Перечитываю "Живаго"
Пастернаком приговорен
К восприятию жизни во благо
Вопреки смертей и времен

Он сегодня мой главный писатель
Но не первый и не второй
Просто впору сегодня и кстати
Завтра будет кто-то другой.

Наша песенка не спета
Пусть колодки в кровь и сбиты
Но мотор наш перегретый
Ищет новые орбиты
Сложно жить но интересней
В наше время переходное
Ни веков - тысячелетий
Сложное но бесподобное
ВРЕМЯ.

Эту запись сделал еще 17 сентября, как раз тогда у нас листопад начинался. Теперь вот прошло уже 2месяца,
за окном первый, но пока еще очень противный снегопад, который еще несколько раз, оставит после себя только грязь и слякоть. На улицу выходить не хочется и вообще, мало чего хочется. И только сейчас я дочитал
Доктора Живаго. Хотя я обычно медленно читаю, особенно такие вещи, которые вошли в мою жизнь, как факт личной биографии, но когда начинал, думал, что понадобится не больше 2х недель. Прошло 2 месяца, не прочитано еще больше 100 страниц стихов. Но по такой погоде и по такому моему душевному состоянию мне
некуда спешить.Скажу одну вешь. Последнюю часть шестнадцатую. Эпилог. Где зачем-то описывается кусочек отечественной войны, упоминаются друзья Юрия: Гордон и Дудоров, сводный его брат, ставший генералом и вроде бы, одна из его дочерей - этого, на мой взгляд, писать было не надо. Но не мое дело судить классика. Мое дело - испытывать спокойное, тихое счастье, что я два месяца жил в атмосфере двух русских революций, описанных глазами интеллигента высшей пробы. По сути эта вторая (равновеликая) книга
об этом времени после Тихого дона. Третьей книги об этом у нас не написано. Я во всяком случае ее не читал.
И хорошо, что Тихий дон я прочел в отрочестве, а Доктора живаго двадцать лет назад и сейчас.
Помню, после прочтения Тихого Дона я сказал преподавателю литературы Людмиле Алексеевне Клещевой,
что подавлен окончанием романа, как буд-то у меня вырвали какой-то важный кусок моей жизни. Еще бы, отвечала она мне, оставить главного героя на таком страшном жизненном распутье. Она не понимала или не
хотела мне раньше времени открывать глаза на то, что напиши Шолохов еще несколько страниц и Григория
Мелихова не стало бы - он бы умер, если бы его не убили.
Доктора Живаго написал человек, сумевший дожить до старости, после того, как пережил не только лихие дни
революции, но и дождавшийся "оттепели", которая, тем не менее убила его, за то, что он написал, повторяю,
вторую, более зрелую и сложную эпопею про революцию.
И конечно о любви, но не о такой народной, нутряной, наполовину животной, а значит истинной, как у Аксиньи,Натальи,Дарьи,Григория, Петра,Кошевого; а о ЛЮБВИ возывшающей, когда любит не только Лариса, Тоня, Марина, Юрий, Паша Антипов (Стрельников), но и такое "практическое, практичное" животное, как Комаровский, из-за надменного разврата кототых свершились и не дай бог свершаться еще
революции.