Под вечер 19 июля 1969 года, в местечке Паплака, что под Лиепаей,

в Ленинской комнате нас, рядовых по званию, собрал капитан Емельян Степанович Подобед.

-Воины, сегодня дадите подписку о неразглашении государственной тайны. Зарубите на носу  основное правило солдата: «Сжал губы–ефрейтор, улыбнулся–младший сержант».

Срок службы у нашей четвёрки был небольшой, всего два месяца, курс молодого бойца прошли, присягу дали. Впереди 670 дней солдатской службы. За плечами у каждого из нас школа, завод и мечта. Свою мечту с детства берёг, с родителями и друзьями не делился–боялся сглазить.

-После подписки о неразглашении всем тайно присваивается звание ефрейтора, лычка не на погонах, а на губах. Через полвека разрешаю улыбнуться на всю ширину плеч. После улыбки–вы младшие сержанты. О нашей тайне можете внукам рассказывать. Дети не поверят и не поймут.

Кто о чём, я с детства о Луне бредил. В Академию наук письмо посылал, просился вместо собаки на Луну. Главный  аргумент–на обратную дорогу деньги не понадобятся, готов пожертвовать собой ради науки. Про науку лукавил–имя любимой мечтал вытоптать на поверхности Луны.

-Внимание, воины, завтра ожидается высадка американского десанта на Луну.

 Каждый из вас получит автомат с обоймой, запасной рожок и бинокль. Попасть не попадёте, а испугать–испугаете. Наша задача–сорвать это мероприятие.

Дуракам везёт, мне повезло первый раз в жизни. За мою мечту вступился сам Емельян Степанович Подобед. Друг мой Фёдор Мулькин отказался. Он полагал, что стрелять в Луну, как в бабу после бани, грех несмываемый. Капитан удалил его из Ленинской комнаты с позором. Фёдор остался рядовым, так и прожил жизнь без лычки  на лице и погонах.

Наша троица, что охраняла Луну от высадки десанта, каждый год 20 июля встречается за траурной трапезой. Меню постоянное: белый хлеб, красное вино и индейка. Раньше в Латвии собирались нынче, где придётся. Вспоминая, плачем от досады. Хмелея, хвастаемся лычками младших сержантов на лицах.

Местечко Паплака  в ту ночь оставили без сна, понятное дело, не в Луну палили, в воздух. Слова Фёдора Мулькина, что Луна–баба после бани, из душ водкой не вытравить и годами не стереть. Капитана нашего судили, разжаловали до рядового. До конца жизни слали Емельяну Степановичу денежные переводы. Жена думала государство за подвиг так заботится о нём.

Когда попал в Америку, не небоскрёбы разглядывал, глаза. Пытался понять, чего нашим не хватило, чтобы первыми быть на Луне. Имя Нина под Луной на лавочках перочинным ножом вырезаю, внуки ржут надо мной. Дети с медиками советуются. Воин по призванию, вот и вою на Луну, а она молчит, как  баба после бани.