл был очень щедрым. Уже в юном возрасте он обладал предпринимательской жилкой. Каждый раз, когда он получал свое жалование он покупал сладости в магазинчике за нашим домом и потом перепродавал их соседским детишкам.  Я старалась открывать мир Майклу по средствам документальных фильмов. Однажды, мы смотрели с ним фильм о детях Африки. Их вид вызвал у нас обоих слезы. Майклу было 14 лет, он сочувствующе поглядел на меня и сказал «Однажды, мам, я сделаю с этим что-нибудь» Несколько лет спустя, Майкл удивил меня, когда мы были в Нью Йорке.  Мы заехали в ангар аэропорта, я увидела ящики с продуктами, вещами, медикаментами, которые загружали на борт самолета. Я была так горда, узнав, что мой сын держит данное когда-то им слово. Он отправил это все детям Африки, и он не остановился на этом. Он посвятил большую часть своей жизни благотворительности и больным детям. Иногда Майкл выходил вечером из дома и раздавал бездомным людям, которые ему попадались, деньги, сотни долларов. Он не ценил деньги, он ценил свою цель-менять жизни людей и вдохновлять мир на лучшее будущее. Он так же был щедр со своей семьей, со всеми нами. Мои дети всегда устраивают для меня праздники и приглашают на них моего любимого кантри исполнителя Флойда Креммера, однажды за несколько дней до одной из таких вечеринок, моя дочь Дженнет позвонила мне и спросила какой мой любимый цвет… Потом мне вручили ленточку и сказали следовать за ней и она привела меня на парковку на которой красовался красивый, сверкающий , красный Роллс.