Статья из журнала "Mystiries", № 4, 2012 год.
Вот этому дяденьке на днях исполнилось 93. Это бывший президент ФРГ Вальтер Шель.
„Я охотно дам разрешение на использование моего наследия», написал бывший президент Германии Вальтер Шель 2 апреля 2012 года в издательство журнала Mysteries и пожелал «больших успехов в вашей работе». С этой «контрамаркой» в кармане мы поехали в государственный архив в Кобленце для эксклюзивного доступа к одной из самых непрозрачнейших глав политической карьеры Вальтера Шеля. После своего ухода с самого высокого поста Германии в 1979 году политик Свободной демократической партии Германии (FDP) последующие пять лет занимал не менее значительный пост: председателя тайных заседаний членов Бильдербергского клуба!
30 архивных томов в Кобленце о международных Бильдерберг-конференциях в период с 1979 по 1986 годы свидетельствуют с какой государственной дотошностью знал своё дело бывший президент: толстые черновики дел с шаблонами бесед заполненных его ассистентами, конфиденциальные протоколы заседаний Руководящего комитета, а также бризантная переписка со всеми топ-руководящими кадрами политики и экономики.
Без сомнения: Вальтер Шель имел хорошие контакты на всех основных уровнях управления по обе стороны Атлантики. Это и было одной из причин, которые дали ему право председательствовать спорной конференцией. «Это, конечно, честь для нас, что Вы принадлежите к нашей группе, Ваше содействие организации даёт ей жизненные силы и помогает при этом эффективному достижению целей Бильдерберга, установлению тесных связей между нациями Северного атлантического сообщества», - пишет, например, Caharles W. Muller, вдохновитель «American Friends Of Bilderberg, Inc.», в конце сентября 1979 года политику FDP, поздравляя его с председательством.
В апреле 1980 года на состоявшейся в Аахене конференции Вальтер Шель получил возможность проявить себя в качестве председателя. Чтобы заполучить известных политиков в качестве участников, федеральный президент использовал свои старые связи.
Он пишет в ноябре 1979 года Гельмуту Колю: «Как правило, принимающая гостей страна была, до сих пор, многочисленно представлена министрами по важнейшим вопросам из следующих областей: внешние связи, экономика, финансы, наука и безопасность. Комиссия была бы признательна, если федеральное правительство будет в Аахене в равной степени представлено, взяв на себя определяющий доклад конференции (...) Я был бы очень благодарен Вам, если Вы можете заранее сообщать, какие члены правительства готовы принять участие в конференции18-20 апреля 1980."
Гельмут Коль, выполняя просьбу, отвечает 5 декабря 1979 года на официальной бумаге федерального канцлера: «Я приветствую возможность назвать Вам имена членов правительства заранее и сообщу Вам как можно скорее результаты моего зондирования».
Кулинарные изыски на деньги налогоплательщиков.
Объединение бильдербергцев и федеральных политиков на высоком уровне было явно совсем другим, необычным. И тогдашний премьер-министр земли Северный Рейн – Вестфалия, Йоханнес Рау вместе с федеральным министром Гансом-Дитрихом Геншером соответственно позаботились о меню для участников конференции в ААхене, как следует из документов. В одном частном письме Геншер поздравляет нового председателя, прежде всего, с «высоким назначением» и хвалит встречу как «важнейшее мероприятие», которое даёт «важные мыслительные импульсы». После праздничных бокалов с шампанским в атриуме парк-отеля Квелленхоф министр иностранных дел поручил накрыть стол. Подавали: «фаршированный морской язык в розовом вине со свежими креветками, виноградом и рисом в укропе», затем «оленину в соусе кальвадос с глазированным ренетом, брюссельской капустой, свежей брусникой маленькими имбирными блинчиками».
Почти 9500 д.марок отпустил только федеральный министр иностранных дел для хорошего самочувствия гостей. Премьер-министр Рау также не позволил себе трясти лохмотьями: для обеда почти на 140 персон 19 апреля 1980 года правительство земли Северный Рейн – Вестфалия истратило около 9000 дойче марок. Всё оплачивалось, понятно, на деньги налогоплательщиков.
100 000 дойче марок из немецкой казны.
Ирония судьбы: В этот же самый день газета «Frankfurter Allgemeine Zeitung» вещала своим читателям совсем противоположное: « Конференция В Аахене носила подчёркнуто частный характер. Деньги на её проведение получены не из правительственных средств, а в качестве спонсорской помощи от частных лиц, обществ и устроителей».
Не соответствует истине! Согласно актам Шеля немецкое федеральное правительство оплатило даже львиную долю расходов на конференцию. Как писалось в одной внутренней записке от 26 ноября 1979 года о подготовке к встрече: «Федеральное правительство передало через господина Wischnewski господину Вольфу, что в распоряжение Бильдерберга-80 предоставлено 100 000 дойче марок».
Otto Wolf von Amerongen, тогдашний германский влиятельный промышленник и многолетний член управляющего комитета бильдербергеров, кроме того уже заявил, что от имени своей фирмы вносит 50 000 немецких марок. В качестве спонсоров выступили: Дойче банк, Дрезднер банк, Бош, Thyssen, Bayer, BASF, Hoechst, Allianz, VW, Siemens, Quelle, Adidas, Konrad Henkel, а также Rudolf August Oetker. Каждый внёс по 20 000 марок.
Как бывшему президенту, Шелю было не сложно мобилизовать и других помощников. Так, доставка всех участников конференции посредством люксовых авто от аэропорта к месту встречи и назад стоила лишь одного короткого звонка председателю Daimler Benz AG, Герхарду Принцу.
Для состоявшейся годом позднее секретной конференции в швейцарском Bürgenstock, где Бильдерберг 1981 оккупировал целых три люксовых отеля, удалось новому Chairmann, для «соответственных мер безопасности», припрячь швейцарский военный департамент, тоже, разумеется, за счёт ничего не подозревающих налогоплательщиков.
Справа Шель. Конференция 1981 года, Швейцария.
Впрочем, по вступлению в должность Шеля ожидало много работы. Потому что в начале 80-х бильдербергеры находились в духовном застое. Со времён их первого заседания в 1954 году мир изменился политически. Ранее, только некоторые представители элиты представляли одновременно несколько целевых групп, потому что их количество по обе стороны Атлантики было органичено, как следует из документов. Но с тех становиться, согласно плану выступления для Вальтера Шеля к его первому заседанию в управляющем комитете, всё «большее количество носителей права принятия решения, сгруппированных в небольшие сообщества и имеющих короткое время управления».
Задача была в том, чтобы «растолковать» «ключевым фигурам» в формировании общественного мнения (промышленниками, профсоюзам, крупным банкам, политикам, журналистам и учёным) «значимость» Бильдерберга. Если этого не удастся сделать, то Бильдербергу грозит потерять своё значение как «Old Boy Network в полном смысле этих слов», предупреждал член Бильдерберга и позднее редактор журнала "Zeit" Christoph Bertram во внутренней стратегической записке для управляющего комитета.
Для обеспечения безопасности участников конференции 1980 года организационный комитет Бильдерберга под руководством Отто Вольфа фон Amerongen связался напрямую с директором общеполицейской части Аахена: «На этом мероприятии ожидаются почти 150 «ведущих личностей» из политики, экономики и публицистики. Они прибудут из США и Канады, с одной стороны, из всех западноевропейских стран, с другой стороны. При этом, мы должны помнить о 20 персонах, которые, по нашему разумению затрагивают большие проблемы безопасности».
Коль: для Бильдерберга он готов был сорвать даты избирательных кампаний.
Одной из этих «ведущих персоналий» был Гельмут Коль, тогда ещё председатель фракции CDU/CSU в немецком парламенте. Ради присутствия на конференции он даже позволил себе сорвать даты выборов: «Если это вообще возможно, я приду к конференции Бильдербергского клуба в Ахене. К сожалению, эта дата лежит посреди избирательной кампании в земле Саарланд и земле Северный Рейн-Вестфалия, и у меня также есть в эти дни уже взятые на себя обязательства. Тем не менее, я постараюсь в любом случае последовать Вашему приглашению», - пишет Коль в феврале 1980 года абсолютно послушно Вольфу von Amerongen.
Но обо всём этом федеральное правительство не хочет ничего знать, ни тогда, ни сейчас! Ни о 150 "ключевых личностях" со всего света на немецкой земле, встречи к которыми организовывали министр иностранных дел Геншер и премьер-министр Рау и озадачивали полицию их безопасностью. Так в августе 1988 года министр иностранных дел Германии Ганс-Дитрих Геншер продолжал играть роль ничего не подозревающего человека, когда он отвечал на вопрос группы "зеленых" в бундестаге следующим: «На конференциях Бильдерберга проходят неофициальные и неформальные частные беседы в группах высокопоставленных личностей со всего света, которые приглашаются ad personam... Так как речь не идет официальных мероприятиях, федеральное правительство не располагает никакой дополнительной информацией, имеющей отношение к освещению событий."
В самом деле? Документы из частного архива Вальтера Шеля, дипломатически аккуратно отпечатанные, свидетельствуют об обратном: Геншер был самым точнейшим образом информирован о происходящем внутри властного круга! Он, например, советовался со своим старым партийным коллегой Шелем о возможных участниках конференции. В письме, написанном в январе 1980 года Вальтер Шель пишет министру иностранных дел: «Дорогой Ганс-Дитрих, я обсудил, тем временем, с господином Отто Вольфом von Amerongen вопрос об участии в конференции Бильдерберг 1980 года в Аахене господина von Wechmar и господина доктора Brunner. В соответствии с чем эти оба господина могут быть приглашены от «международных объединений». Стало быть, они будут вне немецкой группы, с тем, что мы могли бы выдвинуть ещё двоих участников от FDP. (...) Я прошу тебя ещё дать мне знать, кого ты предлагаешь как участников от нашей партии.»
Единичный случай? Ни в коем случае. Геншер даже давал поручения своему отделу планирования помочь экс-президенту в подготовке к конференции Бильдерберг. Годами сотрудники отдела планирования МИДа Германии составляли не только проекты выступления для председателя Шеля, а ещё, к тому же, переводили в бюро переводов министерства иностранных дел все без исключения рабочие записи конференций, иногда на несколько языков. Документы, которые затем министерство даже ещё и комментировало по служебным соображениям. Итак. Опять деньги налогоплательщиков тратились на так называемые «частные» конференции.
Доверительные сообщения от Министерство иностранных дел.
Как дают понять архивы Шеля, министерство иностранных дел видело в этом удобный случай неофициально использовать Бильдерберг в немецкой внешней политике. Сотрудник Вальтера Шеля в одном из писем руководителю отдела планирования МИДа в апреле 1984 года пишет об этом так: «Глубокоуважаемый господин д-р S, для подготовки к бильдербергской конференции и для использования возможности внедрения немецких идей в конференцию, я посылаю Вам от имени г-н экс-президента Вальтера Шеля и по его соглашению с министром Геншером каждое из сообщений, написанных заранее для анализа и выражения мнения. Господин экс-президент был бы весьма благодарен, если бы также сообщения к конференции этого года были бы прокомментированы в их основных положениях Министерством иностранных дел.»
В свою очередь Шель, как президент, разрешил МИДу направить «наблюдателя» на конференцию. Для отдела планирования Министерства иностранных дел, помечает помощник экс-президента в записке 1983 года, это было «в прошлом году очень информативным».
Более того, наблюдатели отчитывалисьМинистерству иностранных дел о группе Бильдерберг - помечено толстым штемпелем: «Amtlich geheimgehalten - VS Vertraulich" "официально держится в секрете (VS - Verschlusssache – закрытое дело) конфиденциально". Классификация «конфиденциально закрытое дело», говориться в одном из сообщений, «объясняется основными правилами бильдербергских встреч: должно быть предотвращено любое раскрытие информации для общественности о происходящем на коференции».
«Значительные расхождения во мнениях»
Примечательно, что эти конфиденциальные отчеты содержат также некоторые цитаты участников, кто: «обнаружил существенные разногласия, особенно среди европейских участников, о приемлемости политики безопасности", - говорится, например, в докладе на 31 бильдербергской конференции в 1983 году в Монтебелло (Канада).
И далее: «Бывший премьер-министр Норвегии, г-жа Брундтланд, склоняется, очевидно, к тому, чтобы согласовать политику безопасности с приемлемостью для населения, в то время как StM Мертес высказал мнение, что необходимая приемлемость должна быть достигнута со стороны правительств посредством разъяснений, и это достижимо.»
Итак, вопреки своему публичному заявлению, министр иностранных дел Германии Ганс-Дитрих Геншер был самым наилучшим образом информирован о событиях на заседаниях Бильдерберга. И не только: однажды он даже позволил Вальтеру Шелю воспользоваться своими дипломатическими контактами, когда одна из заранее запланированных конференций оказалась под угрозой срыва.
Бильдербергеры опасаются демоса, из страха за свой имидж.
Всё было как обычно. Привычно, как перед каждой конференцией, Шель обратился к соответствующему главе государства, чтобы попросить его «неформально» о санкции на проведение конференции в его стране. Это была Норвегия, 1982 год. Как и каждый год соответствующий премьер-министр, в данном случае Kare Willoch, обещала проддержать конференцию по силам.
Но когда норвежское правительство узнало о возможном участии министра иностранных дел Турции Ilter Türkmen, оно струсило. В Турции только что произошёл военный переворот и все политические партии были запрещены. «Я боюсь, если он действительно будет, то мы должны ожидать демонстраций, неблагоприятных сообщений в печати и прочих непредсказуемостей», - предупредил норвежский бильдерьергер Нильс Werring после переговоров с сотрудниками премьер-министра.
И одна из секретарш гаагского бюро Бильдерберга пишет Вальтеру Шелю: «Конечно, демонстрации всегда таят опасность, прежде всего для имиджа Бильдерберга. Но я не вижу способа избежать местных чувств, если группы их хотят выразить.» К тому же, могло случиться, что норвежское правительство своё обещание конференции и, соответственно, гарантии, опять взяло бы обратно, в случае если будет «большое дело».
В этой запутанной ситуации председатель Бильдерберга Вальтер Шель набрал номер телефона своего FDP-друга и министра иностранных дел Германии Ганса-Дитриха Геншера. Который обещал сгладить в персональном разговоре с норвежским министром иностранных дел Svenn Thorkild Stray угрожающие дипломатические волнения. Геншер фактически добился, чтобы турецкое и норвежское правительства вступили в непосредственный контакт, глаза в глаза, чтобы прояснить проблему. Результат: имя Türkmen было вычеркнуто из официального списка приглашённых (но это не означает, что его там не было) и бильдербергская конференция состоялась, как и было запланировано, в норвежском Sandefjord.
Итак, не важно где: в Норвегии, в Германии, в Швейцарии или в какой другой стране – бильдербергские встречи ни в коем случае не «полностью частные разговоры за круглым столом», как заявляют органы власти и правительства, а также настойчиво заверяют знаменитые участники.
Правда, документы из архива Вальера Шеля подтверждают, что во время встреч никаких решений или резолюций не принималось. Не между строк снова и снова вылазит наружу, в чём состоит настоящая цель конференций: «направить в нужное русло» важнейших «носителей права принятия решения» из политики, хозяйства или СМИ и, тем самым, направить общественное мнение в определённом направлении!
Целенаправленная манипуляция мнением определённо желанна.
В одной из внутренних информационных тетрадей 1981 года, каковую каждый бильдербергер получил ещё до начала конференции написано: «Цель дебатов состоит в том, чтобы предложить общий взгляд на проблемы повестки дня, хотя каждый участник свободен делать свои собственные выводы. Всё же, надеемся, что участники собраний будут лучше вооружены, чтобы использовать своё влияние для улучшения отношений в Мире».
Повестка дня, однако, не говорит о том, что высокопоставленные политики только просто охотно из года в год принимают участие в конференции Бильдерберг. Они, скорее, определяются небольшим кругом влиятельных персон управляющего комитета. Участники консультативного совета это преимущественно те, кто конференцию финансирует год за годом.
В 1980 году это были такие „властные персоны“, например, как шеф итальянского „Fiat“ Giovanni Agnelli, член тайного общества „Skull and Bones“ («Кости и череп») Henry John Heinz II, могущественный банкир США Давид Рокфеллер, или предприимчивый швейцарский дипломат и член правления химико-фармацевтической компании Ciba-Geigy Виктор Умбрихт. И вот этот круг персон с повесткой дня, устанавливаемой ими, как минимум, пытаются определять на бильдербергской конференции основные политические приоритеты на ближайшие годы. Повестка – установка на высоком уровне. И наши политики готовы с этим играть!
Текст застольной речи 1980 года, которую экс-президент Шель не произносил сам по состоянии здоровья, описывает идею Бильдерберга так: «Не стоит того, мобилизовать настроения наших народов, лучше выковать общность совершеннолетних граждан, как мы говорим, "enlightened public opinion", которое выполняет определяемые действия наших правительств. Давайте действовать, как бильдербергеры, когда мы снова после этого вернёмся на свое место в жизни наших народов.»
Более яснее выразился тогдашний министр экономики Германии граф О́тто Ла́мбсдорф, «наконец сам как бильдербергер», в своей первой внутренней речи в Аахене в 19080 году. После буйного хвалебного гимна "высокому континууму нашего альянса" должен Бильдербергский клуб по Ламбсдорфу, «быть верным своей традиции динамическим элементом, в качестве катализатора в доверительном, по необходимости жестком, всегда справедливом обсуждении, которое анализирует и разъясняет задачи по обе стороны Атлантики. И как двигатель, когда это нужно, внедрять в политику наших народов то, что обнаружено как правильное и необходимое. К этому вызову следующей четверти века я желаю Бильдербергскому клубу от имени федерального правительства добрых удач!»
Но как быть с критически настроенными журналистами? Об этом архив тоже содержит информацию. Так, уже в 1979 году на бильдербергском брифинге покидающий свой пост председателя лорд Home of the Hirsel сказал: «Вы знаете, что пресса постоянно задаёт вопросы о тайне совещаний Бильдербергского клуба. И вы знаете, что эффективный ответ состоит в том, что заседания не являются секретными, а имеют частную природу.»
Какое влияние бильдербергеры под руководством Вальтера Шеля оказали в конце концов реально на политические события, об этом его архив не позволяет сделать окончательные выводы. По крайней мере, так обобщает Шель в 1985 году, в Копенгагене, на своём последнем заседании руководящего комитета: «Важность Бильдерберга в политическом и экономическом развитии атлантического сообщества с момента основания не уменьшается».
Затем он передал молоток председателя своему преемнику лорду Roll of Ipsden и доклад о заседании заканчиваться трезвыми словами: «Лорд Roll поблагодарил господина Шеля за мудрость и простоту, с которой он искусно руководил Бильдербергским клубом и вручил ему в заключении подарок: постер со спортивным мотивом, как знак высокого уважения билдербергеров.»
Справа Г. Шмидт, в середине Г.Д. Геншер
Почему „mysteries“ печатает фрагменты документов не смотря на запрет.
Я не мог поверить своим глазам, когда в марте 2012 года случайно наткнулся в он-лайн каталоге немецкого государственного архива на долгий список строго доверительных досье Бильдерберга экс-президента Вальтера Шеля, который не был замечен до меня другими журналистами.
Я не мог поверить своим глазам, года господин Шель на запрос нашего издательства разрешил позднее в личном письме просмотреть его архив «по желанию» и пожелал нам «удачи» в наших поисках.
Я не мог поверить своим глазам, когда государственный архив в мае 2012 года не моргнув глазом позволил нашим сотрудникам копировать дюжины строго конфиндециальных бильдербергских документов из наследия Вальтера Шеля.
Я не мог поверить своим глазам, когда в вышеуказанных бумагах я чёрным по белому читал, что нам не говорят немецкие политики, такие, как Ганс-Дитрих Геншер или Гельмут Шмитд на тему Бильдерберг.
И я не поверил моим глазам еще больше, когда Вальтер Шель по запросу федерального архива незадолго до подписания в печать статьи неожиданно запретил нам, публикацию некоторых выбранных документов из его архива как факсимиле!
Почему я всё же представляю вам некоторые снимки цитат? Чтобы доказать, что у нас есть все упомянутые нами бильдербергские документы (и гораздо больше!), благодаря Шелю, на самом деле существуют.
Если могущественный международный тайный клуб предъявит мне иск, как ответственному журналисту и издателю, я примиряюсь с юридическим волокитами и издержками адвокату в интересах истины, от имени демократии и всех заинтересованных граждан, а также в непоколебимой вере в свободу печати.
Luc Bürgin
Журнал "mysteries", 4, 2012 год.