(Народы Нижнего Амура)
М.: Наука, 1991. — 280 с.
АНОНС
Автор книги давно и плодотворно занимается изучением происхождения
нижнеамурских народов —  ульчей, нивхов, орочей, негидальцев. Своеобразным
отражением верований древних охотников и рыболовов являлась деятельность
шаманов; их камлания, атрибутика, особенности мировоззрения позволяют
восстановить духовный мир далекого прошлого этих народов.
Для историков, этнографов, краеведов, религиоведов.
ВВЕДЕНИЕ
В советской исторической науке всегда уделялось большое внимание
исследованиям мировоззрения народов СССР, в том числе их
религиозным верованиям, уходящим корнями в глубокую древность.
Особенно важно изучение их у народов Севера, и плоть до 1920-х годов
сохранявших пережитки родового строя. Религиозные представления,
бытовавшие здесь, позволяют восстанавливать разнообразные формы
мировоззрения этих народов и на более ранних ступенях развития.
Новые факты из  области религиозных верований каждого народа
полнее характеризуют определенный аспект его культуры, что важно
само по себе. Они также расширяют базу для решения теоретических
вопросов религиоведения. В частности, изучение верований нанайцев и
ульчей позволяет пролить свет и а еще не решенные проблемы,
связанные с тотемизмом, шаманизмом и др.
Религия народа — феномен его истории — отражает разные этапы его
развития и поэтому может служить важным источником при изучении его
происхождения (вместе с материальной культурой, художественным
творчеством и т.п.). Для бесписьменных народов этот источник, наряду с
другими, является поистине бесценным. Изучение религиозных
верований —  важная задача этнографии, особенно в связи с быстрым
исчезновением их в современных условиях.
Данная сфера культуры народов Севера (особенно народов Нижнего
Амура) до сих пор исследована недостаточно, несмотря на наличие ряда
публикаций. Между тем она представляет не только теоретический
интерес, но имеет практическое значение в связи с задачами
атеистической работы. До сих пор у многих народов Севера, в том числе
и на Нижнем Амуре, бытуют традиционные обряды, корни которых
связаны с религиозными верованиями. Важность изучения их очевидна.
Монография посвящена религиозным верованиям (и более узко —
шаманизму) народов Нижнего Амура —  нанайцев и ульчей, сохранивших
до настоящего времени многие черты традиционной культуры. По ходу
изложения будут привлечены материалы по аналогичным явлениям у их
ближайших соседей (нивхов, негидальцев, орочей, удэгейцев), а также
других народов Сибири.
Нанайцы (численность в 1979 г. 10,5 тыс. чел.) и ульчи (2,6 тыс.
чел.)[1] —  тунгусоязычные народы, исконные рыбаки и таежные
охотники,  живут на Нижнем Амуре, преимущественно в Нанайском,
Ульчском, Комсомольском, Амурском, Хабаровском районах Хабаровского
края, а также в Бикинском и других районах Приморского края.
Длительное развитие в условиях советского строя привело к тому, что
традиционная культура этих народов существенно трансформировалась,
некоторые ее элементы исчезли, в то же время возникло много новых
явлений. В наши дни примерно только половина трудоспособных
нанайцев и ульчей имеет возможность использовать свои традиционные
производственные навыки, работая в рыболовецких колхозах и на
рыбозаводах. Значительная часть сельского населения трудится в
разных отраслях народного хозяйства —  в леспромхозах, на
строительстве дорог, различных промышленных объектов и т.п.
Женщины преобладают в сфере обслуживания, в учреждениях культуры,
просвещения, здравоохранения и т.п.
Более 25% нанайцев, несколько меньшая часть ульчей живут в
городах (главным образом Дальнего Востока). Для современного
населения характерна всеобщая грамотность; лица среднего возраста и
молодежь имеют 8–10 классов образования. В районах проживания этих
народностей очень велик процент специалистов из их среды с высшим и
средним образованием. Современный быт нанайцев и ульчей, как
правило, не отличается от быта окружающего  их населения. Русским
языком хорошо владеют все, родные языки изучаются в школах. Многие
из традиционных элементов культуры сохраняются в сфере
материальной культуры (отдельные орудия, транспортные средства,
одежда у пожилых людей и т.п.), еще живы прикладное искусство,
отчасти фольклор и рациональные знания. Однако черты нового
преобладают во всех сферах жизни. Развитию народов Севера и, в
частности, народов Нижнего Амура в современную эпоху посвящена
обширная литература[2].
Как правило, в селениях нанайцы и ульчи живут, работают и учатся
рядом с представителями других народов СССР, численно здесь
преобладающих. С каждым годом увеличивается доля этнически
смешанных браков.
Традиционное мировоззрение, область верований более всего
сохраняются в среде пожилых людей, однако многие старые обряды в
трансформированном виде бытуют еще широко. Молодежь этой стороной
традиционной культуры, как правило, интересуется мало, хотя внешнюю
форму обрядности, например, поминального и погребального циклов,
полностью принимает (обычно этими обрядами ведает старшее
поколение). Материалы по шаманизму нанайцев и ульчей, приводимые в
данной работе, можно назвать историческими: они собраны у носителей
этой идеологии —  лиц среднего и старшего возраста. Исследования
проводились в течение более 30 лет, и большинство из упоминаемых в
работе шаманов и других информаторов за это время ушли из жизни.
Изучением быта, этнографии, истории и происхождения народов
Нижнего Амура занимались ученые разных специальностей — археологи,
антропологи, этнографы, лингвисты, историки, фольклористы и т.п.
Большое внимание было уделено исследованиям в области
традиционного общественного строя этих народов. Удалось установить,
что  они жили территориальными общинами, первичной ячейкой
общества были малые и большие семьи. Род играл роль
преимущественно в сфере брачных и имущественных отношений, в
обрядовой жизни. Роды конца XIX —  начала XX в. являлись
образованиями сравнительно поздними, некоторые из них возникали
даже в начале XX в., а в целом эти социальные институты на Амуре были
чрезвычайно далеки от классических[3]. Этнический состав родов
формировался не ранее чем 100–200 лет назад как результат
предшествующих длительных исторических и этнических процессов в
этих местах. Пережитки родовых отношений у нанайцев и ульчей
изживались уже в советское время на протяжении десятилетий.
В области этнографии народов Нижнего Амура ученые начали
исследования с середины XIX в. В первую очередь необходимо отметить
вклад Л.И.Шренка[4].
Комплексное изучение исторических и этногенетических проблем в
советский период позволяет говорить о большой древности местной
рыболовческой культуры (еще с неолита). Постнеолитическая эпоха,
однако, изучена археологами еще недостаточно, и работы здесь
продолжаются. В целом происхождение народов Нижнего Амура  сложно
для каждого даже самого малого из них (негидальцы на Амуре,
например, насчитывают всего 500 чел.). Лингвистические,
антропологические, археологические, этнографические и прочие
исследования показали, что в состав этих народов входили различные
пласты —  аборигенный, тунгусский, тюркский, а также маньчжурские,
айнские и другие элементы[5]. Думается, что исследование религиозных
верований нанайцев и ульчей даст дополнительный материал для
решения этих проблем.
Изучением религиозных верований народов Нижнего Амура (главным
образом нивхов) занимались многие ученые, начиная с Л.И.Шренка, но
наибольший вклад в  эту область внес талантливый наблюдатель и
исследователь П.П.Шимкевич; им даны чрезвычайно глубокие и точные
характеристики некоторых обрядов нанайцев. В монографии,
посвященной шаманизму у этого народа, он описал множество
фигурок —  «вместилищ духов», выявил представления нанайцев в этой
области. В небольшой статье автор коснулся их магических
представлений, верований в различных аспектах[6]. Хотя все материалы
П.П.Шимкевича относятся к группе нанайцев-аккани, живших
преимущественно в крайних верховых районах нанайского амурского
ареала —  выше Сикачи-Аляна, а также по притокам Амура (Кур, Урми и
др.), то данные не потеряли ценности. Все же подчеркнем, что наши
исследования проводились преимущественно среди нанайцев Амура в
районах, перечисленных выше.
Не утратили значения и наблюдения Л.Я.Штернберга по религии
нанайцев, сделанные им в 1896, 1910 гг. и опубликование в 1927, 1933,
1936 гг. Ученый описал ряд обрядов, присутствовал на камланиях,
записал легенды о происхождении шаманства, представления о душе
человека[7]. В результате беседы с одним из шаманов Л.Я.Штернберг
выдвинул гипотезу о сексуальном избранничестве в шаманстве: шамана
с его духами связывают любовные отношения, по существу являющиеся
основой шаманства. По его мнению, эта основа характерна для данной
области верований у других народов.
В монографии 1922 г., а затем и более позднем труде[8]  И.А.Лопатин
в основном описывает внешние стороны шаманских камланий, но не
всегда вникает в их суть. В первой работе много заимствований из книги
Шимкевича.
Специально религиозным верованиям нанайцев посвятил работу
А.Н.Липский; он описывает культы хозяев природы, различные
магические обряды, понятия о душе человека[9]. Работа A.Н.Липского —
серьезное исследование, как и статья Н.А.Липской-Вальронд; в них
раскрываются представления нанайцев о рождении человека, о его душе
и пр.[10]
А.М.Золотарев[11]  опубликовал труд, в котором большое место
отведено культам природы у ульчей: им детально описан и исследован
материал о духах-хозяевах, о медвежьих праздниках; касаясь
шаманизма, он описывает (со слов информатора) обряд  каса,
проводившийся нанайским шаманом у ульчей.
В целом можно сказать, что в предшествующей литературе имеются
ценные общие данные о религиозных верованиях нанайцев и ульчей,
что же касается шаманства, то  тут материалы скорее поверхностные.
Выделяются те, которые опубликованы Штернбергом, они чрезвычайно
важны, но их немного (автор работал среди нанайцев ограниченное
время).
За послевоенный период, особенно за последние два десятилетия,
вышли в свет статьи  о религиозных верованиях нанайцев, написанные
научными сотрудниками Института истории, археологии и этнографии
народов Дальнего Востока; они касаются в основном различных обрядов
и верований нанайцев, о шаманизме публикаций пока не было.
Заметный вклад в  изучение нанайского шаманизма внес B.Диосеги,
хотя его статьи посвящены частным вопросам: скульптурным
изображениям духов, отдельным предметам шаманского снаряжения —
шапке, металлическим зеркалам и др.[12]
В настоящее время шаманизм изучается у разных народов мира, при
этом разрабатываются такие проблемы, как шаманизм и религия,
личность шамана, феномен экстаза, шаман и общество (социальная
сущность шаманизма) и др. Надо сказать, что общепринятого
определения шаманизма не существует[13]. Даже такой, казалось бы,
бесспорный признак, как общение шамана с духами (обычно
возможность такого общения приписывалась только шаманам), у разных
народов выглядит по-разному; в частности, простые нанайцы и ульчи
(нешаманы), согласно их понятиям, также умели активно общаться с
духами.
С.А.Токарев[14]  при определении шаманизма обратил внимание на
наличие у шамана особых костюмов, на регулярность камланий в
состоянии экстаза. Шаман «вселял в себя духов либо отправлялся
путешествовать в царство духов в поисках души больного». По его
мнению, «шаманское камлание есть с физиологической точки зрения не
что иное, как искусственно вызванный и сознательно регулируемый
нервно-истерический припадок».
Автором данной монографии разработан ряд тем в области
религиозных верований нанайцев, ульчей, нивхов; по шаманизму также
опубликовано несколько статей[15]. Мы полагаем, что шаманизм на
Нижнем Амуре имеет ряд специфических особенностей. Автор ставит
своей задачей введение в научный оборот новых материалов, собранных
во время многочисленных экспедиций к нанайцам и ульчам начиная с
1950-х годов и до середины 1980-х. Предпринимается попытка
проникнуть в глубь традиционного мировоззрения этих народов. Наряду
с собственно шаманскими верованиями дается «фон» общих
религиозных и нерелигиозных верований, без которых представления
шаманистов понять невозможно. Эти древние народные верования,
сформировавшиеся в различные исторические эпохи, испытавшие
влияния различных этнических групп,  составной частью вошли в
мировоззрение шаманов.
Автор показывает также место шаманизма в системе религиозных
верований у народов Амура, его характерные черты сравнительно с
аналогичным явлением у соседних и более отдаленных народов.
Особенно большое значение в работе придается понятию о душе
простых людей и шаманов, становлению шамана, различным типам
камланий, разъясняется основа каждого из них. Выявляются также
черты шаманства, характерные для разных групп нанайцев, ульчей, а
также и черты сходства. Данные этого рода ценны как этногенетический
источник. Определенное внимание уделено социальной роли шаманизма
в обществе указанных народов в недавнем прошлом.
При написании монографии использовалась этнографическая
литература, а также этнографические коллекции музеев Ленинграда,
Хабаровска, Николаевска-на-Амуре.
Полевые этнографические исследования проводились автором среди
нанайцев Амура в селениях Сикачи-Алян и Синда Хабаровского р-на,
Дада, Даерга, Хаю, Найхин, Джари Нанайского р-на, Кондон, Верхняя и
Нижняя Эконь, Хумми, им. М.Горького Комсомольского р-на; среди
ульчей селений Дуди, Кольчом, Ухта, Мариинское, Монгол, Булава
Ульчского р-на Хабаровского края. Работа велась преимущественно
среди лиц среднего и старшего поколений (в начальный период —  1950-е годы —  это были в основном лица, родившиеся в конце XIX в.). Мои
информаторы, шаманы и нешаманы, бóльшая часть жизни которых
прошла в советское время, были вполне современными людьми,
активными членами общества, не отвергавшими нового в разных сферах
жизни.  Все они были прекрасными знатоками нанайской и ульчской
религий; и те и другие сообщали сведения как по шаманизму, так и по
верованиям вообще. Нужно отметить, что данные, записанные у
нанайцев и ульчей —  нешаманов, имели значение ничуть не меньшее,
чем записи непосредственно от шаманов: это были близкие
родственники (дети, братья, сестры, супруги) умерших шаманов, с
которыми они в прошлом жили в общих семьях, одними интересами.
Лица этой категории все же подчеркивали, что шаманы многое не станут
рассказывать. «Они стесняются, а мне стесняться нечего, я ведь не
шаман», — говорил К.Бельды из сел. Джари. Но автору удалось избежать
какого-либо барьера и при контактах с шаманами. Большое значение
имело то, что систематическая работа на протяжении многих сезонов
проводилась с одними и теми же лицами. С ними устанавливались
доверительные отношения. Обычно они проявляли большую
заинтересованность в проводимых исследованиях, стремились к точности
фиксации их знаний и верований.
Магнитофонные записи камланий, молитв и  заклинаний (свыше 20
пленок) расшифровывались на следующий день непременно с тем же
шаманом, камлание которого было записано, обычно в присутствии еще
двух-трех человек той же национальности. Запись подробно
обсуждалась небольшими частями, последовательно,  причем шаман
каждый раз не довольствовался дословным переводом, но по
собственной инициативе давал пространные объяснения о каждом из
упоминавшихся духов, когда и при каких обстоятельствах появился у
него данный дух-помощник, о его функциях, особенностях,
пристрастиях, взаимоотношениях с шаманом и т.п. Он подробно
рассказывал обо всем, что видел на пути, следуя за похищенной душой
больного: это были его встречи с препятствиями —  горами и реками,
труднопроходимыми завалами на дороге, высокими скалами, которые
необходимо было преодолеть. Шаман в каждом случае обосновывал свои
поступки: почему он послал вперед того или другого духа-помощника,
дал другим духам те или иные приказания и т.п.
В результате принятого метода расшифровки пленок материалы по
каждой из  них давали объем информации в два-три раза больший, чем
простой дословный перевод, причем каждый раз открывались новые
«грани» во взглядах и верованиях, которые при обычной беседе с
информатором не вскрываются.
Несколько пленок было записано от Ф.К.Онинка —  не шамана, но
большого знатока верований, необыкновенного мастера в исполнении
молитв и заклинаний, обращенных к богам и духам

Серия сообщений "Ш а м а н и з м.":
Часть 1 - Шаманский ритуал «четырёх ветров» — магический обережный круг
Часть 2 - Закрытый семинар великого Мастера. Продвижение к Силе
...
Часть 4 - Тайны шаманов
Часть 5 - Священные законы шамана
Часть 6 - Анна Васильевна Смоляк Шаман: Личность, функции, мировоззрение.
Часть 7 - Значение рисунков на шаманском бубне
Часть 8 - Как сделать и ожививить шаманской бубен
...
Часть 40 - Шаман Джейд Ваху Григори. Древний способ молитвы
Часть 41 - Вызывание Духов Природы - Николай Ооржак - Algysh
Часть 42 - Sunset ceremony, Native american drumms