Настроение сейчас -

"Мы лежали на траве и  целовались. Смейтесь, смейтесь. Да, всего лишь лежали и целовались.Сейчас вы, молодежь, делитесь друг с другом своими телами, забавляетесь ими, отдаетесь целиком, а нам это было недоступно. Но знайте: при этом вы жертвуете тайнами драгоценной робости. Вымирают не только редкие виды животных, но и редкие виды чувств".

Джон Фаулз

День просто убил. Может быть, в чем-то я сама виновата, может, что-то я делаю не так, но от этого всего не легче.

Все как-то ухнуло, когда я получила один из тех ударов, которых опасалась как не знаю чего. Не физический, а удар по самооценке. Для кого-то пустяки и глупость, но увы и ах, я не могу похвастаться подобным наплевательским отношением к себе.

Я очень долго приводила ее к тому уровню, который был. Когда-то неоправданно завышала ее, пользуясь для этого не самыми лучшими методами. Потом, зазнавшись и поняв, что веду себя как глупая, тормозила себя. И вроде все пришло в норму. И вроде возраст подростковый прошел, так что, как мне казалось, только один случай может выбить меня из колеи. Ан нет.

Оказывается, и одной незначительной фразы, брошенной непонятным образом, тоже вполне достаточно. Если бы меня назвали глупой, я бы промолчала, т.к.все равно знала бы, что хотя я не являюсь прославленным гением, я не так однобока, как может показаться. Если бы меня назвали уродом, я бы тоже не волновалась, т.к., вполне понимаю, что на вкус и цвет, как говорится. Но если мне говорят то, что я сама думала о себе, но только старалась не обращать на это внимание и забыть...если человек повторил фразу, которая и до этого звучала в моей голове и, на мой взгляд, имела достаточно  веские основания...тут уж моя хваленая и терпеливо выстраиваемая вера в себя, просто куда-то ушла. И вроде бы ничего не изменилось, но теперь одна и та же мысль мельтешит на втором плане, и как-то пусто стало там, где этого быть не должно.

И ничего тут не возразишь. Я все и сама прекрасно понимаю, вот только от этого проще и спокойнее не становится. Вообще никак не становится. Остается только глупая злость на себя и на то, что при всем своем желании, эта фраза теперь останется со мной.

А завтра утром я проснусь, и все будет по прежнему. Ну или практически по прежнему. Утро вечера мудренее, как говорится.