14

Выходя на исходную позицию, Да Инсоль чувствовала странную слабость. Она не видела лица Хан Оксу, но одно его присутствие наводило ужас. Танец стал мукой. Сердце обрывалось каждый раз, когда она замечала фигуру в спортивном костюме, но Инсоль терпела. Она хорошо понимала: нужно держать себя в руках — или пытка повторится снова.

[480x300]

К счастью для нее, сердитый режиссер Канг принял этот дубль и распорядился переходить к следующему. Теперь снимали Тхэ Уно, плавающего по озеру как бревно, а Мин Юри могла немного отдохнуть и подумать. Этот Хан Оксу. В нем есть что-то знакомое и страшное. Но что это? Почему он так ее пугает? Девушка подняла глаза на предмет своих размышлений и чуть в обморок не упала. Он пытался покинуть резервацию и с помощью менеджера Ли ему это удалось.

Да Инсоль как кролик на удава смотрела на приближавшегося Хан Оксу и довольного менеджера Ли за его спиной. Положение спасла подошедшая гример.

- Вы отдохнули? Можно делать макияж для следующей сцены?

Закончив танец, водяная дева должна заглянуть герою в глаза, чтобы вернуть память прошлой жизни. Макияж в этих сценах совпадает, раз они идут друг за другом. Сценаристка непонимающе глянула на гримера. На что та чиркнула в сторону глазами и шепнула:

- Идем от них подальше.

- А.. Да!

Инсоль благодарно улыбнулась. Предполагая, что Хан Оксу и есть ожидаемый агент с проверкой, гример развела бурную всепоглощающую деятельность вокруг своей подопечной, так что никто не смог бы подойти ближе, чем на пять шагов. Коленки у нее немного тряслись, но руки работали уверенно.

Вскоре красавица Мин Юри взмахнула над озером широкими рукавами. Как будто повинуясь ее воле, к берегу неспешно поплыл буксируемый на тросе Тхэ Уно. Прекрасная дева вошла в воду и наклонилась над юношей. Глаза в глаза. Все ниже опускалось ее лицо. Даже невозмутимые операторы затаили дыхание. Дева замерла, прикрыв глаза. И в этот момент, рассыпая каскад брызг, герой вскинул руки и, приподнявшись, обнял девушку, запечатлевая страстный поцелуй на ее губах.

То есть, он бы это сделал, не начни девушка его топить. Пока актера откачивали и приводили в рабочее состояние, актриса оправдывалась перед режиссером тем, что поцелуя не было в сценарии.

- Не было, - согласился режиссер Канг, - а теперь есть.

Да Инсоль поперхнулась, а режиссер Канг продолжил:

- Актриса Мин Юри! Прошу Вас выполнять свою работу. Поцелуй здесь к месту, зрителям понравится. Не верите, давайте спросим одного из них.

И он многозначительно кивнул в сторону спортивного гостя, который откровенно пялился на девушку. Инсоль прикусила язычок, проглотив готовые сорваться слова. Раскрываться перед Хан Оксу точно не следовало. Пусть Канг Минсок командует. Она еще скажет свое слово при монтаже. Актриса склонила голову, признавая правоту режиссера.

- Хорошо. Все готово? Еще один дубль.

Да Инсоль обернулась и посмотрела на плывущего к середине озера Тхэ Уно. Вместо обычного отвращения сердце наполнилось жалостью. Вот она, работа актера: делай, что скажут, целуйся, с кем попало. И плевать, что ты при этом чувствуешь.

Айщщ! Нельзя жалеть актеров. Никогда нельзя. Даже когда сама стоишь перед камерой. Все тут взрослые люди и знали, на что идут. Да Инсоль пощипала кончики пальцев, чтобы вернуться к действительности. По крайней мере, в ее силах уложиться в минимум дублей. Это все, что она может в данный момент сделать. Не ради Мари. Ради себя. И ради него.