*Глава 68*

У Драко Малфоя болело все. Руки, ноги, грудь как будто что-то сдавило. Так заживали его раны. Профессор Снейп радовался этому, несмотря на то, что время от времени какая-нибудь из них снова открывалась и начинала болеть. Иногда это была легкая боль, иногда она становилась невыносимой, словно его тело разрывали на части. Снейп объяснил, что это последствия использования яда. Он мог бы дать Драко зелье, которое снимет боль, но из-за него заживление пошло бы медленнее. Драко решил, что лучше потерпит.

Сейчас он сидел на корточках в Храме. Он пришел сюда, чтобы еще раз прочесть древние надписи. Блондин был доволен решением Провидцев. Гарри оставили в прайде, здесь он в безопасности. Драко вдруг подумал, что он имеет представление о каждодневной жизни прайда, но никогда раньше не интересовался законами. Теперь же он считал это ошибкой. Он должен был спрашивать, изучать, пытаться понять. Особенно, пока был наследником.

Строки, начинаясь под самым потолком и заканчиваясь у самого пола, застланного шкурами, полностью покрывали собой все стены Храма. Многое Драко прочесть не мог, потому что его зрение не отличалось особой остротой, а подняться выше, чтобы разглядеть написанное, он был не в силах. Так как в комнате он находился один, то поднять его на руки было некому, а самому рискнуть и взобраться на лестницу желания не возникало. Одно неверное движение и он не только упадет и свернет себе шею, но и больше никогда не уговорит Мансера или Яджи принести его сюда. Стоило только пробудить их защитные инстинкты, и никакие уговоры уже не смогли бы помочь. Уперлись бы, настаивая на своем, и стояли бы каменными истуканами. Этот этап они уже проходили.

Парень поерзал на груде мехов, которые принесли сюда специально для него. Это немного помогло унять судорогу, которая свела ногу до самого бедра. Да, стоять на коленях тоже оказалось плохой идеей. Уже в третий раз он читал одну и ту же строчку, вдумываясь в смысл. Было глупо надеяться, что законы окажутся прямыми и понятными. Неудивительно, что провидцы проводили за их изучением всю жизнь. И неудивительно, что даже короли обращались к провидцам время от времени, чтобы прояснить для себя некоторые моменты.

- И Избранный будет бальзамом короля, - прочитал вслух Драко. Что это значит? Предполагается, что Гарри был успокоительным для его отца? Блондин очень любил своего отца и… Ладно… Поттера тоже… Но спокойными их отношения парень назвать не мог. Интенсивными - да. Страстными - абсолютно. Но не спокойными. Совсем не такими, какие были между Драко и его телохранителями. Нет. Тут даже сравнивать смешно. Люциус и Гарри были чистым пламенем.

С другой стороны, Мансер и Яджи давали Драко почувствовать себя в безопасности, окруженным заботой и любовью. Они относились к нему так, словно он был их ребенком. Собственно, за это тоже надо благодарить Гарри. С его появлением телохранители и вовсе не отходили от своего подопечного. И Драко не хотел для себя других опекунов, спутников жизни. Даже златовласый Амрис не мог соперничать с Мансером и Яджи. Постоянное присутствие пушистых тел рядом с собой стало для Драко… необходимым.

Их ежедневное и еженощное присутствие с тех пор, как Драко был ранен, стало… необходимостью. Сейчас Драко задумался об их отношениях. Он, Мистер Гетеросексуал, кажется, пересмотрел отношение к однополому… Ладно, об этом можно подумать и позже. А сейчас…

Драко нахмурился. Он снова прочитал закон. «И Избранный будет бальзамом короля». Значит ли это, что король может использовать своего Избранного, чтобы уладить некоторые конфликты в прайде? Успокоить с его помощью тех, кто в этом нуждается? Короли прайда предлагали своих Избранных почетным гостям. Это считалось самой высокой честью, какую мог оказать им король прайда. Столь высокая честь, что никто не мог потребовать ее. Только если король сам предложит. Но в этом случае никто не посмел бы отказаться.

Однако за всю свою жизнь Драко не видел других Избранных. Так что он многого не понимал. И сейчас он задумался, было ли правильным, что правящая триада не разделяла Избранного. Амрис и Грэйм всегда разделяли с Люциусом абсолютно все. Только эти двое могли запросто прикоснуться к королю. Имели право на его постель, на его время, на его тело. На все, что делало Люциуса королем. А с тех пор, как Амрис стал Родителем, у него появилось еще больше прав.

Но в настоящее время в правящей триаде возникло напряжение. И Люциус мог бы попытаться что-то сделать. Драко вдруг застонал. Бог мой, та сцена в комнате отца. Этот крик… Драко должен был понять раньше. Люциус попробовал предложить Гарри Грэйму. И когда Гарри отказался, Люциус попытался оттолкнуть его, расстаться, снять с парня обязанности Избранного. Мерлин, это оказалось огромной ошибкой. Но все же нельзя не признать, что этот урок был необходим и для Гарри, и для Люциуса.

Значит, возможно, что Избранный должен быть посредником между членами правящей триады? Должен сплотить их, став бальзамом для них троих? В этом был смысл. Во всяком случае, для Драко. Но он сегодня только в первый раз пришел сюда. Он еще многого не знал. Блондин решил, что лучше всего спросить у Амриса. Почему-то спросить у Грэйма желания не возникало. Нет, конечно Драко его не боялся, но считал, что Третий слишком импульсивен. Хотя, Грэйм был явным фанатиком законов и традиций прайда, уж он то должен знать о них больше других.

Гарри. Драко покачал головой. Гарри был не самым покладистым человеком. Он был слишком сильным, слишком упрямым… Гарри. Если Драко все же понял правильно, и Гарри должен быть бальзамом именно для троих, то Люциус ужасно просчитался, остановив на нем свой выбор. Но нельзя отрицать, что между этими двоими существует связь. И она сверкает так ярко, что любой сильный волшебник может ее увидеть.

Его отец, который является довольно сильным волшебником и великим королем, откусил немного больше, чем может прожевать, когда выбрал Гарри. Поттер был слишком силен. Эта сила могла послужить на пользу прайду. Только вот королю требовалась помощь в приручении этого огня. Возможно… помощь Второго и Третьего?

Драко вздохнул и вернул внимание к стене и к вырезанным на ней словам. «И Избранный будет бальзамом для короля». Что же конкретно это значит?

*Глава 69*

Драко позволил Яджи унести себя из каменной комнаты. Он уже не мог дождаться, когда его тело выздоровеет настолько, чтобы он смог сделать хотя бы десять шагов, не чувствуя при этом боли.

Он прочитал несколько законов и теперь пытался их осмыслить. Однако получалось у него это не особенно. Чем больше он читал, тем больше возникало вопросов. Создавалось впечатление, что законы можно интерпретировать по-разному. Почти все. Ни в одном из них не присутствовало четких указаний. Ни в одном не было написано: «Вы не должны…». Самым понятным оказался тот, где говорилось, что управлять прайдом будут трое. Но там не было указано, кто это должен быть. Драко пришел к выводу, что соблюдать законы по отдельности просто невозможно. Видимо, рассчитывалось, что один без другого теряет смысл. Необходимо было подчиняться всем законам сразу.

Яджи забрал Драко из комнаты вместе со шкурами, на которых тот сидел. И теперь блондин находился в сильных руках, окруженный теплом и уютом. Это навевало на него сон. В полудреме он обнял своего большого охранника за шею и прижался лицом к его груди. Размеренные неспешные шаги мужчины укачивали его, и парень почти уснул. Он довольно потерся щекой о мускулистую грудь.

- Ядж? – сонно позвал он.

- Да? – ответил телохранитель, слова вибрировали в груди, передавая эту дрожь Драко.

- Ты когда-нибудь изучал законы? Тебя в них ничего не удивляет?

- Ну, я читал их… С порога Храма, пока ты там сидел. Но чтобы изучать… Понимаешь, они не для случайного исследователя. Их невозможно изучить за день, месяц или даже год. На это требуется целая жизнь. Законы, как и Храм, священны для прайда. Немногие могут нарушить границу и войти в Храм просто для того, просто, чтобы удовлетворить свое любопытство.

- Вот как, - Драко задумался. Ему вовсе не хотелось совершить что-нибудь, что могло бы быть расценено как неуважение к прайду и его законам. Может быть, ему больше не стоит появляться в Храме. – Тогда почему ты не запретил мне туда входить?

- Ты – не случайный прохожий. Твое исследование серьезно, - ответил Яджи, прижимая парня к себе еще теснее. Драко улыбнулся. А Яджи продолжил. – Когда ты изучаешь законы, у тебя глаза сияют. Они волнуют тебя, ты хочешь понять их. Ты уважаешь святость. Ты соблюдаешь наши традиции.

- Я… - Драко снова задумался. Эта комната влекла его к себе. Его тянуло к словам, вырезанным на камне и покрывающим каждый сантиметр стен. И он действительно чувствовал необходимость понять. Вообще-то, сейчас для него не было ничего важней, ну, кроме как выносить наследника прайда. Яджи был прав. Драко зевнул. – Что-то я устал, Яджи.

- Ну тогда спи. Я уложу тебя в кровать, - ответил телохранитель глубоким и низким голосом. Его дыхание коснулось нескольких прядей серебристых волос на лбу блондина.

Драко уже приготовился что-нибудь ответить, как его мысли направились в другое русло. Его вдруг заинтересовала другая вещь. И если быть правдивым с самим собой, то не просто заинтересовала, а не давала покоя. Возможно, сказалось то, что, сидя на полу каменной комнаты и разбираясь в запутанных законах, он автоматически начал искать во всем скрытый смысл. А слова Яджи тоже прозвучали довольно таки неоднозначно. Драко улыбнулся. Он поднял лицо и посмотрел в глаза Яджи. Его взгляд задержался на смуглой гладкой коже, волевом подбородке, мощной шее. Если бы парень не так сильно устал, его бы эта картина взволновала, возможно, он бы сейчас даже потянулся к этой коже и…

- Да, я бы этого хотел. Чтобы ты уложил меня в кровать. Лучше – вместе: ты и Мансер. И остались бы со мной, - мечтательно произнес Драко.

- В таком случае, так и будет. Отдыхай, - пробормотал Яджи. Он посмотрел на слегка покрасневшее лицо Матери наследника. Юноша был красив. Он даже стал прекраснее с тех пор, как в нем начала расти новая жизнь. Его живот увеличивался намного быстрее, чем при обычной беременности. Яджи всегда считал благословенными тех, кто нес новую жизнь, они для него были вдвойне прекрасны. А этот мальчик, Драко, просто сотворил чудо.

Он рос у них на глазах. Сначала - маленький любознательный и умный ребенок, потом - подросток, отправившийся учиться в Хогвартс и стремившийся скорее повзрослеть. Чем старше он становился, тем отчаяннее он желал угодить своему отцу и прайду. Тогда Драко было трудно. Его оторвали от привычной жизни, от его опекунов, с которыми до этого он не расставался. А когда выяснилось, что он не может быть наследником, то внутри него поселилась пустота. Собственно, ту же пустоту почувствовали и Мансер с Яджи. Драко больше не был членом прайда. Фактически, он даже не являлся больше сыном короля. Это чуть не сломило мальчика. Сын, вынужденный платить за грехи своей матери.

В тот печальный день Яджи и Мансер были рядом с ним, и он плакал у них на руках. Они ничего не могли сделать. Только укачивать его в объятиях, предлагая свою любовь и защиту. Обещание, что они никогда не оставят его. Сейчас же эта любовь грозила перейти в новую форму. И Яджи не собирался возражать. Он отлично знал, если уж блондин решил чего-то добиться, то он обязательно это получит. И Яджи собирался дать ему это. Так нежно и медленно, как будет нужно.

К тому времени, как они вошли в комнату Драко, парень уже спал. Яджи осторожно опустил мальчика на кровать, раздел его, укрыл теплым мехом, а сам свернулся у него в ногах. Скоро должен был вернуться Мансер. И он явно обрадуется долгожданной новости о желании Драко.

Яджи наблюдал, как Драко спит. Мать наследника. Он даже не мог представить, что когда-нибудь увидит своего мальчика в этой роли. Нет, Драко хотел стать королем. Идти за своим отцом и со временем стать вторым великим королем прайда. Яджи считал, что так и будет, что такова судьба Драко. Но, как оказалось, сама судьба распорядилась иначе.

Мужчина легонько прикоснулся к волосам Драко, откинув их со лба, провел подушечками пальцев по тонким бровям. Сколько эмоций с их помощью мог выразить Драко абсолютно без слов. Красивый. В нем сгорали последние отблески детства, и с каждым днем он становился все прекраснее. Мать наследника.

Драко заворочался во сне. Он перебросил ногу через бедро Яджи и уткнулся лицом ему в шею, даря неосознанный поцелуй. В теле вер-леопарда вспыхнули покалывающие искорки удовольствия. Сладкий и великолепный  Яджи ждал, когда Драко действительно будет готов. И тогда Яджи отдаст ему все. Отдаст ему свое тело, чтобы оно соединилось с его сердцем, которое давным-давно принадлежало этому юноше.

«Я поддержу тебя, - подумал мужчина. - Я буду твоим щитом. Никто не сможет пройти через меня, чтобы навредить тебе. Я всегда буду рядом с тобой, и ты всегда будешь в безопасности». Яджи осторожно провёл своей рукой по руке мальчика, от плеча до кончиков пальцев. А потом переплел их пальцы вместе. «Я согрел его» - удовлетворенно подумал Яджи. Он нежно поцеловал парня в макушку, погружаясь рядом с ним в сон.

*Глава 70*

Драко проснулся между двумя мужчинами. Так он спал с того самого дня, когда Андромеда ранила его. Но, тем не менее, сегодня ночью все изменилось. Все стало иначе. Драко перестал относиться к ним как к чему-то само собой разумеющемуся. Он, наконец-то, обратил внимание на чувство, которое испытывал всегда, когда они были рядом. Он почувствовал себя в безопасности, в тепле. Он почувствовал себя довольным и умиротворенным.

Драко сел и посмотрел на Мансера, растянувшегося рядом с ним на спине. У мужчины была темная, почти шоколадная от загара кожа, развитые мышцы груди, плоский живот с хорошо прорисованными кубиками пресса и узкие бедра. Тяжелые гениталии пребывали в совершенно спокойном состоянии, но все же притягивали взгляд. Драко стало интересно, насколько большим будет этот член в возбужденном состоянии? Он придвинулся ближе к большому человеку. Так захотелось подержать в руке его яйца, почувствовать их тяжесть. Никогда раньше ему не доводилось делать ничего подобного. Единственный гомосексуальный опыт с мужчиной сводился к тому разу с Амрисом. Только тогда не было ни времени, ни особого желания изучать детально чужое тело.

Лунный свет на матовой коже придавал облику мужчины какую-то мягкость и загадочность. Никто никогда бы не назвал Мансера красивым, но в нем присутствовала мужская агрессивная привлекательность, сила, власть. Даже сейчас, когда он спал, в нем чувствовался дремлющий хищник. Мансер был таким большим, что занимал большую часть кровати, и рядом с ним Драко казался еще меньше и еще более хрупким, чем был на самом деле. Когда Драко окинул взглядом накаченные бицепсы и широкие плечи мужчины, у него перехватило дыхание. Парень никогда не обращал внимания на то, что Мансер настолько огромен.

Драко не удержался и протянул руку, чтобы коснуться своего телохранителя. Его ладонь прошлась по широкой груди, изучая каждый мускул, впитывая жар чужого тела. Ему в ладошку уперся твердеющий шарик соска. Волосы на груди на ощупь оказались мягкими и шелковистыми. Под его рукой в спокойном ритме билось чужое сердце. Этот ритм передался и самому Драко. Он вдруг понял, что все происходящее правильно. Что так и должно быть. Захотелось сжать пальцами сосок, легонько потеребить его. Драко был буквально загипнотизирован своими действиями. Во рту скопилась слюна, пришлось срочно сглотнуть, потому что возникло желание попробовать твердый шарик на вкус, сжать губами. Какой у него вкус? Разрешено ли ему всосать его в рот, заставить мужчину стонать от желания? Сколько бы прошло времени, прежде чем Мансер сам начал отвечать на ласки, подталкивая парня к пику наслаждения?

Драко позволил задержаться своей руке на груди подольше, а потом продолжил свое изучение, поднимаясь все выше к незащищенному горлу, проводя по коже самыми кончиками пальцев. Каково было бы повторить этот путь языком? Целовать горло, осторожно прихватить зубами тонкую кожу, сомкнуть губы вокруг кадыка и долго вылизывать его.

Его взгляд следовал за ладонью. Он увидел на горле жилку, бьющуюся в том же ритме, что и сердце. Он провел пальцами по пульсу, переместил их на подбородок, очерчивая конуры лица. Темные глаза оказались открытыми, хотя Мансер лежал неподвижно, позволяя юноше заниматься своим изучением, поощряя его на это. Пальцы Драко нежно погладили щеку, а потом почти застенчиво коснулись уголка губ мужчины, которые оказались неожиданно мягкими. Драко ощутил приступ удушья, его взгляд взметнулся вверх и столкнулся с взглядом темных глаз. Таких темных, что даже лунный свет в них не отражался. Мансер не прекращал наблюдать за парнем, не делая попыток ни остановить его, ни подтолкнуть к более решительным действиям. Он не хотел напугать юношу. Драко же, посмотрев в черные глаза, понял, что не в состоянии дышать. Мансер протянул руку и погладил щеку блондина, успокаивая, а затем улыбнулся. Сердце Драко пропустило удар.

О, Боги. Вот что это значило. В то время, когда он считал себя влюбленным, он ошибался. В то время, когда он занимался сексом со стройными и страстными женщинами и считал, что попал в рай, он был не прав. Как же он ошибался. Сейчас он понял, что не хочет сладких женских тел под ним. Только жесткий бескомпромиссный мужчина, который любил его все время, что Драко себя помнил.

Он был влюблен. Чудесно, безнадежно, нежно. И не только в этого человека. В них обоих: и в Яджи, и в Мансера. Это чувство выходило за пределы страсти и секса. Да, у него с ними и не было пока еще ничего. Но он прежде никого не любил так сильно. Никто больше не мог лишить его возможности дышать простым прикосновением. Никто не мог заставить его желать прикоснуться в ответ.

- Я не знаю, что я делаю, - прошептал Драко, не отрывая взгляда от темных глаз. Его щеки заметно порозовели.

- И все же у тебя хорошо получается, - шепнул в ответ Мансер. Он поднял руку и откинул со лба парня прядь серебристых волос. Драко прильнул щекой к раскрытой ладони. Его губы сами потянулись к коже и стали покрывать поцелуями широкое запястье мужчины. Он потерся лицом о ладонь. Прикрыв глаза, он с наслаждением вдыхал мускусный запах. Аромат Мансера, знакомый с самого детства. Драко провел языком по тонкой пульсирующей жилке на запястье, смакуя чуть солоноватый вкус мужчины.

Мансер в ответ только сдавленно выдохнул, по его телу пробежала дрожь. Этого Драко не мог упустить. Господи, невозможно больше сдерживаться. Он подался вперед и приблизил своё лицо к лицу Мансера. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, прежде чем их губы встретились. Сначала нежно и нерешительно. А затем более страстно. Невинный поцелуй наполнился жаждой. Драко почувствовал, как по венам разливается жидкий огонь.

*Глава 71*

Люциус Малфой сидел за столом и смотрел в окно на зеленый сад. В руках он вертел тонкую старинную полоску металла. Гладкая, красивая, до сего дня она никогда не покидала руку женщины, которой когда-то преподнес ее Люциус. Вместе со своим уважением и любовью. Теперь же этому кольцу больше никогда не суждено красоваться на руке жены. Неожиданно Люциус ощутил боль потери.

Нарцисса Малфой ушла. Она отказалась от него, от их клятв. После себя она оставила только это кольцо, письмо с объяснениями и память о своем предательстве, теперь уже двойном. Люциус задумчиво потер подбородок.

С ее уходом возникло много новых проблем. Драко теперь официально не является его сыном. Конечно, Люциус может заставить прайд снова признать мальчика, но на это уйдет много времени. Для этого придется пройти несколько ритуалов и, если прайд даст свое согласие, только тогда Драко снова будет формально признан членом семьи Малфой. Линия крови шла от женщин, таковы традиции прайда. Люциус чуть не застонал от боли, подумав о том, что будет с Драко, когда он узнает об уходе матери. Она отказалась от него. От сына, который должен был значить для нее больше, чем ее царственный муж, от того, кто всегда был рядом с ней.

Она оставила их после стольких лет, написав на прощание изящным почерком, почему она так поступила. Самые главные причины она даже подчеркнула жирной линией. «Ты взял своего мальчика в свою постель. В чем было отказано мне. За все годы нашей совместной жизни ты спал со мной всего несколько раз, в то время как этот мальчишка раздвигает для тебя ноги каждую ночь. Так вот теперь объясняйся со своей новой женой, и посмотрим, что *она* скажет на это».

Люциус шумно втянул в себя воздух. Все это уже было достаточной проблемой для него, но еще и Драко беременный. И раз он больше не сын короля, его ребенок больше не может быть наследником прайда. Люциус покачал головой. Через два месяца сын должен был родить. Было ясно, что времени у короля не хватит на то, чтобы подтвердить права на отцовство. Ребенок, который стал его чудом и благословением, не станет наследником. Жертва сына оказалась напрасной.

Амрис не станет Родителем. Только в том случае, если Драко согласится зачать с ним второго ребенка. Драко был уверен, что его судьба – родить наследника прайда, и Кэйтас с этим согласился. Провидец Гвидеон Ллир тоже не отрицал этого. Хотя… Люциус припомнил, что Ллир говорил о младенце. Он благословил его, сказав, что малыш будет долгожданным и любимым. Да, собственно, так бы и было. Ребенок должен был принадлежать прайду, где его очень ждут и уже любят. Сказал, что он будет счастливым.

Люциус напрягся, стараясь восстановить в памяти дословно все, что сказал Провидец. Так, он назвал Амриса Родителем, а Драко – Матерью наследника. Но когда он коснулся живота Драко, больше ни разу не назвал малыша наследником. Это имеет значение? Он дал свое благословение. Он уточнял, кого благословляет? Люциус не мог вспомнить. А это было крайне необходимо. Король снова покачал головой.

Были и другие проблемы. Как будто одной этой не достаточно. Он является королем прайда. Ему необходим наследник. У короля есть определенные обязанности перед прайдом. Он, Люциус Малфой, вынужден вступить в повторный брак. Собственно, хотя особого желания не было, это не проблема. Но Люциус точно знал, для кого это станет неприятным известием. Гарри. Его Избранный. Ему придется пережить парад кандидаток в жены Люциуса.

Ухаживание. Гарри с трудом терпел присутствие рядом других его любовников, а как он переживет ухаживание за будущей женой? К тому же, в этот раз она должна будет родить ему ребенка, а потом ее придется изменить. Она станет королевой и будет править рядом с ним. Ну, почти так. Прайдом управляют трое. У королевы же в подчинении только женщины. Но как только она родит, и ребенка смогут благополучно изменить, она станет Матерью наследника. Еще один удар и по Драко, и по Гарри. Да и по Амрису, которому не суждено стать Родителем.

Король не может отказывать своей жене во внимании без видимой причины. Собственно, Люциус, возможно, и не стал бы этого делать. Но он знал своего Избранного. Гарри будет чувствовать себя преданным.

Вряд ли Гарри станет терпеть рядом с собой женщину. Если же Люциус женится вопреки желанию Избранного, то на семейной жизни можно будет смело ставить крест. Да на ней в любом случае можно ставить крест. Гарри не желал отдавать хоть маленькую частичку своего возлюбленного другим. А тут появится кто-то, у кого на это будет полное, и, главное – законное, право.

Люциус был уверен, что Гарри не делает различий между Избранным и Женой. Он и так считает себя женой во всех отношениях кроме названия. Нарциссу было легко игнорировать. Но новую молодую красивую и соблазнительную жену? Гарри взбунтуется. Да он скорее умрет, чем опустится до второго места.

Мало того, что Нарцисса расторгла их брак, объявив его не имеющим законной силы, мало того, что она отказалась от Драко, сына, который ее все еще любил, так она еще и разослала уведомление о расторжении брака всем остальным королям. Кандидатки в невесты могут начать прибывать с минуты на минуту. Защитные заклинания, запрещающие аппарирование, снимались автоматически, согласно законам и традициям прайда. Они могут быть возвращены назад только тогда, когда король найдет себе супругу.

Люциус опустил голову на руки и застонал.

В тот момент, когда Амрис почувствовал переживания короля и направился к нему, Гарри завернул за угол в холле и столкнулся с маленькой группой незнакомцев, входящих на Арену. Он остановился и уставился на них. На красивую молодую женщину, окруженную пятью охранниками.

- Кто вы? – спросил он, зная, что она не принадлежит их прайду. Она только окинула его презрительным взглядом и задрала нос. Парень нахмурился.

- Я Критис, и я буду женой короля. Прочь с моей дороги, котенок, - надменно ответила женщина. Ближайший к Гарри охранник шагнул вперед, чтобы отодвинуть парня. Гарри ощерился.

- Только через мой труп, - рыкнул он женщине. Затем посмотрел на мужчину, который уже почти дотянулся до его плеча. – Не прикасайся ко мне. Никто не женится на моем короле.

За своей спиной Гарри услышал сдержанный голос. Вокруг плеч парня обвилась сильная рука Третьего прайда.

- Что здесь происходит? – спросил Грэйм. Гарри возмущенно фыркнул.

- Этот котенок не желает пускать нас внутрь. Мы имеем право ухаживать за холостым королем. Таковы законы. Уйдите с дороги, - ответила женщина, вскинув голову.

- Он имеет право стоять, где захочет. Он - Избранный, - парировал Грэйм. – К тому же, наш король состоит в браке.

- Его жена отказалась от него. И, похоже, объявила об этом всем, кроме вас, - возразила женщина с надменной улыбкой. – Уйди в сторону, леопард.  Я буду свататься к королю.

Гарри напрягся, порываясь броситься на нахалку, но Грэйм крепче сжал руку.

- Если вы желаете править нашим прайдом, не особо мудро делать своим врагом Избранного короля, - усмехнулся Грэйм. Она еще раз с сомнением посмотрела на Гарри.

- Он всего лишь котенок и еще слишком мал. Он не может быть Избранным, - в голосе женщины проскользнула неуверенность. Грэйм подумал, что женщина привыкла к тому, что ее красота заставляет многих терять голову. И привыкла пользоваться ею для достижения своих целей. Гарри зашипел, но все же немного расслабился в руках Грэйма. В изумрудных глазах появилось предупреждение. Женщина вздрогнула под этим взглядом.

- О, леди, но это так. Он - Избранный, - ответил Грэйм, сверкнув белозубой улыбкой.

*Глава 72*

- Нет, - сказал Гарри.

- Нет? – спросил Люциус.

- Нет, - подтвердил Гарри.

- Но… - рискнул Люциус.

- Нет, - прервал его Гарри.

- Хмммм, - предложил Люциус.

- Нет, - повторил Гарри.

- Но это общепринято, - попытался еще раз Люциус.

- Нет, - Гарри сверкнул изумрудными глазами из-под нахмуренных бровей.

- Это не имеет никакого отношения к моей любви к тебе, - попытался снова Люциус, нежно погладив щеку Гарри. – Это часть сватовства.

- Нет, - Гарри покачал головой, наслаждаясь прикосновением. Он слишком любил его, чтобы делить с кем-то еще.

- Я должен второй раз жениться, - тихо, но твердо сказал Люциус. – Другого пути нет.

- Нет, - уверенно ответил Гарри. Он поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с серебристыми глазами своего возлюбленного. – Провидец сказал, что нас нельзя разлучить. Прайд нуждается в тебе, как в короле. Но я не буду стоять в стороне и наблюдать за тобой и твоей женой.

- Это закон, Гарри, - Люциус старался, чтобы его голос звучал одновременно убедительно и успокаивающе. Гарри напрягся.

- Больше никогда не говори мне этого в оправдание, - рыкнул он. – Я уже сыт этим по горло. Я терпел, когда ты брал Фреда и Троя к мехам. Но терпеть еще и новую жену я не стану. Не стану молча смотреть, как ты занимаешься с ней любовью, называя ее своей женой и королевой. Для меня это уже слишком. Сделаешь с ней детей? Нет.

- Я не могу прекратить этого. Они будут прибывать до тех пор, пока я не выберу супругу. Ты не возражал против Нарциссы, - заметил Люциус.

- Она была здесь до меня. И ты никогда с ней не спал. Я бы почуял на тебе ее запах. Она была прошлым, - зарычал Гарри. – Но мириться с женщиной, которая хочет тебя… которую хочешь ты? Которую ты действительно будешь пускать в свою постель?

- Ты - мой Избранный. Не существует никого желаннее тебя, - честно ответил юноше Люциус.

- И все же ты продолжаешь коллекционировать любовников и говорить, что я должен смириться. Что это не должно меня беспокоить. Что я должен быть счастлив за тебя? Нет! – рявкнул Гарри. – Я не собираюсь смотреть, как ты это делаешь! Ты не женишься!

- Я обязан жениться на женщине, которую выберет прайд, Гарри. Только прайд имеет право отказать - не я, - Люциус попытался рассуждать здраво. Гарри начало трясти.

- Нет, - ответил Гарри, сжимая зубы.

- Я вынужден, Гарри. Я не могу сказать «нет», - Люциус уже умолял, начиная немного беспокоиться. В парне вдруг появилась решительность, которой раньше в нем не замечалось.

- Я знаю, что ты не можешь отказаться, - горько усмехнулся Гарри. – И знаю, что Провидец сказал, что ты и я должны быть вместе. Вот. Сейчас я пойду к прайду и откажу им за тебя.

- Гарри, ты не можешь. Законы… - начал Люциус, сжимая плечо Избранного.

- Не надо мне про ваши законы! – закричал Гарри, выдергивая плечо. - Я сыт ими по горло. Я. Не. Позволю. Этому. Случиться. Запомни мои слова, Люциус Малфой. Прайд будет слушать меня. А ты не возьмешь новую жену. Обещаю.

Со стороны двери кто-то прокашлялся. Оба мужчины повернулись к нарушителю их разговора. И их лица отнюдь не светились радостью по поводу вторжения. Это оказался Кэйтас. Провидец тоже не выглядел счастливым.

- Люциус, мой король, более ста женщин уже прибыли, чтобы предстать перед тобой. И их количество все растет. Они уже все на Арене. Ты уже заставил их ждать несколько часов. Пришло время встретиться с ними, - он бросил осторожный взгляд на Избранного. Гарри встал. Кэйтас проглотил ком в горле. Сила, буквально излучаемая Избранным, в сочетании с гневом на красивом лице, являлась отнюдь не хорошей комбинацией. Если Гарри пойдет на Арену вместе с ними, это будет катастрофа.

- Король должен идти один. Такова традиция. Он не может свататься, когда рядом с ним стоит Избранный. Я буду сопровождать… - начал Кэйтас, но Гарри перебил его взмахом руки.

- Либо он идет со мной, либо не идет вообще. Он не пойдет туда один. Сделай правильный выбор, Провидец, - глаза парня опасно сверкнули. Кэйтас переглянулся с Люциусом. Король беспомощно пожал плечами. Что он мог ответить?

Кэйтас поклонился и жестом пригласил их следовать за ним. Гарри взял короля за руку. У Люциуса хватило здравого смысла, чтобы не возражать. Ну не возьмет он сейчас с собой парня. Так тот придет сам. В этом Люциус был уверен. Правда, на это понадобилось бы немного времени, но Гарри все равно бы пришел.

Когда они вошли на Арену, их встретил монотонный гул голосов. В помещении собралось более тысячи человек. Даже огромная Арена не была рассчитана на такое количество. С каждой женщиной прибыл эскорт, как минимум - двое, но чаще – пять или шесть человек. Все как один повернулись ко входу, глядя на короля и провидца. Всех их безмерно удивило появление третьего лица, сопровождавшего короля. Мальчик. Тот самый скандально молодой Избранный. Он тоже был здесь. Никто не мог припомнить, чтобы раньше случалось нечто подобное.

Не обращая внимания на потрясенные перешептывания, Гарри сразу направился к каменному трону и поднялся. Даже самые храбрые женщины не рискнули бы последовать за ним. Он легко запрыгнул наверх и потянул за собой Люциуса. Приподняв бровь, он пресек все возражения короля. На лице отразились, упрямство, решимость и твердость в своем решении. Люциус решил пока уступить. Гарри развернулся к присутствующим.

- Я знаю, почему вы здесь. Вы собираетесь свататься к королю этого прайда. Мне сказали, что такова традиция, если король не состоит в браке, овдовел или отвергнут женой. Мне говорят, что законы прайда позволяют вам придти сюда и предложить себя прайду в качестве будущей жены короля, - парень сделал паузу, глядя на лица людей.

- Кто ты такой, чтобы говорить с нами? – выкрикнул кто-то. – Мы останемся тут, в компании короля. Убирайся!

Раздался одобрительный рев. Гарри подождал, пока все утихнет, и вздернул подбородок.

- Вы хотите знать, кто я? Думаете, что знаете меня? Знаете, чего от меня можно ждать? Так вот, ничего вы не знаете! Я – Гарри Поттер. Я - Избранный прайда и любовник короля. Я пришел сюда до вас всех, и теперь говорю – в задницу ваши законы. Ни одна из вас не станет женой моего короля. Я предъявляю на него права. Он – мой. А я – его. И если ему необходимо взять жену, то я буду тем, кого он выберет. Я сыт по горло всей этой ерундой, - и Гарри для наглядности провел большим пальцем по горлу.

- Идиот, ты – мужчина, ты не можешь стать женой, - раздался еще один выкрик. Гарри сильно сжал руку Люциуса, отчего тот вздрогнул. Парень немного расслабил руку, но не отпустил.

- А я говорю, что буду тем, кого он назовет своей женой. И ни одна из вас ею не станет, - заявил Гарри. – Так что покиньте этот дом. Здесь нет ничего для вас.

- Ты не можешь нас прогонять! – закричала какая-то женщина. – Это наше право…

- Нет! – рявкнул Гарри, его глаза полыхнули яростью. – Я сказал, что вам здесь нечего делать. Я не позволю вам этого. С меня достаточно. Я не собираюсь больше уступать.

- Ты не можешь остановить нас!

- Это тебе стоит уйти, возвращайся к молодому выводку!

- Не лезь в дела, которые тебя не касаются!

- Ты не можешь остановить нас!

Оскорбленная толпа подалась вперед, словно желая дотянуться до него и стащить с трона. Гарри улыбнулся. Ничего доброго и симпатичного в этой улыбке не было. Сверкнули удлиняющиеся прямо на глазах клыки.

- Да? А я думаю, что могу, - почти ласково ответил Гарри. Он, наконец, отпустил Люциуса и вытянул руки перед собой. – Я говорю всем, оставьте это место. Прочь отсюда, - и помещение залил невыносимо яркий свет. За долю секунды все присутствующие просто исчезли в неизвестном направлении. Они были насильно аппарированы.

Люциус Малфой подхватил дрожащую фигурку своего Избранного и оглянулся по сторонам. Никого не было. Люциус готов был держать пари на собственную жизнь, что такое невозможно сотворить даже с более слабыми волшебниками, не то что с тысячей ликантропов, которые вообще-то более устойчивы к магии. А Гарри сделал это. То, что не смогли бы сделать даже дюжина волшебников работая в тандеме. Его же Избранный сделал это в одиночку. И все, что с ним произошло, так это мальчишку слегка трясет. Люциус опустил руки на плечи парня. Гарри подскочил на месте словно ужаленный.

- Гарри, что ты сделал?

- То, что должен был, - ответил парень. – Я не стану делить тебя с женой. Я имел в виду то, что сказал. Если ты так хочешь жениться, то бери в жены меня.

Люциус отрыл рот, чтобы обсудить подобную возможность. Затем закрыл и еще раз обернулся, глядя по сторонам.

- Мерлиновы яйца, Гарри! Что ты сделал с Кэйтасом?

- Упс, - пробормотал парень, вздрогнув.