JANE MORRIS
ДЖЕЙН МОРРИС (1839 - 1914)
"Beauty like hers is genius",wrote Dante Gabriel Rossetti in the twenty-eight sonnet of the cycle The House of Life written for Jane Morris "...now let her gain lasting fame by my painting" he wrote on her portrait - a wish that came true.
Её красота подобна гениальности.
Написал Данте Россетти в двадцать восьмом сонете цикла Дом жизни, посвященного Джейн Моррис и добавил, без ложной скромности - мои картины прославят её красоту в веках. И ведь прав оказался!
The Pre-Raphaelite women generally fall into two categories: artist’s models (who were predominately wives, lovers, or in the case of Christina Rossetti, sisters of the artists) or Pre-Raphaelite women artists (Lizzie Siddal can be included in both categories). Jane Morris falls in the first category. Discovered by Dante Gabriel Rossetti, she was proclaimed by him to be a “Stunner”. She later married Rossetti’s close friend William Morris.
Jane Burden was born in Oxford to a stableman named Robert Burden and his wife Ann Maizey. Around the time she was born, her parents were living at St. Helen's Passage, St Peter in the East, off Holywell Street in Oxford, since marked with a blue plaque. Her mother Ann was illiterate and probably came to Oxford as a domestic servant. Little is known of Jane's childhood, but clearly it was one of poverty and deprivation.
In October 1857, Jane and her sister Elizabeth, known in the family as "Bessie", were attending a performance in Oxford of the Drury Lane Theatre Company. Jane was noticed by the artists Dante Gabriel Rossetti and Edward Burne-Jones who belonged to a group of artists painting the Oxfor Union murals, based on Arthurian tales. Struck by Jane's beauty, they sought her to model for them. Jane initially sat mainly for Rossetti, who needed a model for Queen Guinivere. After this, Jane sat for Morris, who was working on an easel painting, La Belle Iseult (Tate Gallery). Like Rossetti, Morris also used Jane as his model for his rendition of Queen Guinevere. During this period, Morris fell in love with Jane and they were engaged.
Jane's education was extremely limited and she was probably intended to go into domestic service. After her engagement, Jane was privately educated. Her keen intelligence allowed her essentially to recreate herself. She was a voracious reader and became proficient in French and later Italian. She also became an accomplished pianist with a strong background in classical music. Her manners and speech became refined to an extent that contemporaries referred to her as "Queenly". Later in life, she would have no trouble moving in upper class circles and she appears to have been the model for Mrs Higgins in Bernard Shaw's play Pygmalion (1914).
She married William Morris at St Michael's Church, Oxford, on 26 April 1859. Her father was at that time described as a groom, in stables at 65 Holywell Street, Oxford.
Jane Burden and William Morris lived firstly at the Red House in Bexleyheath, Kent. While there, they had two daughters, Jane Alice "Jenny", born January 1861, and Mary "May" (March 1862 – 1938), who was the editor of her father's works. They then lived for many years at Kelmscott Manor, on the Gloucestershire-Oxfordshire-Wiltshire borders, which is now open to the public. Their lifestyle was both artistic and Bohemian.
During this time, Jane became closely attached to Dante Gabriel Rossetti and, in addition to being his muse, may have been his lover.
In 1884, Jane met the poet and political activist Wilfrid Scawen Blunt at a house party given by her close friend Rosalind Howard (later Countess of Carlisle). There appears to have been an immediate attraction between the two. By 1887 at the latest, the pair had become lovers.Their sexual relationship would continue until 1894, and they remained close friends until Jane's death.
Jane Morris was an ardent supporter of Irish Home Rule.
William Morris died on 3 October 1896 at Kelmscott House, Hammersmith, London. Jane died on 26 January 1914 while staying at 5 Brock Street, Bath.
Женщины прерафаэлитов обычно попадают в три категории: модели (по преимуществу жёны, любовницы, или в случае Кристины Россетти - сёстры художников), родственники или женщины художники прерафаэлиты. Джейн Моррис попадает в первую, а Сиддал можно отнести к обеим категориям.
Джейн Бёрден родилась в Оксфорде, где жили её родители Роберт Бёрден и Энн (в девичестве Майзи — Ann Maizey). В момент её рождения родители жили в Проезде Святой Елены (St. Helen's Passage), отходящим от улицы Хоуливелл. Отец работал конюхом, а мать была неграмотной и, скорее всего, приехала в Оксфорд, чтобы работать прислугой. О детстве Джейн известно очень мало, однако ясно, что оно прошло в бедности и лишениях.
В октябре 1857 год Джейн со своей сестрой Елизаветой, которую в семье звали Бесси, пошла на выступление театральной труппы Драри-Лейн, где Джейн заметили художники Данте Габриэль Россетти и Эдвард Бёрн-Джонс, которые входили в группу художников, писавших фрески в Оксфордском союзе по мотивам Артуровского цикла. Они были поражены её красотой и уговорили позировать. Сначала Джейн главным образом позировала Россетти, которому нужна была модель для королевы Гвиневры (на фреске), потом она позировала Моррису для картины «Прекрасная Изольда» (La Belle Iseult), Моррис очень интересовался легендами Артуровского цикла и рыцарством. Он начал писать Джейн, как королеву Гиневру. Говорили, что когда Джейн позировала ему, он написал на оборотной стороне холста:"Я не могу нарисовать тебя, но я тебя люблю". Очень милый, романтический жест.
Россетти утверждал, что он первым оценил необычный облик Джейн с их первой встречи в 1857 году. Их романтические отношения начались в конце 1860-х и длились приблизительно до 1875 года. Но до отношений Дженни уже доминировала в творчестве Россетти. В 1861 году он писал её в образе Девы марии для алтаря The Seed of David (Llandaff Cathedral)/Россетти писал Джейн как Прозерпину, Пандору и в образе печальных героинь Данте. Но всё это время пытался переделать истинный облик реальной женщины, подогнать его под свои романтические представления. Черты её лица смягчаются, нос менее выступает, волнистые волосы не такие непокорные, как в натуре. В письме к Джейн в 1870 году Данте Россетти объявлял о своём желании:"Запечатлеть её красоту раз и навеки, чтобы весь мир знал, какая она". Одной из таких попыток был портрет 1870 года The Roseleaf.
По всей видимости Джейн любила Россетти с самого начала, но он уже был обручён с Сиддал. И Джейн вскоре обручилась и вышла замуж за Вильяма Морриса. Она венчалась с Вильямом Моррисом в церкви Святого Михаила в Оксфорде 26 апреля 1859 года. Её отец в это время был конюхом в конюшне по адресу Хоуливел Стрит 65 в Оксфорде.
Jane as Queen Guinevere, painted by her husband William Morris.
Джейн, как королева Гвиневра, написанная её мужем Вильямом Моррисом.
Дженни была важна не только как модель. Когда Моррис настоял на женитьбе, несмотря на разницу происхождения, он женился на искусной вышивальщице. Её опыт оказался неоценим в период становления фирмы Morris, Marshall, Folkner and Co. Она советовала Моррису в дизайне текстиля, в том числе знаменитых "маргариток".
Джейн и Вильям сначала жили в Красном доме (Бекслихеф, Кент), где у них родились две дочери Алиса (январь 1861) и Мэри (март 1862). Потом в течение многих лет они жили в Келмскотт Мейнор ( Kelmscott Manor) на границе Оксфордшира и Уилтшира. Этот дом в настоящее время открыт для публики. Стиль их жизни был артистическим и богемным.
После смерти Сиддал Россетти переехал in Tudor House in Chelsea on Cheyne Walk где некоторое время жил вместе с Swinburne, здесь продолжилась его связь с Фанни Корнфорт. Он прожил здесь в доме №16 до 1882 года, ему запретили держать павлинов в доме из-за шума.
He lived at number 16 (where he was banned from keeping peacocks due to the noise) from 1862 to 1882. Cheyne Walk (/ˈtʃeɪni/ CHAY-nee) is an historic street, in Chelsea, in the Royal Borough of Kensington and Chelsea. It takes its name from William Lord Cheyne who owned the manor of Chelsea until 1712. Most of the houses were built in the early 18th century. Before the construction in the 19th century of the busy Embankment, which now runs in front of it, the houses fronted the River Thames.
После Фанни (или параллельно) Россетти увлёкся Джейн Моррис, известной как Jeney и с этого времени её образ доминирует в творчестве Россети, став воплощением одухотворённой "прерафаэлитской женщины". В 1870 году Россетти опубликовал POEMS, в которые входили как эксгумированные из могилы Лиззи, так и новые, вдохновлённые Джейн, стихи.
В 1868 году, когда семья Моррисов жила на Queen Square, Дженни регулярно позировала Россетти, чьё восхищение ею переросло в одержимость. В течение этого времени Джейн установила близкие отношения с Данте Габриэлем Россетти и, по-видимому, стала не только его музой но и возлюбленной. Моррис относился к их связи вполне терпимо, все трое жили под одной крышей В Келмскорт-Хаус в Оксфордшире с 1871 по 1874 год.
В 1871 году Моррис и Россетти сняли на паях Kelmscort Mannor, где Россетти и Джейн провели идиллическое лето (Моррис отъехал в Исландию за каким-то надом). Высокие отношения! А затем понятия Россетти о чести и нападки критиков на чрезмерную чувственность стихов привели к разрыву с Джейн.Это официальная версия, но, скорее всего, любовь закончилась после того, как Россетти окончательно превратился в развалину - наркомана.
В 1884 году Джейн на вечеринке, устроенной её близкой подругой Розалиндой Ховард (позднее графиней Карлисл) встретила поэта и политического активиста Вилфрида Сковена Бланта. Кажется между ними сразу возникла взаимная привязанность, не позднее 1887 года они стали любовниками. Их сексуальные отношения продлятся до 1894 года, а близкими друзьями они остануться до самой смерти Джейн.
Джейн Моррис была горячей сторонницей самостоятельности Ирландии.
Morris was quite interested in Arthurian legend and chivalry. He began to paint Jane as Queen Guenevere. It is said that while she posed for him, Morris had written on the back of the canvas “I cannot paint you, but I love you” — a shy, sweet, romantic gesture. By all accounts, Jane was probably in love with Rossetti from the beginning, but he was already betrothed to Siddal. So Jane found herself engaged and eventually married to William Morris.
До замужества Джейн была крайне малообразованна, так как родители скорее всего предполагали для неё карьеру прислуги. После обручения, Джейн Моррис начала брать частные уроки. Её острый ум позволил ей в сущности создать себя заново. Она была ненасытным читателем,выучила французский и позже итальянский языки в совершенстве, стала искусной пианисткой и овладела классическим репертуаром. Её манеры и речь настолько преобразились, что современники характеризовали её как «царственную» особу. Позже она не испытывала трудностей, вращаясь в высшем английском обществе и, возможно, послужила прообразом миссис Хиггинс из пьесы Бернарда Шоу «Пигмалион». Кстати, Шоу вспоминал о ней, как о самой молчаливой женщине, которую он знал, она, с его слов не обращала ни на кого внимания, особенно на Морриса, который болтал всё время.
Генри Джеймс, впервые посетивший Моррисов в 1869 году, так писал о Джейн своей сестре:
О, моя дорогая, что это за женщина! Она прекрасна во всём. Представь себе высокую, худощавую женщину, в длинном платье из ткани цвета приглушённого пурпура, из натуральной материи до последнего шнурка, с копной вьющихся чёрных волос, ниспадающих крупными волнами по вискам, маленькое и бледное лицо, большие тёмные глаза, глубокие и совсем суинберновские, с густыми чёрными и изогнутыми бровями, рот как у «Орианы» в нашем иллюстрированном Теннисоне, высокая открытая шея в жемчугах, и в итоге — само совершенство.
Этот снимок вырезан из семейного фото 1874 года, на котором семьи Бёрн-Джонсов и Моррисов. День не особенно солнечный (что помогает уменьшить резкие контрасты и добиться более полных тонов), учитывая фототехнику того времени, Джейн по видимому старается оставаться неподвижной несколько секунд. На фото многие черты, которые мы находим на полотнах Россетти. Возможно, она действительно выглядела серьёзной, когда сосредотачивалась на чём-нибудь, или старалась сохранить позу и те отступления от точного портрета, допускаемые Россетти, просто попытка смягчить её образ. На фото и её живописных изображениях мы не находим черт той женщины, которую считали:" Доброй, разумной, по девически резвой и оставшейся таковой до конца дней".
This picture is cropped from the 1874 photo of the Burne-Jones and Morris families. It was not a particularly bright sunny day when the picture was taken (better for reducing harsh contrast and bringing out a wider tonal range) and given the photographic equipment of the time, Jane was probably trying to stay still for several seconds. There are many features that are evident in many of the paintings of her. Perhaps she naturally looks severe when concentrating on something or holding a pose, and distortions are simply Rossetti trying to relax her appearance in his images of her. For someone whose obituary credited her with…’..kindliness, the good sense and the girlish sense of fun that remained hers until the end of her life.’ …not much of that is evident in paintings or photos of her.