БАБЕТТА ИДЕТ НА ВОЙНУ

Жанр: Юмор, романс, драма
Пейринг: Му/Ивон, Му/Ли, Му/кто-то-там-еще)))
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: ООС три раза, в перспективе - гет
Дисклеймер: Все права на персонажей принадлежат Ю Ха Джин, фрагмент последней сцены - Юлиану Семенову))) Эпитафия в финале приписывается Константину Симонову.
Дисклеймер 2: Автор честно признается, что из старого французского фильма, виденного в детстве, помнит только название. Но не пропадать же добру!

(Действие происходит после Last Episode)

Бабетта идет на войну

Пятизвездочный отель Риц-Карлтон в Сеуле. Вторая половина дня, в ресторане отеля немноголюдно. За столиком с двумя одинокими чашечками кофе читает газету бывший председатель Ли. Пианист в углу VIP-зала меланхолически наигрывает что-то французское, "Tombe la neige", например. За окном - 35-градусная жара и стопроцентная влажность. В ресторан входит раздраженный Му Кёль и прямиком направляется к Ли.
- По крайней мере, ты пунктуален, - замечает Ли, складывая газету. - Omona*, вещи из прошлогодней коллекции?! Ты совсем одичал, на пару с этим своим кроликом!
- Что тебе понадобилось, старик? - Му усаживается напротив, пропуская мимо ушей слова Ли и закуривая.
Ли бесцеремонно вытягивает сигарету изо рта Му Кёля и тушит ее в пепельнице.
Немая сцена. "Tu ne viendras pas ce soir".
- М-да, докатился... И рубашка неглажена!
- Ивон работает допоздна, у него совсем нет времени... - Му автоматически начинает оправдываться, отчего-то чувствуя себя пятнадцатилетним беспризорником, случайно угодившим в высшее общество.
- А домработница на что?
- Я ее уволил. Лис Чон страшно ревновал, поэтому... - Му Кёль отчетливо понимает, какую чушь он только что сморозил, и едва ли не впервые в жизни краснеет.
Ли демонстративно держит паузу. "Mais tombe la neige Impassible manege". Мелодия заканчивается. Тишина.
- Ну хорошо. Собственно, это как раз для него, - Ли протягивает Му Кёлю запечатанный конверт со штемпелем. - Можешь не вскрывать. Это повестка.
- Что?!!
- Конституционный суд защитил права секс-меньшинств, и теперь твоему кролику ничто не мешает исполнить его патриотический долг.
- Но я...
- Ты - другое дело, - отмахивается Ли. - С твоими документами тебя для военного ведомства вообще не существует.
Тем временем пианист неожиданно вступает с новой темой:
"В путь, в путь, кончен день забав, в поход пора. 

Целься в грудь, маленький зуав, кричи ура!**"
Му Кёль понимает, что прямо сейчас он кого-нибудь убьет. То ли пианиста, то ли экс-председателя. В частности, еще и потому, что в стратегической игре с Ли, которую они к обоюдному удовольствию ведут на протяжении последнего года, до сих пор не принято было брать заложников.
- Это война? - спрашивает Му.
- Это шантаж, - в тон ему отвечает Ли. - Но если бы кто-то один не пренебрегал связями в высших эшелонах власти, кто-то другой смог бы избежать неприятностей.
- Чего ты хочешь? - Му достает очередную сигарету, и тотчас же получает по рукам. - Черт возьми, в чем дело?
- Для начала ты бросишь курить. Мне по некоторым причинам небезразлично твое здоровье. Во-вторых, закончим с травоядными. Не служить Ивон не может, разве что эмигрировать. - Му кривится. - Вот именно. Но у тебя есть выбор: он может два года просидеть в окопах среди минных полей на 38-й параллели или мило провести это время в Korea's Defense Media Agency в компании звезд, таких как Ли Джун Ки***. - Му кривится еще раз. - На тебя не угодишь. Будет твой кролик рекламировать армейские ценности, участвовать в ток-шоу и сниматься в дорамах. А ты тем временем сделаешь кое-что для меня.
- Секс?
- О, да. И немного больше. Соответственно, в-третьих и в-главных: я хочу внуков. Хорошенького мальчика, чтобы задаривать его игрушками, велосипедами, роликами и щенками... воспитывать и ходить с ним на рыбалку. И хорошенькую девочку, чтобы наряжать ее, как принцессу, и безмерно баловать. Тебе пора жениться.
- !..
Это уже не игра - это операция "Шок и трепет". Му Кёлю внезапно начинает казаться, что время резко замедлилось, воздух стал густым и вязким, а звуки слились в один неразборчивый гул. У него осталась одна-единственная отчетливая мысль: как жаль, что мужчинам не положено падать в обморок. Потому что ни на что другое он сейчас не способен.
Тем временем Ли развивает наступление в лучших традициях танкового блицкрига:
- Ты живешь в Корее, а здесь принято, что браки устраивают родители. Это раз. Я забочусь о твоем будущем и твоем имидже уважаемого члена общества. Это два. Кстати, к 30 годам ты станешь членом парламента, а значит, должен учитывать мнение избирателей. Это три.
Последняя тирада экс-председателя, к сожалению, полностью проходит мимо сознания Му. Он все еще пребывает на игрушечно-велосипедной стадии. И тут его осеняет:
- Послушай, а младшая сестра Ивона не подойдет? Если уж тебе так необходимо с кем-то нянчиться?
От неожиданности Ли временно утрачивает дар речи. - Что творится у парня в голове? - Но председатель перегруппировывает резервы и наносит решающий удар:
- Извини, меня интересует всего один, совершенно определенный, уникальный набор генов. Это в-четвертых и в-последних.
Му Кёль понимает только, что это Азенкур, Ватерлоо и Сталинград, вместе взятые.
- Будем считать, мы пришли к консенсусу, - безжалостно завершает Ли.
Му резко встает. Все, на что его хватает, это почетная капитуляция:
- Желаю почтенному преждерождённому здоровья и благополучия****.
Ли тоже встает, чтобы проводить Му Кёля до машины. Уже на подземной парковке он тихо говорит:
- Раз уж сделка заключена... Мы могли бы ее даже украсить.
Большим пальцем он проводит Му по губам, в то время как другая рука скользит по спине Му ниже талии, и вот уже опытные пальцы Ли находят ту единственную точку в его теле, о которой знают только они двое. Му Кёль вздрагивает, инстинктивно прижимается к партнеру... Он уже подзабыл, как это было, а ведь это... - А-ах! - У Му слабеют колени, и Ли бережно усаживает его в спорткар и захлопывает дверцу.
Прищурившись, экс-председатель/экс-любовник/заботливый родитель наблюдает, как "Феррари" срывается с места и противолодочным зигзагом покидает стоянку. - Хорош, паршивец, - с нежностью думает Ли, - а скоро у меня будет еще один. - С юношеской легкостью он взбегает по ступенькам вверх и сам не замечает, что напевает подцепленный у ресторанного пианиста мотивчик:
"Много дней веря в чудеса - Сюзанна ждет. 

У нее синие глаза и алый рот."
Уже за столиком, отодвигая безнадежно остывший кофе, Ли просит официанта принести бумагу, тушь и перо. Он начинает переводить случайно всплывшие в памяти строчки чужеземного поэта на французский и писать их, как прозу, в строку, убирая только имя, но потом понимает, что делать это все равно бессмысленно, потому что адресат никогда не догадается, о чем речь. И тогда он оставляет все, как есть, просто записывая иероглифами четверостишие, которое, в рамочке и под стеклом, будет ожидать Ивона над его кроватью в казарме:
"Здесь спит Серова Валентина,
Моя и многих верная жена,
Какая странная картина:
Впервые спит она одна."

________

* Omona = Oh My Gosh (Koglish).
** http://www.diary.ru/~Corona-del-Norte/p96342650.htm
*** Корейский актер и модель, звезда (сёнен-айного) фильма "Король и шут".
**** Обычная в Корее формула вежливости при обращении младшего к старшему.