Глава 3. Сломанный карандаш и вторая маска

Время длилось очень медленно, и сердце уже не в силах было выдерживать всю эту печаль. Разум ещё продолжал сопротивляться, пытаясь заглушить сердце и не дать ему убить само себя, но чувств было так много, что даже разум не мог противостоять сердцу. И вот разрываемый между сердцем и разумом он продолжал смотреть в небо, но он не видел ничего. Он не мог видеть, ведь боль не давала ему услышать это прекрасное спокойствие, почувствовать лёгкое дуновение ветра, увидеть как цветёт сакура и как её лепестки опадают словно снег. И вот в одну из таких минут агонии он нашёл под рукой тетрадь и карандаш. Он не знал, откуда этот карандаш и тетрадь, и он не знал, кому они принадлежат. Возможно, это было отголоском его прошлой жизни, а возможно эти вещи просто случайно оказались рядом. И он взял этот карандаш и ручку и начал писать. Он не знал, что он пишет, он просто пытался так унять боль. Но боль не угасала, а только становилась сильнее. Всё, что он писал, было ужасно и не имело смысла. Его разум раскалывался на части, а сердце продолжало страдать. Но он продолжал пытаться написать что-то, чтобы это уняло его боль. Он писал строчку за строчкой, букву за буквой и чем больше он писал, тем ужаснее и бессмысленнее получалось у него это. Но он упорно продолжал это делать, желая о прекращении страданий и не понимал, почему у него не получается ничего.

И вот, в один прекрасный миг, когда он выдал самую ужасную свою строчку, и когда в его разуме что-то щёлкнуло, то карандаш просто сломался. Сломался пополам. А вместе с карандашом треснула маска на его лице. И маска рассыпалась на части, а один из осколков попал ему в руку и от этого из пореза начала течь багряная кровь. И в тот самый миг, его разум замолчал, замолчал навсегда вместе со всеми воспоминаниями. А он сам, стал писать кровью свои стихи и поэмы. И его стихотворения стали самыми прекрасными стихотворениями в мире, ведь больше разум не мешал сердцу напевать через боль все эти строки. Каждая строчка, была отголоском его сердца и этим самым, оно успокаивала сердце, но как бы он не старался, он не мог увидеть и понять, что он пишет. Он не мог осознать всю красоту и весь глубочайший смысл вложенную в каждую букву, в каждое слово, в каждую строчку. Он просто продолжал писать то, что говорило ему сердце, он продолжал заглушать боль своими строчками. И теперь он мог видеть красоту вокруг. И в этот день сломалась его маска, которая ставила разум выше чувств, при этом, не давая ему создавать великие творения. Без этой маски сердце не стало меньше страдать, но оно стало свободным, ведь там где есть чувства, нет места для разума. И теперь больше разум не затмевал сердце и теперь, и сердце могло увидеть, как цветёт сакура и как её лепестки опадают словно снег.