На днях посмотрела в "Дневниках" ролик с красноречивым названием "Мама, позволь мне жить"... В продолжение темы..........


В медицинской практике эта варварская процедура имеет беспощадно-сухое название. Неоформившийся комочек далеко не все хотят признавать полноценным человеком, а он уже способен испытывать страх и боль. Он чувствует приближающуюся опасность, ему тревожно… И очень больно. Он кричит, но его никто не слышит, ведь его крик слаб и беззвучен. Этот комочек - живой, и душа, хрупкая, уязвимая, уже поселилась в его тельце. Он ХОЧЕТ ЖИТЬ, отчаянно и упорно цепляясь за остатки жизни. Но чьи-то руки - изначально призванные спасать, - беспощадно умерщвляют его. Бездушно-холодный медицинский инструмент деловито и нетерпеливо рубит нежно-трепетную плоть. И крик обрывается…

…Кто-то недовольно морщится, кто-то откровенно раздражается: «Опять об этом!», а в больничных стенах снова и снова, ежедневно, день за днём, звучит дежурный безликий вопрос: «Как вы переносите наркоз?». Холодная инъекция и…мягкое, объёмное виртуальное пространство, похожее на компьютерный гейм, узкие коридоры, голоса где-то далеко - как сквозь вату… И вдруг - белая стена, которая оказывается больничным потолком с яркими лампами. Потолок неожиданно начинает вращаться, а потом встаёт на место… Тяжёлое пробуждение и звон в ушах…
Родильное отделение и абортарий - как Эдем и Серное Озеро: между ними неисчислимое расстояние - не видно горизонта. И только вопрос «Как вы переносите наркоз?» между ними. А ещё боль. И…горечь, которая будет безудержно рваться из души, когда случится – по чьей воле? – непоправимое. Это решение порой нашёптано последней степенью отчаяния и назойливо - до цинизма - втиснуто, вбито в сознание этим подлым явлением под невозмутимым названием «общественное мнение». За ним потоки безвинной, чистой крови и трупы человеческие, измеряемые пока миллиметрами, но - человеческие! Считается, что путь сроком в 12 недель прервать допустимо, потому что это «сгусток клеток» и «недочеловек». Но ведь в «сгустке клеток» в это время уже зарождаются сердечко и мозг, и заложена сложнейшая генетическая информация. Это НОВАЯ ЖИЗНЬ - маленькая и пока скрытая от человеческих глаз, но жизнь. Нарушена Наивысшая Воля, и название этому - убийство, самое изощрённое, самое чудовищное, какое только может изобрести разум человеческий… Человеческий ли?
…Нет больше новой жизни, нет уникального существа, нет чистых глаз, нет «лучика, протянутого из рая» - детской улыбки. Кто-то стал свободнее и счастливее от этого? Погоня за мифической свободой может, в конце концов, обернуться едкой, разъедающей душу горечью раскаяния, когда принято убийственное - в прямом смысле! - решение «Не быть!» Один священник сказал: «Самое страшное наказание теперь - всю жизнь помнить и плакать». И даже если раскаяние чуждо… Законы бытия жёстки и непримиримы, если касаются детских слёз и детской крови.
Что несёт с собой новая жизнь? Боль, трудности? Да. Может быть, даже лишения, упрёки близких, унижения от окружающих… А ещё - тихую радость, которая размашисто перечеркивает всё это, когда по твоему лицу проводит маленькая ладошка, вытирая твои горькие слезы; когда тебе навстречу протянуты крошечные ручки; когда звенящий колокольчик-голосок произносит: «МАМА»; когда в твои глаза заглядывают чистые глазки, а маленькое личико озарено небесной улыбкой. Новая жизнь открывает новый мир, новые знания и горделивое чувство, которое - ни с чем не сравнимое - испытываешь, узнавая свои черты в родном человечке. Эмоции? Возможно. Время идёт, и оно - как ничто другое - щедро на испытания и пощёчины. Трудно даже представить, что ещё преподнесёт эта изобретательная штука – жизнь.
...Да, когда принято решение «Быть!», впереди ожидает немало трудностей. Но, заглядывая в глаза ему, своему малышу, понимаешь, что это – НАСТОЯЩЕЕ, и тогда единственное, что леденит душу, - мысль: «Неужели его могло не быть?!»