Пусто…Моя душа полураздавленным червем в горячечной агонии корчится в придорожной пыли равнодушия или…может, непонимания? Я хочу выплакать свою боль, заглушив ее, но она напоминает о себе тысячью иголками в сердце… И измученное сердце течет этими невыплаканными слезами, умирая медленной смертью…
Пусто… Сотни километры за горизонт – горячие мертвые пески… В горле пересыхает, голые ноги отказываются идти, проваливаясь в пески и подгибаясь, как от резкого короткого удара по коленям, и сухая колючая трава немилосердно скользит по ним, впиваясь жалом скорпиона… Я знаю: если упаду, я больше никогда не встану и не дойду туда, за горизонт, где, может быть, закончится это беспощадное песчаное мытарство… Резким ударом отзывается боль где-то в голове – я не знаю, где пульсирует эта пытка болью, но мне кажется, что конец моего пути близок… Я зачерпну живительной влаги или…навсегда останусь в этих бесчеловечных песках? Они похоронят меня, своим зыбким гулом отпев панихиду? Солнце жаром печи крематория обжигает тело и непокрытую голову…Я все-таки падаю…и…вдруг лечу куда-то вниз по скалистому выступу, теперь ощущая острую боль спиной… У основания неизвестно откуда взявшейся серой скалы плещутся темные соленые волны… Влажный воздух окатывает мое измученное тело – исчезают боль и усталость. Я вижу эту картинку в трехмерном изображении – вот я стою, волны у моих ног, и только камушки выбрасывает на берег…Я оборачиваюсь – меня словно переместили в другую плоскость: я участник событий и одновременно экзистенциальный сторонний наблюдатель… Или…это сумасшествие?
Солнце закатилось за горизонт, напоминая о себе лишь кровавым отблеском на темных волнах, которые словно теряют терпение, проявляя беспокойство и негодование… Почему-то во рту привкус крови… Веки тяжелеют, кровавым становится все вокруг: закат, небо, волны – и захлестывает меня…Я пытаюсь закричать, но в состоянии лишь бессильно, по-рыбьи, открыть рот – сводит челюсть, а из гортани не может вырваться ни единого звука… Я шепчу в отчаянии: «Мама…» и снова проваливаюсь куда-то, в бездну, а волны гулким грохотом отзываются где-то сверху, словно тоже хоронят меня, прощаясь, но я уже не слышу их глухого – как сквозь вату – печального рева… Вокруг снова пески, но…холодные и такие же мертвые…Они везде…Песком засыпаны мои глаза, песок скрипит на зубах, разрывая горло, забивая даже мои внутренности…И я понимаю: моря не было, оно стало моей последней иллюзией, моим финальным сновидением, когда я упала в пески…А теперь пески хоронят меня, своим зыбким гулом отпевая мне «вечную память»… Память…Вечность… В чьей памяти я останусь живой, когда вечность развернется передо мной, как гигантский свиток пергамента, на котором невидимыми труднопереводимыми письменами отмечено все мое существование? И что было в этой жизни?
…Мое сознание отлетает, как легкая, гонимая ветром, пушинка…Мелькают лица и события, я уже не могу сказать «стоп» или «нет»… Незримым скроллингом прокручивается лента бытия, навсегда ставшая прошлым… Навсегда… Здесь этот фатальный исход ледяным холодом сковывает все внутри – мне становится страшно… Пропасть вихревым потоком затягивает меня, и отчаяние превращается в вечность… Вечность… Из которой мне не выбраться уже никогда…Только здесь я постигаю глубокий убийственный смысл этого слова…Никогда… Последней пулей, контрольным выстрелом… Тяжелым ударом… Затянутой петлей… И не вскинуть крест-накрест руки…И не шепнуть спасительных слов… И только ледяное дыхание и жар отчаяния, которые останутся со мной ВЕЧНО… И я вечно буду брести по этим бесчеловечным бесконечным пескам, изнуряя измученную невесомую плоть и плача исстрадавшимся безмолвным сердцем…
…Вдруг – как неожиданный удар по лицу – утро моего нового дня… Оказывается, я живу…И нет никаких песков и испепеляющего солнца, нет бездны отчаяния, и до вечности еще расстояние отмеренного мне жизненного пути… Я пробуждаюсь, чтобы начать сначала… Я изымаю мучительную боль из своего сердца одним движением…Я возрождаюсь…



P.S. Мотив сновидения о собственной смерти присутствует в литературе – Случевский, Гумилев… Вообще, это состояние души…