Совсем ничего не хочется.
Ни бабьего лета в золотом ажуре веточек, трепещущих от еще солнечного восторга, но уже чующих близкую летаргию.
Ни луж цвета крепкого чая, в которые так страшно и так любопытно было заглядывать в прошлой жизни.
Ни Че Го, ничего сегодня не хочется. И не надо звать меня туда, в этот некогда любимый лес.

Полтора часа в электричке промелькнули так же быстро, как советское кино на пленке шосткинского комбината.
Потом были тропинки, по которым мы шли, загребая ногами ворохи отмучавшейся листвы.
Лес был добр к нам.
Было тепло и холодно. Солнечно и пасмурно, ну в общем, как всегда, когда рядом ты.
Хорошо идти, делая вид, что не думаешь ни о чем.

Ты нашел эту почти игрушечную полянку на берегу ручья, и радовался как ребенок, устраивая пикничок на двоих.
С пакетиком корейской морковки - но без вилок. И пришлось подхватывать ее палочками. С коробочкой морской капусты - даешь вегетарианство! И с липко-голубым немецким сыром. Очень живописно.
Кто эту скамейку здесь оставил, какой такой плотник, было непонятно. Но скамейка эта здорово вписывалась в ландшафт, и мы на ней сидели, как два натурщика, позируя художнику-невидимке.

Красное вино хорошо сочеталось с твоими губами.
И лес был до краев наполнен щемящими ароматами осени.
И день застыл, как прозрачный холодец - бери и ешь.

Ничего не хотелось, так же, как и сегодня.

Потом мы валялись на листьях, глядя в никуда, то есть в небо, то есть друг в друга.
И наверное знали, что все бессмысленно.