Это цитата сообщения Thanakwill Оригинальное сообщение

САД ПРОЗЕРПИНЫ

САД ПРОЗЕРПИНЫ. АЛДЖЕРНОН ЧАРЛЬЗ СУИНБЁРН

[400x500]The Garden of Proserpine

Here, where the world is quiet;
Here, where all trouble seems
Dead winds' and spent waves' riot
In doubtful dreams of dreams;
I watch the green field growing
For reaping folk and sowing,
For harvest-time and mowing,
A sleepy world of streams.

I am tired of tears and laughter,
And men that laugh and weep;
Of what may come hereafter
For men that sow to reap:
I am weary of days and hours,
Blown buds of barren flowers,
Desires and dreams and powers
And everything but sleep.

Here life has death for neighbour,
And far from eye or ear
Wan waves and wet winds labour,
Weak ships and spirits steer;
They drive adrift, and whither
They wot not who make thither;
But no such winds blow hither,
And no such things grow here.


No growth of moor or coppice,
No heather-flower or vine,
But bloomless buds of poppies,
Green grapes of Proserpine,
Pale beds of blowing rushes
Where no leaf blooms or blushes
Save this whereout she crushes
For dead men deadly wine.

Pale, without name or number,
In fruitless fields of corn,
They bow themselves and slumber
All night till light is born;
And like a soul belated,
In hell and heaven unmated,
By cloud and mist abated
Comes out of darkness morn.

Though one were strong as seven,
He too with death shall dwell,
Nor wake with wings in heaven,
Nor weep for pains in hell;
Though one were fair as roses,
His beauty clouds and closes;
And well though love reposes,
In the end it is not well.

Pale, beyond porch and portal,
Crowned with calm leaves, she stands
Who gathers all things mortal
With cold immortal hands;
Her languid lips are sweeter
Than love's who fears to greet her
To men that mix and meet her
From many times and lands.

She waits for each and other,
She waits for all men born;
Forgets the earth her mother,
The life of fruits and corn;
And spring and seed and swallow
Take wing for her and follow
Where summer song rings hollow
And flowers are put to scorn.

There go the loves that wither,
The old loves with wearier wings;
And all dead years draw thither,
And all disastrous things;
Dead dreams of days forsaken,
Blind buds that snows have shaken,
Wild leaves that winds have taken,
Red strays of ruined springs.

We are not sure of sorrow,
And joy was never sure;
To-day will die to-morrow;
Time stoops to no man's lure;
And love, grown faint and fretful,
With lips but half regretful
Sighs, and with eyes forgetful
Weeps that no loves endure.

From too much love of living,
From hope and fear set free,
We thank with brief thanksgiving
Whatever gods may be
That no life lives for ever;
That dead men rise up never;
That even the weariest river
Winds somewhere safe to sea.

Then star nor sun shall waken,
Nor any change of light:
Nor sound of waters shaken,
Nor any sound or sight:
Nor wintry leaves nor vernal,
Nor days nor things diurnal;
Only the sleep eternal
In an eternal night.

( Algernon Charles Swinburne )



САД ПРОЗЕРПИНЫ. АЛДЖЕРНОН ЧАРЛЬЗ СУИНБЁРН

Перевод М. Донского:

Здесь, за глухим порогом,

Не слышен волн прибой,

Здесь места нет тревогам,

Всегда царит покой;

А там орда людская

Кишит, поля взрыхляя,

И жаждет урожая

С надеждой и тоской.


О, род людской! Постыли

Мне смех его и стон;

В бесплодности усилий

Жнет, чтобы сеять, он.

К чему ловить мгновенья,

Низать их в дни, как звенья,

Не верю я в свершенья,

Я верую лишь в сон.


Здесь жизнь — в соседстве смерти,

В тенетах тишины.

Там, в буйной круговерти,

Игрушки волн — челны

Плывут, ища удачи…

А здесь — здесь все иначе:

Здесь, в заводи стоячей,

Ни ветра, ни волны.


Здесь, где цветов и злаков

Не выбьется росток,

Растет лес мертвых маков,

Безжизненных осок;

И Прозерпина в чащах

Тех трав, дурман таящих,

Для непробудно спящих

Готовит сонный сок.


И в травах бессемянных —

Бескровные тела

Уснувших, безымянных,

Которым нет числа;

Над тишью безутешной

Ни синевы безгрешной,

Ни черноты кромешной,

Лишь призрачная мгла.


Смерть разожмет все руки,

Все охладит сердца,

Но нет ни адской муки,

Ни райского венца;

Без гнева, без участья

Листву сорвет ненастье,

Не может быть у счастья

Счастливого конца.


В венке из листьев палых

Она стоит у врат,

От уст ее усталых

Струится нежный хлад;

И все, все без изъятья,

Все смертные, как братья,

В бессмертные объятья

Текут к ней — стар и млад.


Встречает к ней идущих

Всех — с лаской на челе,

Забыв о вешних кущах,

О матери-земле;

Всяк, кто рожден, увянет,

В провал времен он канет

И перед ней предстанет

Здесь, в сумеречной мгле.


Любовь, ломая крылья,

Спешит уйти сюда;

Здесь — тщетные усилья,

Пропащие года;

Лист, умерщвленный градом,

Бутон, сраженный хладом,

Мечты и сны — здесь рядом

Застыли навсегда.


Веселье, грусть — все бренно,

Зачем свой жребий клясть?

Лишь времени нетленна

Безвременная власть;

Чувств призрачна безбрежность,

Признаем неизбежность:

Оскудевает нежность,

И остывает страсть.


Зачем с бесплодным пылом

В судьбе искать изъян?

Спасибо высшим силам,

Хоть отдых — не обман:

В свой срок сомкнем мы веки,

В свой срок уснем навеки,

В свой срок должны все реки

Излиться в океан.


Созвездий мириады

Сюда не шлют лучи,

Молчат здесь водопады,

Не пенятся ключи;

Ни радости беспечной,

Ни скорби быстротечной,—

Один лишь сон — сон вечный

Ждет в вечной той ночи.


перевод Георгия Бена:

Здесь мир умолк в покое,
Тревоги здесь слышны,
Как мертвый плеск прибоя,
Вторгающийся в сны.
И, жатвы ожидая,
Недвижная, немая,
Стоит трава густая
Средь сонной тишины.

Мне чужд огонь дерзаний,
Скучны мне смех и стон,
Устал я от желаний
И жизнью утомлен,
Устал от роз унылых,
Цветущих на могилах,
Устал от грез постылых --
Мне нужен только сон.

Здесь жизнь со смертью дружит -
А где-то там, вдали,
Печально ветры кружат
И ходят корабли;
И слабых струй движенье
Влечет их по теченью -
А здесь царит забвенье
Средь замершей земли.

Здесь не цветут долины,
Леса не шелестят --
Растет лишь Прозерпины
Янтарный виноград;
И, гроздья выжимая,
Здесь в пору урожая
Владычица немая
Для мертвых цедит яд.

Они в полях бесплодных
Блуждают без числа,
Нет звезд им путеводных,
Нет солнца и тепла;
Всю ночь без сновидений
До утра спят их тени,
Пока в туманной пене
Не растворится мгла.

Едва сюда вступая,
Все станем мы равны;
Здесь нет сиянья рая
И пыток Сатаны;
Всё, что прекрасно было
И нас с ума сводило --
Ум, красота и сила, --
Здесь превратилось в сны.

Богиня ждет бесстрастно
Под блеклою листвой,
И смертных манит властно
Бессмертною рукой
Она в свои твердыни,
И поцелуй Богини --
Холодный, точно иней, --
Страстнėй любви земной.

Средь тėней обреченных,
Безмолвна и бледна,
Ждет всех земнорожденных
В саду своем она;
Она давно забыла
Мать-землю и светила,
Всё в мире ей постыло -
Царице царства сна.

Здесь сохнут крылья страсти,
Здесь дружбы мавзолей,
Здесь умирает счастье
И боль былых скорбей,
Здесь тени дней забытых,
Цветов, под снегом скрытых,
Стволов, ветрами сбитых,
Нехоженых путей.

В удачи и невзгоды
Не верим мы давно,
Нам неподвластны годы,
Грядущее - темно;
Любовь бессильной стала
И сетовать устала
На то, что жизнь сначала
Начать ей не дано.

Мы любим жизнь и много
Прошли земных дорог;
Но все ж мы славим Бога -
Кто б ни был этот Бог --
За то, что жизнь прервется,
Что мертвый не проснется,
Что в океан вольется
В свой срок любой поток.

Здесь тишь не нарушают
Ни вопль, ни зов, ни стон,
Заря не пробуждает
Тяжелый небосклон,
Здесь нет весны беспечной,
Нет радости сердечной -
Здесь царство ночи вечной,
Где длится вечный сон.

перевод Константина Исмаева:

Здесь призрачно и тихо,
Здесь, в мертвой тишине
Спит благо, спит и лихо, -
Закляты в дважды сне;
Поля здесь зеленеют,
Чтоб сжали, что посеют,
Как урожай созреет, -
Так показалось мне…

Устав от плача, смеха;
Людей – что плач и смех;
От тех, чей путь – потеха;
От тех, что лезут вверх;
Смотрю без сожаленья -
Как вечность жрет мгновенья,
Мечты, труды, стремленья,
Паденье и успех.

Здесь жизнь в ладу со смертью,
Зато так далека
Рука, что миром вертит, -
Жестокая рука;
Здесь корабли дрейфуют,
Пассаты здесь не дуют,
Их паруса не чуют,
Не чуют облака.

Здесь сонные лощины,
Здесь вереск не взойдет;
В владеньях Прозерпины
Есть мак, что не цветет;
Ни лепестков, ни листьев,
И это – длится, длится;
Вино, чтобы напиться
Всем мертвым от щедрот...

Нет имени, числа им:
Забытая страна.
Не будят их посланьем
Ни Бог, ни Сатана;
То - души, что устали:
Не в ад, не в рай попали;
Но к пристани пристали
Здесь, в вечном царстве сна.

Один – семи был равен,
Но смерть его взяла;
Не в ад для мук доставлен,
Не к небу унесла;
Другой – был ясным, честным,
Теперь он стал безвестным,
Поникшим, бессловесным,
И участь его – мгла.

Вот – вход ее парадный.
В венке она стоит,
Рукой бессмертной, хладной
Всех умерших манит,
Всех встреченных целуя
За все, что было всуе, -
Чтоб души, не тоскуя,
Примкнули к тем, кто спит.

Она следит за каждым,
За всеми, кто рожден;
Кто ведал жизни жажду
И горечь похорон;
За тем, чья жизнь - хотенье,
И взлет, и приземленье;
Кому награда – тленье,
И колокольный звон.

Любовь, та, что увяла,
Увядшие года,
И мощь, что в битве пала, -
Они придут сюда;
И знанья, позабыты,
Знамёна, что разбиты,
Снега, водою смыты,
Речей пустых вода.

Что ждет нас – горе, счастье?
Кто знает, что нас ждет…
Над временем - нет власти,
И время всё убьет;
Любви огонь зардеет
На миг, и – уголь тлеет...
И горько пожалеет
О том, что все пройдет.

Презрев мирские танцы,
Силки тревог, страстей,
Благодарим, скитальцы
Богов за ход вещей, -
Что жизнь не длится вечно;
Что мертвые беспечны;
Петлять устала речка:
Вот - океан пред ней.

Теперь – ни звезд, ни солнца;
Не будит вскрик иль стон;
Жизнь выпита до донца;
Померкнул блеск корон;
Ни шороха, ни звука;
Ни почтальона стука;
Прости, о жизни мука! -
Теперь – лишь вечный сон.