[504x600]
Два одессита сидят в кафе. Вдруг раздается вой пожарной сирены.
Один другому говорит:
— Извини, Фима, но мне пора: долг меня зовет.
— Как? Ты что, добровольный пожарник?
— Я-то нет, а вот муж Беллочки — таки да.

— Семён Маркович, вы слышали?
— Нет, Роза Моисеевна.
— А я слышала, шо вы таки слышали...

— Абраша, скажи, а одиночество — это когда тебя не понимают?
— Одиночество, Сарочка, это когда тебя некому забрать из морга. Все остальное — это так, временные затруднения...

Одессита доставили в больницу с разбитой головой.
— Фамилия.
— Рабинович.
— Женаты?
— Нет, во дворе упал.

В одесском ресторане не в меру упитанная женщина говорит:
— Официант! Мне не нравится то место, на котором я сижу!
— Мадам, а по-моему, это таки единственное место, которым вам следует гордиться!

— Йося, вы можете дать мне денег?
— Миша, а вам на шо?
— Ну, скажем так: на память!

— Алло, Роза?
— Да?
— А шо ви делаете вечером? Только не подумайте ничего плохого. Но если подумаете, как вам идея?

Одесса. Парк.
— Девушка, можно с вами познакомиться?
— Откуда я таки знаю, можно вам или нельзя? Спросите у своей мамы...

Хитрая Софья Абрамовна убедила своего Яшу, что главный в доме тот, кто моет посуду.

— Алло, мама? Ты только не волнуйся, но я в больнице...
— Йосик, ты уже 8 лет работаешь врачом. Пожалуйста, прекрати начинать каждый звонок этой фразой!

Решили открыть в Одессе публичный дом. Пригласили в горком тетю Песю с Молдаванки, известную в дореволюционной Одессе бандершу, и предлагают ей возглавить новое учреждение. Сулят ей всяческие блага.
— Нет, — говорит тетя Песя, — знаю я ваши порядочки. Десять коек — для горкома, десять коек — для обкома, органам — по потребности. Весной вы будете моих девочек дергать в колхоз на посевную, осенью — на уборочную. А тетя Песя ложись и выполняй план...

— Мама, я всё съел!
— Вот поэтому, сынок, мы и хотим, чтобы ты уже жил отдельно.

Хаим заходит в ресторан, подзывает администратора и вручает ему монету.
— Вы хотите заказать столик? — интересуется администратор.
— Нет. Через два часа я приду сюда с дамой, и ви таки должны будете сказать, шо местов у вас нет...

— Григорий Наумович, Вы знаете, моя Софочка настоящая интеллектуалка: играет на рояле, свободно говорит на пяти языках, отлично знает историю!
— Как я Вас понимаю, Йося. Моя тоже далеко не красавица...

— Запомни, Сема, плохая репутация — это когда живешь не так, как хочется другим.

Нищий одинокий еврей, проживающий в коммунальной квартире со слепой матерью, в своих ежедневных молитвах просит Господа улучшить его жизнь. Наконец Бог решает удовлетворить его молитвы, исполнив только одно-единственное желание. Тот говорит:
— Спасибо. Господи! Мое единственное желание: чтобы моя мама увидела, как моя жена вешает на шею моей дочери двадцати миллионное ожерелье в моем шестисотом «Мерседесе», припаркованном около бассейна рядом с моим особняком в Беверли-Хиллз!
Бог:
— Ни фига себе! Мне еще многому надо поучиться у этих евреев!

В ЗАГС г. Одесса, заходит очень старый одесский еврей. Пишет заявление на смену фамилии. Все в шоке, мол, зачем тебе это, всё равно уже одной ногой там...

— Вы мине таки будете не верить, но я вчера таки нашёл готовую могильную плиту!

Соседка пришла в гости, кушает изюм с тарелки, причмокивая, спрашивает:
— Розочка, где вы берете такой вкусный изюм?
Роза, убирая тарелку:
— Это вы берете, а мы покупаем.

Моисей:
— Господи, ну десять — это же очень много! Давай парочку уберем. Ну хотя бы вот это: «Не прелюбодействуй».
Господь:
— Моисей! Не торгуйся!
— Где здесь написано — не торгуйся?

— Рабинович! Я слышал, вы читаете антисемитские газеты!

— Ну да, читаю.

— Как же вы можете! Вы же еврей!
— А очень просто. Сначала я читал еврейские газеты. Там такая депрессия, скажу я вам! Все хотят евреев изничтожить, кругом антисемитизм, притеснения, проблемы, все плачут... Я буквально спать не мог! А теперь я читаю антисемитскую прессу — и что вы думаете? Сплошной позитив! Евреи правят миром, они всё захватили, они самые богатые, они везде всё решают!