25 июня. Приезжала дочь. За обедом, после нескольких рюмок, стал нудно поучать ее, чтобы не желала никому ничего хорошего, дескать, отнимешь счастье у себя. А если и пожелала, сорвалась, бери за то деньги, на худой конец, хоть что-нибудь. Когда кухарка принесла десерт я, уже сильно захмелевший, спел ей одну из своих недавно сочиненных песенок.
. . .
Не верю, не боюсь и не прошу,
я эксцентричный нищий одиночка,
и лишь на Бога уповаю, не стеснюсь,
ведь Он единственный, кто может дать отсрочку.

От пики в бок, от зоны, от шизы,
от пули-дуры и от дуры с гонореей,
спасибо, Бог, к Тебе я запишусь,
как максимум в архангелы, как минимум в архиереи.

Нечастых встреч худая рвется нить,
я говорю: "Прости, была хмельная ночка",
а мне в ответ: "Не надо папа пить,
мне стыдно, что я ваша дочка!"

В генеалогическом древе моих внуков будет пикантное ню - их пращур был колдуном.

продолжение следует