Три дня – понедельник, вторник, среда – 24, 25, 26, мартини, цукаты и поезда.

Про поездку узнала совсем неожиданно – ровно за два дня до самой поездки. Наспех покидала в сумку джинсы, фотоаппарат, нитки и томик Фрая, в полудрёме пришла на вокзал вместе с мамой в 5:40 утра. Дорога предстояла шестичасовая – в сидячем вагоне, поэтому времени на ничегонеделание и думание было предостаточно.
А думать было над чем.
Москва.
Мне кажется, если бы я поехала в любой другой город России – хоть во Владивосток – волнения и поводов для раздумий было бы гораздо меньше. Москва – половину жизни магическим образом меня преследует Москва, вот только она меня всегда не любила, всегда отталкивала и всегда больно. И хотя я отвечала Москве озлобленной взаимностью, я знала, что в ней живёт как минимум четыре солнечно-светлых человека, и трое из них прекрасно знают о моей любви к ним (а то и все четверо: четвёртый – большая загадка даже для меня). За окном мелькали бесконечные деревья, в наушниках играли то ли Flёur, то ли сборка J-рока, которую Kratos любезно мне скинул, а я отрывками вспоминала московские отпечатки на моей жизни – WWRY и Queen в седьмом классе, ВГИК и его магическая специальность «режиссёр анимационного кино» - в десятом классе, Ванька Максимов, один из людей-солнышек, его ромашки, велосипед и кинотеатр «35 мм», и ещё кучища, куча других воспоминаний, отдалённых, совсем близких – любых. И – ироничный оскал Москвы поверх всего.
Я знала точно, зачем я еду: я еду восстанавливать с ней дипломатические отношения. Я даже не претендовала на дружеские – приятельского гостеприимства Москвы мне вполне бы хватило, честное слово.
Но Москва, почувствовав наше приближение, встретила нас дождём и проливала его вплоть до нашего отъезда. Дождь я люблю – но что-то в этом было не то. Каждый вечер возвращаясь с мокрыми по колено джинсами, я понимала, что Москва меня опять не принимает.
Метро, переездки из одного конца города в другой, уже привычный Арбат, москворецкие мостики, обзорная по Москве, очаровательный дядько-продавец в анимешном магазине, с котором мы стояли и някали, отвергнутая мной сумка с Сефиротом под предлогом того, что седьмую финалку я не люблю, а Клауд меня бесит дюже, телецентр – где-то на нём работает второй солнечный человек, моя тётя – самая нестандартная тётя из всех существующих; мне даже удалось найти ларёк, где я купила свой первый Rolling Stone. Каждый шаг сопровождался навязчивой мыслью – это НЕ не родной мне город, я не чувствовала себя понаехавшей тут, мне казалось, что Москва – огромный район Нижнего Новгорода. Огромный, бессмысленный в своей огромности район.
Сплетённые фенечки-малютки так и не остались в Москве: почему-то совсем не было желания привязывать их к дереву, которое росло на территории гостиницы, к дверной ручке АнимеРая или к перилам речного трамвайчика, с которого я фотографировала людей города, сотни неизвестных мне людей. Фенечки уехали со мной. В Москве не осталось доказательств моего присутствия.

И я пришла к единственно верному выводу. Я не люблю Москву. Заставлять себя её полюбить бессмысленно – всё равно ничего не получится. Но я не люблю её просто и спокойно – как не люблю, например, клубничное варенье. Не люблю и всё. Всё очень просто =)
Но я не люблю Москву – как территорию, не люблю её глупости, не люблю, потому что это не город людей, это не город ДЛЯ людей, это ЛЮДИ для города, одной огромной безумной машины Москва, которая перетирает людей без разбора. Именно поэтому мне было очень жалко всех живущих в ней москвичей, хотя они вполне могут со мной не согласиться.
Но вот в чём шутка. В безумном метро, где никто не смотрит друг на друга, в апофеозе этого города, я – я столкнулась с Ванькой, опровергая любую логику. С Ванькой Максимовым, тем самым Иваном Геннадьевичем, который называл меня Ветерком. Я уже даже хотела дотронуться до его плеча, но за доли секунды передумала – пусть я так и останусь для него существом, обитающим исключительно в сети. Я отпустила своё прошлое, оно осталось в кадрах 5/4. И хорошо.
Мне совершенно не хочется туда возвращаться. Но пока я знаю, что в ней живёт как минимум четыре солнечно-светлых человека, вместе с неприязнью во мне будет жить нежная любовь и привязанность к Москве. И трое из них прекрасно знают о моей любви – а может быть, даже все четверо.



Настроение сейчас - колечки дыма