Этот дом стар и неизлечимо болен.
По ночам он кашляет, сипит и пукает.
Иногда у него случаются запоры.
Тогда я набираю секретный номер, и ко мне приходит Затраханный Сантехник.

Он втискивается в прихожую, оставляя рифленые следы от грязных сапог, его комбинезон воняет девонширскими болотами и прокисшим солидолом. С озабоченным видом Затраханный Сантехник осматривает ванную комнату, будто видит ее впервые. Оглядываясь, смотрит на меня собачьими глазами, прячет их, как нашкодивший первоклассник, и виновато прикрывает за собой дверь ванной.

Я ему не мешаю священнодействовать в одиночку.
В чем заключается Сакральный Ритуал Прочистки, мне знать совсем необязательно.

Я завариваю чай и слушаю бодрые новости Маяка. Ровно через восемь минут Затраханный Сантехник открывает дверь ванной комнаты и полушепотом зовет меня, называя то Хозяином, то по имени-отчеству - под настроение.
Он стесняется моей интеллигентской эспаньолки и золоченого пенсне, и старается подбирать самые приличные выражения. Впрочем, он с рождения немногословен.

Я спрашиваю, не хочет ли он испить земляничного чаю с булками.
Он выдавливает из себя, что не голоден, и вообще торопится. «Да ладно, не звезди», - дружелюбно отвечаю я, и он ломается.
Мы сидим на кухне, пьем чай с булками, и я выслушиваю Историю Его Жизни. Она ничем не отличается от трех тысяч подобных историй, слышанных мною от других сантехников.
Затраханный Сантехник в детстве был Правильным Мальчиком, писал стишки в стенгазету, строил планы спасения зверушек от хищных людишек, рисовал талантливые, но никому не нужные карикатуры на учителей и одноклассников. А еще он слушал Пугачеву и танцевал под Ottavan. Закончив половину института, он залетел на химию за фарцовку финскими джинсами. Там и научился сантехническому ремеслу. Ремесло ему нравится. Жизнь – не очень.

Теща с женой, телевизор с сериалами, учебники по водопроводному делу, семинары, курсы повышения и межведомственные летучки, срочные вызовы и ночные дежурства, мысли о бесконечности бытия и бренности сущего, стишки в районную газету, по субботам "русское лото", сын-балбес и сосед-гаишник.
Он считает, что вполне заслужил те две сотенные бумажки, что я сунул ему в нагрудный кармашек комбинезона.

Он неловко раскланивается и уходит, грохоча чемоданчиком, как сельский доктор. Дом облегченно вздыхает. Из крана весело журчит рыжая струйка кипятка.
Я вижу в окно, как Затраханный Сантехник пересекает двор. Я чувствую себя Щтирлицем, смотрящим вслед пастору-лыжнику. На свежем снегу остаются рифленые следы.

Его ожидает следующий больной.
Почему же он затраханный, спросите вы. А черт его знает.