[700x525]
ВРЕМЯ ПРОХОДИТ. ДАЖЕ КОГДА ЭТО КАЖЕТСЯ НЕВОЗМОЖНЫМ.
Даже когда каждое тиканье часов больно отдается, подобно пульсу крови в месте ушиба. Это проходит неравномерно, в странных кренах и тянущихся затишьях, но, проходя, делает своё дело.
***
Я оставил тебя, во-первых, потому что хотел, чтобы ты имела шанс пожить нормальной, счастливой, человеческой жизнью. Я просто видел, что находившись со мной, ты постоянно оказывалась на краю опасности, я забирал тебя из мира, которому ты принадлежала, рисковал твоей жизнью каждое мгновение, когда мы были рядом. Я должен был сделать что-нибудь, и я подумал, что единственный путь, который я мог выбрать — это оставить тебя и уехать. Если бы я не думал, что ты остаешься в полной безопасности, я, возможно, не покинул тебя. Я слишком эгоистичен. Только ты — самое важное из того, что я хотел, в чем я нуждался. Что я хочу, и у меня потребность быть с тобой, и я знаю, что никогда не найду в себе достаточно сил, чтобы снова уехать. Я никак не могу оправдать жестокие небеса, устроившие такое! Кажется, что ты не можешь быть в безопасности, независимо от того, сколько миль будет нас разделять.
***
Прежде, чем появилась ты, Белла, моя жизнь походила на безлунную ночь. Очень темную, но с редкими отблесками звездного света и разума, и затем ты стрельнула поперек моего неба подобно метеору. Внезапно все стало, словно объятое огнем; появился блеск, возникла красота. Когда ты исчезла, когда метеор упал вниз к горизонту, все покрылось мраком. Ничего не изменилось, но мои глаза были ослеплены светом. Я больше не мог видеть звезды. И больше не стало ничего.
***
Я не сошел с ума, всё это любовь. Не было никакого безумия, была только мука. С тобой мое сердце забилось почти через девяносто лет, но это было отлично. Как будто у меня снова забрали сердце. Как будто я оставил все, что было во мне, здесь с тобой.
***
<…> но знаешь, что самое важное. Если тебя не будет рядом, мне небеса не нужны.
***
подумала, что странно — можно решить, что ты говоришь про меня. Я тоже как будто растеряла себя. Я была неспособна долго дышать. Я набрала побольше воздуха в легкие, наслаждаясь открытием. И мое сердце. Оно определенно было потеряно.
***
Нельзя помнить, невозможно забыть — это мой крест.
***
Небесное наслаждение в середине ада.
***
видишь ли, я не могу существовать в мире, где нет тебя…
***
— Как ты можешь стоять так близко к ней?
— Не без усилия, — ответил спокойно Эдвард.
— Но ты всё еще жаждешь её! Тебе же так трудно себя преодолевать!
— Я смотрю на это, как на цену за всё.
Аро был настроен скептично: — Очень высокая цена.
— Оно того стоит.
***
«Не обещай мне ничего», прошептала я. Если я позволю себе надеяться, но это ни к чему не приведет … это убьет меня. После того, как все беспощадные вампиры оказались неспособными меня прикончить, надежда сделает эту работу за них.
***
Я расправила плечи и двинулась вперед, чтобы встретить свою судьбу, с тем, кто неотделим от моей судьбы.
***
Любовь, которую я чувствовала к нему, была не более чем слабым эхом той, которую я впустила однажды… и мое сердце было далеко-далеко, скитаясь вместе с моим ветреным Ромео…
***
Это будет так, как будто меня никогда не было.
***
За скромные успехи приходилось расплачиваться всепоглощающей апатией — из боли и пустоты я выбирала пустоту. Значит, сейчас вернется боль.
***
— Нет. — Я озиралась по сторонам. — Мотоцикл не сломан? — Вот что интересовало меня больше всего. Попытку хотелось повторить, причём немедленно. Безрассудство приносит недурные дивиденды, а соблюдаю ли я договор, уже не важно. Главное, найден способ вызывать галлюцинации.
***
… это был голос, который я узнаю всегда – во сне и наяву, или даже если я буду мертвой, держу пари. На звук этого голоса я шла бы через огонь, пожар, или, что менее драматично, слякоть и каждодневный бесконечный холодный дожд
***
Я была только оболочкой, пустой изнутри. Как пустующий дом – не пригодный для жилья – в течение долгих месяцев я была безжизненной.
***
Пол в моей комнате гладкий, деревяный. Касаюсь его ступнями, теперь ладонями, а теперь — виском. Милый Господи, пусть я потеряю сознание! Увы… Волны страшной боли, прежде лизавшие ноги, поднялись и накрыли с головой.
А мне и не хотелось всплывать…
ОКТЯБРЬ
НОЯБРЬ
ДЕКАБРЬ
ЯНВАРЬ
***
— Белла, ты меня оскорбляешь! Я делаю тебе предложение, а оно принимается за шутку…
— Эдвард, пожалуйста, давай серьезно!
— Да я сама серьезность!
— Слушай, мне только восемнадцать.
— А мне почти сто десять — самое время остепениться!
***
Я больше не хотела бороться. И причина была не в беспечности или холоде, и не в том, что руки в изнеможении отказывались работать, просто я была довольна тем положением, в котором находилась. Я была почти счастлива, что все кончено. Это была самая легкая смерть, из тех, которые я видела. Странно тихая.
***
Совсем как потерянный спутник, чью планету уничтожил немыслимый, в лучших традициях голливудских ужастиков катаклизм, я продолжала вращаться по старой орбите, вопреки всем законам гравитации.
***
Внутри всё сжималось и от чего хочется сжаться в клубок, чтобы зияющая рана в груди не рвала на части.
***
Вернулась прежняя боль в груди, она всё время открывалась, когда рядом не было Джейкоба, но сейчас она не отдавала такой невыносимой пульсирующей болью.
***
Чувствовалось: грядут перемены. Ощущение не из приятных, но ведь жизнь вообще трудная штука.
***
Прежде, чем появилась ты, Белла, моя жизнь походила на безлунную ночь. Очень темную, но с редкими отблесками звездного неба и разума…, затем ты стрельнула поперек моего неба подобно метеору. Внезапно все стало, словно объятое огнем; появился блеск, возникла красота. Когда ты исчезла, когда метеор упал вниз к горизонту, все покрылось мраком. Ничего не изменилось, но мои глаза были ослеплены светом. Я больше не мог видеть звезды. И больше ничего не стало.