Не знаю, понравится вам или нет, то что я начеркала, но, например, когда сочиняла этот рассказ, поняла, что шахматы очень философская и умная игра.

На шахматной доске разгорелась нешуточная борьба. Белые фигуры сражались с черными, и пощады не было никому. Короли стояли на своих полях и грозно смотрели друг на друга, пока их подданные храбро сражались за честь, свободу, победу и прочие блага. Ладьи стояли неподалеку, готовые в любой момент поменяться местами с королями во имя спасения повелителей. Им, ладьям, было ни капли не страшно. Пешки, не оборачиваясь, шли вперед. Назад им нельзя было идти, они должны были защищать короля и королевских защитников, а также ферзя-королеву, коней, слонов, - все, что очень сильно ценится в бою. Самых смелых пешек ждала награда – дойдя до противоположного конца поля, они могли превратиться в кого угодно, хоть в ферзя! Согласитесь, очень почетно! Кони и слоны скакали по полю в разные стороны, стараясь уничтожить как можно больше врагов и при этом самим избежать…Нет, не смерти! Гораздо хуже – удара, от которого ты теряешь всю свою значимость и вылетаешь с поля, удара, после которого ты не пешка, слон, конь, ладья или ферзь, а просто деревяшка.
Как видите, бои шли страшные! Промаха не должно было быть. Опасаться нужно было не только врага, но и своих собственных соратников. Сколько раз было так, что во имя спасения какой-то не очень внимательной ладьи или какого-то резвого, горячного коня приходилось жертвовать пешкой. Пешка, конечно, фигура хорошая, но все-таки не такая ценная. Поэтому пешки рисковали больше всего – им нужно было внимательно продумывать свои ходы, но и следить за действиями фигур постарше, чтобы не вылететь из-за их, фигур постарше, необдуманных действий. Еще из-за этого пешки стремились как можно быстрее добраться до конца доски, чтобы тоже стать важными фигурами и иметь больше возможностей и привилегий. А еще из-за своего стремления как можно скорее стать кем-то поважней, пешки тоже совершали глупые ходы, лезли куда им не следует и гибли быстро, незаметно и глупо.
Короли в это время продолжали стоять на полях, под цвет своего царства – белый король на белом поле, черный на черном поле. Короли стояли в окружении ферзей, ладей и прочих помощников. Им было не страшно – вокруг столько спасителей. Бывало, в некоторых партиях, короли так и не успевали сделать хотя бы один-единственный ход, как выигрывали сражение. Королям, которые проигрывали, негоже было сдаваться вот так, сразу, поэтому они сначала немного бегали по доске в поисках очередного убежища, и, не найдя его, удалялись. Бывали, конечно, и короли, которые рвались в бой. Их считали глупцами, они быстро проигрывали, и все царство-королевство роптало на них за такую вот необдуманность.
Но сейчас ситуация была не такая. Бой шел злой, жестокий, опасный. Белые заметно уступали черным. Это было очень обидно, ведь белое королевство имело определенные привилегии, - например, начинать бой первыми, поэтому белые фигурки считали себя обязанными выигрывать каждый бой, чтобы подтвердить свою избранность. Стоит сказать, что белые действительно побеждал чаще, чем черные. Но сейчас, как я уже сказала, все было наоборот. Белые пешки гибли одна за другой, уже погибло пять пешек из восьми. Также у белых не хватало слона, а только что, (о, ужас!) с поля боя был изгнан лучший конь белых шахмат. Ферзь был в опасности, одна из ладей тоже. Черные не спеша обдумывали каждый ход и наносили соперникам все большие потери.
Вот повержена одна из ладей. Ферзь-королева снова в опасности. Черная пешка, наглая, быстрая, дошла до конца доски и стала ладьей, сильной, отчаянной, умной, Опасной. Сердце белого короля забилось в панике. А черные тем временем наступали. «Шах!», - белый король в ужасе передернулся. «Шах!», - самое ужасное слово. Ты жив, но, скорее всего, погибнешь, а противник вместо того, чтобы уничтожить сразу, наслаждается твоими нелепыми метаниями по полю боя. Король белых озирался, в поисках убежища. Ладья, единственная, которая была жива, стояла далеко – защищала ту немногочисленную часть своего привилегированного царства, которая еще сражалась. Ладья загораживала ферзя от наглой пешки напротив. Та тоже, наверное, хотела стать кем-то очень важным.
Бежать было практически некуда. Черная ладья, та, которая еще недавно была простой пешкой, с усмешкой смотрела в глаза королю белых. Она мечтала загнать его в угол, объявить ему мат. Она простая пешка в недалеком прошлом, ставит мат королю! Представьте, какая сенсация! Но король не спешил с ходом…
«Папа, хватит уже в шахматы играть! Давай лучше ты покажешь мне, как рисовать кота! Ты давно обещал!», - пронеслось над шахматным полем, как предвестие чего-то страшного, нового. «Ах ты, хитрец! Ведь почти тебе мат поставил, а ты кота рисовать захотел! Ну ладно, пусть белый король пока поживет! Пошли рисовать кота. Эх, как же я люблю тебя», - бодрый мужской голос отвечал первому, более высокому, звонкому. «И я тебя, пап», - послышался ответ.
Фигуры недоуменно смотрели друг на друга, а потом...Потом все вместе слетели с доски, без шаха, мата и прочих ужасов шахматной войны. Ну а затем все эти пешки, кони, слоны, ладьи, ферзи, короли, черные и белые лежали, разбросанные, на диване. Все в равных условиях, и без всякого желания сражаться за белое, черное, за то, чтобы стать ферзем. Просто.