На данный момент, в центре моего внимания два самобытных, ярких но к сожалению малоизвестных даже в узкоспециальной среде мыслителя. Это Стэфан Хёллер и Эдвард Эдингер.
Стэфан Хёллер, епископ гностической церкви уникален тем, что ему удалось создать современное переложение и отчасти переосмысление гностицизма, с сохранением исходных символов. Хёллера можно по праву называть уникальным культурным феноменом, создавшим совершенно особое духовное движение. Поражает его широта взглядов чей спектр простирается от таро и каббалы до психологии. Хёллер совершенно особенно относится к Юнгу. Чрезвычайно важно, что Хеллер написал две книги о Юнге «Гностический Юнг» и «Юнг и последние евангелия» (некоторые главы из которых я надеюсь скоро появятся в Касталийских обновлениях). Будучи гностиком до мозга кости, Хеллер находит в юнгианстве точку опоры для своего реформированного гностицизма.
В тех работах, которые я уже прочитал (отчасти в переводе, отчасти беглым чтением по английски) меня поразило то, что многие мои смутные прозрения положенные в основу некоторых статей и заметок, имеют тот же источник что инсайты Хеллера, однако ему удалось увязать их в стройную и последовательную систему.
Наши пути с ним совпадают хотя бы в том, что древняя традиция должна быть «переведена» на современный язык, и наиболее адекватным мостом к такому переводу является юнгианская система. Более того, ему удается смягчить радикальный гностический дуализм классических систем, и он рассматривает оный скорей как стадию, под словом мир, надо понимать не «мир сотворенный» или «вселенную» но мир человеческих иерархий, Иалдабаоф здесь не творец светил и планет, но скорей строитель «Стены» по Алану Паркеру (упорно выдающий стену за храм).
Если Хеллер это гностик интересующийся юнгианством, то Эдингер – юнгианец произрастающий во гнозисе. Парадокс в том, что Эдингер несколько амбивалентно относится к гностицизму с одной стороны отдавая дань первой «индивидуальной психологии в религии» а с другой видя в классическом гностицизме опасность инфляции и рассматривая того же Симона Мага как архетип мана личности.
Однако «поскреби Авеля найдешь Каина, поскреби Каина найдешь Авеля». По образу мысли и восприятия, Эдингер является более радикальным и последовательным гностиком нежели Хеллер. Эдингер не только на словах, но и на деле отстранился от «мышиной возни» и с изрядным презрением смотрел на процесс окончательного гилизирования современного ему миру (тем более что и тому и другому выпало несчастье жить в Америке). По внутреннему дыханию, интонации, акцента, в котором постоянно сквозит неприятие гилизированной действительности, позиция Эдингера стоит гораздо ближе к гностикам и традиционалистам чем у того же Хёллера и даже у самого Юнга. Достаточно почитать последнее интервью Эдингера, чтобы понять сколь далеко он смог уйти от современного ему мира.
Разница позиций Хёллера и Эдингера кажется мне взаимодополняющей. Если Хеллер находит подтверждение лигитимности гностических идей в научных открытиях психологической школы Юнга, то Эдингер идет прямо противоположным путем, рассматривая юнгианства как особого рода духовную (гностическую) систему со своей системой незыблимых символов и концептов. Если Хёллер использует юнгианство для обоснования гнозиса, что называется «у ворот храма», Эдингер идет гораздо дальше рассматривая саму школу как метафизическую систему. В этом отношении Эдингер уникален, поскольку все остальные, даже сторонники и последователи Юнга, рассматривают его скорей как «лучшего из психотерапевтов», игнорируя метафизическое измерение. Уже при жизни Юнг остро чувствовал что его не понимают даже ближайший круг.
Иными словами, можно сказать, что Хеллер предлагает своего рода «светский гностицизм» основанное на юнгианстве, тогда как Эдингер – сакральное юнгианство, незримо основанное на гностицизме, хотя и полемизирующее с ним в некоторых пунктах. Очевидно, что эти позиции превосходно дополняют друг друга. Так же очевидно, что где то здесь, где то в этом пространстве мне предстоит работать ближайшие пару лет (если богам будет угодно, конечно). Если боги будут благосклонны, то я рассчитываю что за ближайшие пару лет, львиная доля работ этих двух великих людей будут переведены. Будем считать это программой максимум для Касталии.