Дома глобальная перестановка.

Из гостиной унесли стенку, теперь она в другой комнате. Везде кавардак, книги на полу, книги на столах, книги на фортепиано, везде книги. На стульях книги. На подоконниках книги. Бумаги еще, тетради еще, блокноты разные. Вырезки старые, советские открытки и календари. Между моей кроватью и стеной теперь книжная полка, удобно, рукой подать, проснулся, берешь что-то себе - учишь, пишешь, читаешь в тепле, лежа, и вставать никуда совсем не надо, хочу испробовать завтра. Правда, оно всё, наверное, падать по ночам будет иногда, когда дом шалить начнет, да и коту простор для лазанья, ну да ладно. Всё равно уютно. Хорошо. Хорошо.

 

Вот только вместо стенки сейчас в гостиной обнаженная рана бетонной серости с такими ровными-ровными краями, на желтоватом бумажном фоне. Штука стояла там годами, а мы всегда огибали стороной, когда обои клеились, теперь вот вырвали её оттуда - виднеется камень, от него веет холодом и смотреть тоскливо.

 

А еще в темноте спящей комнаты деревянная фигурка из двух прислонившихся друг к дружке кошек похожа на черта с огромной головой с толстыми инвалидными ножками. Морда львиная, глаза одинокие, обиженные, смотрит с укором.

Как будто ругает за то, что всё это время оставался незамеченным.

 

Алкогольный мозг рисует расклад, при котором к исцарапанным спинам присоединяются синяки от летящих сверху переплетов.